Неотразимый мужчина - Барбара Картленд

Кларинда неожиданно рассмеялась:

— Ты думаешь обо мне или о себе. Роза?

— Я думаю о нас обеих, если сказать по правде, мисс, — ответила Роза. — Я уже не так молода, и это, быть может, мой последний шанс поехать куда-нибудь и кого-нибудь повстречать. А почему бы и нет? Ведь даже когда мы приехали в этот дом, то я обнаружила, что в нем находится около тридцати слуг-мужчин! Тридцать мужчин, мисс! Это дает женщине реальный шанс!

Кларинда снова засмеялась.

— Возможно, я глупая. Роза, — сказала она. — Но я отказывалась ехать, когда его светлость предлагал мне это.

— И это после того, как он спас вас, мисс? — воскликнула Роза. — Вы ведете себя не совсем благодарно! В ту ночь его светлость поистине был великолепен. Он приказал мне оставаться с вами всю ночь. Он поставил старого Бейтса и своего лакея около ваших дверей с пистолетами и велел им стрелять в каждого, кто войдет в дом. И они бы сделали это!

Глаза Розы блеснули, словно она наслаждалась кровопролитной сценой.

— И после того как сэр Родерик умер на следующий день, — продолжала она, — все в доме пошло бы кувырком, если бы его светлость не взял на себя ответственность. Он командовал, как генерал, — сделать то, сделать это. Клянусь, мисс Кларинда, вы бы почувствовали гордость, если бы были там и видели, как все было организовано — без всякой суеты и каких-либо недоразумений.

Кларинда промолчала, и через минуту Роза продолжила свою речь:

— И вы, мисс, не должны быть такой неблагодарной. Вам следует быть с его светлостью более любезной.

— Я очень благодарна лорду Мельбурну и стараюсь вести себя с ним любезно, — согласилась Кларинда. — Но, Роза, почему он так расстраивает меня?

— Я думаю, это потому, что вы никогда не общались с джентльменами, — сказала Роза, — только с мистером Николасом, но он не в счет, и, конечно, с мистером Вилсдоном, который слишком молод. Когда вы приедете в Лондон, мисс, вы будете иметь большой успех, вот увидите.

— Я не хочу никакого успеха, — сказала Кларинда, но ее слова прозвучали неубедительно даже для нее самой.

Они должны были отправиться в дорогу сразу же после ленча. Выйдя на улицу, Кларинда обнаружила, что ей предстоит ехать в Лондон в карете его светлости. Она была легкой и пружинистой, но с закрытым верхом, и Кларинда надеялась, что лорд Мельбурн, может быть, пригласит ее сесть вместе с ним в его высокий фаэтон. Но, возможно, оттого, что она была так груба и несговорчива с ним, он не пригласил ее составить ему компанию, и почти в отчаянии она без посторонней помощи уселась в карету.

Когда перед отъездом они с лордом завтракали в овальной столовой, вместе с ними находились майор Фостер и его жена, и у Кларинды не было возможности поговорить с лордом Мельбурном с глазу на глаз.

Она хотела извиниться перед ним, а также задать несколько вопросов о его бабушке, но для этого не было никакой возможности.

Высунувшись из кареты, она помахала рукой Фостерам, бросила прощальный взгляд на Мельбурн и только после этого увидела, что лорд на своем фаэтоне мчится уже далеко впереди.

«Он мог бы взять меня с собой», — вздохнула она, но уныло призналась самой себе, что только по своей вине была лишена его общества.

Она бы удивилась, если бы узнала, что вдовствующая маркиза Слейд сделала за это выговор своему внуку, когда он прибыл в Мельбурн-Хаус, располагавшийся на площади Беркли, по меньшей мере на полчаса раньше ее.

— Как ты мог допустить. Неотразимый, чтобы бедная девочка ехала в Лондон в одиночестве? — вопрошала маркиза. Она сидела совершенно прямо, высоко держа голову и развернув плечи.

Маркиза имела вид чрезвычайно строгой старой дамы, но внимательный наблюдатель мог бы заметить огонек в ее глазах и понять, что она обладает тонким чувством юмора, который всегда ценил ее внук, и проницательностью, державшей женскую часть родни в постоянном напряжении.

— Кларинда некоторым образом рассердила меня, — ответил лорд Мельбурн. — Я два часа потратил на то, чтобы объяснить ей, почему она должна поехать в Лондон.

— Она не хотела ехать? — воскликнула маркиза с некоторым удивлением.

— Действительно не хотела, — ответил лорд Мельбурн. — Она терпеть не может высшее общество, хотя никогда не видела его и ничего о нем не знает.

— У нее куриные мозги? — съязвила вдовствующая маркиза.

— Не думаю, — ответил лорд Мельбурн. — Последние несколько лет она почти одна управляла Прайори — а это, вы знаете, бабушка, очень большое поместье, — и Фостер сказал мне, что там царит полный порядок. Она также вела счета, что говорит о ее математических способностях.

— Не говори мне о таких ужасных вещах — о женщине с коробкой мозгов вместо головы! — воскликнула маркиза. — Клянусь тебе, Неотразимый, если ты собираешься навязать мне какую-нибудь интеллектуальную серую мышь, я сбегу из дома сегодня же вечером.

— Кларинда — не серая мышь, — ответил лорд Мельбурн. — Она — самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел. Она чистая и неискушенная девушка. Она обладает мужеством, которое почти не встречается у женщин, и она упорно ненавидит меня.

— Неужели ты говоришь правду? — с изумлением воскликнула маркиза. — Неужели ты хочешь сказать мне. Неотразимый, что на свете существует девушка, которая не считает тебя самым притягательным мужчиной?

— Подожди, и ты получишь ответ, когда увидишь Кларинду, — с улыбкой ответил лорд Мельбурн.

— Тогда почему, — спросила бабушка, — почему, во имя небес, ты нянчишься с этой девицей, если она не проявляет к тебе никакого интереса, и ты, со своей стороны, вероятно, тоже?

— Могу я объяснить это чувством долга, бабушка?

Тем чувством, в недостатке которого ты меня так часто обвиняешь!

— Должна сказать. Неотразимый, что иногда ты меня очень сильно удивляешь.

— Очень этому рад, — нежно заметил внук, — потому что скажу тебе, бабушка, что ты всегда удивляешь меня. Никто, кроме тебя, не мог бы так быстро откликнуться на мою просьбу о помощи, никто, кроме тебя, не приехал бы сюда, не зная, что его ждет, однако готовясь принять участие в любой моей авантюре.

— Я не могу понять, почему это так удивляет тебя, — быстро ответила бабушка. — Уверяю, жизнь в Кенте столь скучна и однообразна — люди беспрестанно говорят о вишневых деревьях, а тетя Матильда без конца жалуется на то, что страдает от астмы. На свете существует одна вещь, которую я не могу выносить, — это болящие женщины.

— Думаю, не только это, — улыбнулся лорд Мельбурн. — А теперь Мельбурн-Хаус — в твоем распоряжении, бабушка. Скажи, собираешься ли ты устроить бал для Кларинды?

— Сначала мне надо посмотреть на девушку, — осмотрительно ответила бабушка. — Не собираюсь протежировать непривлекательное создание, если только ты не упадешь передо мной на колени, и тогда я пообещаю тебе это.