Ублюдок, притворись моим парнем...Книга 2 - Екатерина Юдина

«И что же я тебе сделала, раз ты хочешь причинить мне боль?»

«Ты не обращала на меня внимания. Но уже скоро только я буду существовать для тебя» — это сообщение было последним, которое пришло мне на телефон тем вечером. Этот человек прервал нашу переписку, но я узнала две новости, которые стали для меня очень важными. Во-первых, судя по его словам, я с этим парнем знакома несколько лет. Во-вторых, он зол на меня потому, что я его не замечала. Но тут был один непонятный для меня момент. Я всегда и со всеми нормально общалась и если человек хотел со мной сдружиться, я не видела в этом ничего плохого.

Я вообще не могла понять, кого это я в течение нескольких лет могла не замечать. Да и кому вообще нужно мое внимание?

Флавье сказал, что не приезжал ко мне прошлым вечером, но когда я вернулась в свою комнату и упала на кровать, почувствовала под спиной что-то жесткое. Это был мой прошлый телефон.

Наверное, Леон-Гонтран приезжал, чтобы отдать мне смартфон, но я его положила в карман шорт, а ночью смартфон просто выпал и затерялся в одеяле.

Следующие полчаса я внимательно рассматривала эти мерзкие фотографии. Мне было тяжело и я с трудом сдерживалась, чтобы не отвернуться, но со временем я немного успокоилась и сосредоточила свое внимание только на изображении рук того психопата.

На фотографиях были видны лишь его ладони, а по ним вообще было сложно что-либо понять. Ни шрамов, ни родинок. Зато, временами, еще были видны кисти и я видела бинт обвивающий руку, а на одном изображении зацепилась взглядом за наручные часы. Эти часы было видно только частично, но все равно у меня тут же перехватило дыхание. Точно такие же часы были у Джерома.

Месье Густав подарил эти часы своему сыну на двадцатилетие. По цене они были дороже, чем несколько квартир в центре Парижа, благодаря чему я визуально запомнила эту вещь. Я вообще никак не могла понять, как наручные часы могли стоить так дорого, из-за чего раньше постоянно на них с недоумением поглядывала.

В следующее мгновение, я залезла в соцсеть и стала и стала искать фотографии Джерома, чтобы найти изображение этих часов и сравнить их, но, как оказалось, Марсо не любил выставлять свои фотографии на всеобщее обозрение.

Я хотела посмотреть на часы Джерома, ведь все еще надеялась на то, что мне лишь показалось, но, к сожалению, их фотографии я нигде не нашла, а, как оказалось, самого Марсо в это время вообще не было в Париже. Куда он уехал мне никто говорить не стал.

Зато теперь мне становилось ясно, почему я в последние дни не видела Джерома а Пантеон-Ассас.

Я вновь была жутко взвинченной и нервной. Куда Джером уехал? Почему? Нет, мне нужно было срочно найти то, что отвергло бы мои опасения. Мне не верилось, что Марсо способен на такое и я не собиралась воспринимать эту мысль. Именно поэтому я решилась на весьма отчаянный шаг. Я собралась пробраться в квартиру Джерома.

Хотя, «пробраться в квартиру» — было слишком сильно сказано. Я же хотела просто невзначай туда зайти.

Вебер, молоденькая горничная, работающая в особняке семьи Марсо, так же через день ездила в квартиру Джерома, чтобы наводить там порядок. Я об этом знала и на следующий день, когда Вебер уже собиралась ехать в квартиру Марсо, я отвлекла горничную небольшой просьбой, а сама вытянула из ее сумки телефон. К счастью, девушка этого не заметила и уже вскоре уехала. Я же пошла к Мартену, показала ему телефон и сказала, что Вебер его забыла, а, поскольку смартфон очень важная вещь, я хотела поскорее вернуть его владелице, из-за чего и попросила Мартена отвезти меня к квартире Джерома.

Таким образом, я без лишних подозрений попала в квартиру Марсо, но все же мысленно извинилась, перед Вебер, когда она благодарила меня за возвращение потерянного телефона. Когда-нибудь я буду гореть в Аду.

— Ого, у Джерома большая квартира. Я немного осмотрюсь, — сказала я служанке, после чего пошла бродить по комнатам.

Нет, я даже не надеялась найти те наручные часы. Такие вещи хранят в сейфах, а не в прикроватных тумбочках. Моей целью был компьютер и уже вскоре я нашла его в комнате, которая, скорее всего, являлась рабочим кабинетом Джерома. Он ведь уже давно брал на себя часть обязанностей своего отца, из-за чего работы у него хватало.

На том компьютере я стала искать папки с фотографиями. Желательно было бы найти что-нибудь из официальных мероприятий, поскольку именно на них Марсо чаще всего надевал те часы. Но, по правде говоря, в компьютерах я плохо разбиралась из-за чего с поиском у меня складывалось плохо. Я даже стала сомневаться в том, что Джером сохранял себе фотографии.

Я не нашла ничего интересного и лишь одна папка привлекла мое внимание. Она была подписана, как «Куница» и то, что в ней находилось заставило мой мир перевернуться с ног на голову. Там было множество моих фотографий, при чем, сделаны они были недавно и, чаще всего, около моего общежития. Меня фотографировали те мужчины, которые сидели в ранее преследующих меня машинах.

Значит, все то время за мной следил Джером…

Взвинченная я встала с кресла и даже не попрощавшись с Вебер, пошла на улицу. Я не знала, как это понимать и что делать. Мне нужно было глубоко вздохнуть и успокоиться, но мысленно я лишь сильнее накручивала себя.

Так это все же сделал Джером? Зачем? И как мне бороться с ним?

— Что с вами? — поинтересовался Мартен. Из-за всех этих мыслей я и не заметила того, как села в машину. Я сейчас вообще двигалась на рефлекторном уровне.

— Ничего. Просто голова заболела, — я потерла лицо ладонями и стала ждать, когда машина наконец-то тронется с места. Правда, я уже не была уверена в том, что мне хотелось вернуться в особняк Марсо.

— У меня есть отличное средство от головной боли. Мне было приказано отдать вам его, как только возникнет похожий случай.

Я нахмурилась и обернулась к Мартену, чтобы спросить, о чем он вообще говорил, но внезапно его ладонь легла на мое лицо и влажная ткань закрыло рот и нос. Вдох и тяжелый выдох. Перед глазами практически мгновенно потемнело и я потеряла сознание.

Мне было так плохо.

Голова кружилась, горло сдавило и тело обмякло. Я часто моргала и судорожно оглядывалась, но все равно ничего не видела. Место, в котором я оказалась, было полностью окутано непроглядным мраком.

В этой комнате не горел свет и очень сильно пахло сыростью. Кажется, я лежала на каком-то тонком матрасе, но стоило мне сползти с него и ладонями прикоснуться к полу, как я тут же почувствовала шершавость бетона.

Лодыжка заныла и только после этого я обратила на нее внимание, пальцами ощупывая веревку, которая была привязана к ноге.

— Нет. Нет… Развязывайся. Давай. Ну же… — я в полной темноте начала дергать пальцами за узлы, но от этого они только сильнее впивались в кожу и царапали ее. Эту веревку мне так и не удалось развязать.