Венец одержимых. Золотые миражи Востока - Юрий Ходырев

В сущности, это был триумф: восходящая звезда и доблестный защитник ислама победоносно шествовал по Сирии. В Багдаде высоко оценили достижения Юсуфа, и халиф пожаловал ему титул султана. Он стал признанным продолжателем дела великого Нур ад-Дина и получил почетное имя «Салах ад-Дин», что значило «Благочестие мира и веры». На монетах появилась чеканная надпись: «Султан ислама и мусульман».

Однако взять в руки наследство Нур ад-Дина было не просто. За него надо было упорно воевать, захватывая область за областью, город за городом, крепость за крепостью! Салах ад-Дин невольно вспомнил любимую притчу незабвенного Асад ад-Дина: «У одного мудреца спросили: "Как быстрее всего подняться на гору?" Он ответил: "Просто идите вверх!"» При этом дядя хитро улыбался и своим единственным глазом испытующе смотрел на племянника …

Поразмыслив, султан решил вначале перетянуть на свою сторону второстепенные города северной Сирии, а уж потом взяться за Алеппо, где скрылись малолетний атабек Исмаил и злокозненный евнух.

В короткий срок он покорил Баальбек, Хаму, Хомс и другие крепости. Подойдя к Алеппо, он раскинул лагерь и начал его правильную осаду. Лазутчик, негласно побывавший в осажденном городе, сообщил:

– Великий султан, евнух до крайности распален ненавистью к нам и настраивает молодого атабека Исмаила на сопротивление. И это только половина беды. Исмаил пожаловался на тебя главе ассасинов, суровому старцу Рашид ад-Дину, и тот поклялся отомстить тебе!

Салах ад-Дин спокойно ответил:

– Никакие ассасины не смогут разрушить мои замыслы!

– Но это грозное предупреждение! Надо усилить твою охрану.

Он отпустил воина и через несколько дней убедился, что Рашид ад-Дин не бросает слов на ветер…

В лагере под Алеппо было тихо, на посты заступила ночная стража. Султан совершил молитву и готовился в своем шатре к обычному чтению Корана. Внезапно поблизости послышался топот многих ног. Он вышел наружу и увидел, как группа людей в монашеской одежде прорывается к нему. Он сразу понял, что это ассасины! Мамлюки45 из его охраны пытались сдержать нападавших. Налитые первобытной силой, они молча и со знанием дела рубили щуплых пришельцев. Те не сопротивлялись, так как были вооружены только кинжалами. В ночи слышались надсадные выдохи воинов и хряск разрубаемых дамасской сталью костей. Последний, израненный фанатик, пробился к султану и уже тянул к нему отравленный кинжал, как набежавший сбоку стражник отсек ему руку и она, извиваясь как змея, упала к ногам Салах ад-Дина. Он стоял, пораженный презрением к смерти непрошенных гостей. Под серебристым светом луны воины деловито добивали раненых, шлепая сапогами по кровавым лужам.

Он удвоил охрану и приказал ставить свой шатер вне лагеря с устройством отдельного укрепления. Но это не помогло! Ассасины предприняли еще один налет. Они каким-то образом просочились сквозь внешнее охранение, один из нападавших прорвался в шатер и нанес султану удар кинжалом в голову. Второй удар пришелся в горло. В то же мгновение подоспевшие мамлюки изрубили фанатика. Салах ад-Дина остался невредим благодаря тончайшей кольчуге, которую он с недавних пор носил.

Он принял вызов мстительного старца и бросил войско на главный замок ассасинов Масиаф и осадил его. Поздно вечером, закончив обычное чтение Корана и готовясь ко сну, он вдруг почувствовал, что в шатре кто-то есть. Колеблющееся пламя свечи бросало повсюду множество зыбких теней, мешая разглядеть возможную опасность. Вглядевшись в сумрак, он увидел у входа высокого человека в монашеской рясе и с капюшоном на голове. Его сухое аскетичное лицо было иссечено глубокими морщинами, глаза скрывались в тени. Таинственный гость шагнул к султану, вытянул вперед обе руки с открытыми ладонями и тихо сказал:

– У меня нет оружия.

Салах ад-Дин встал с ложа и понимающе кивнул головой. Незнакомец откинул капюшон и его пронзительные глаза сверкнули сталью:

– Эта война не нужна ни нам, ни тебе!

Султан сдержано ответил:

– Ее начали вы.

По лицу пришельца скользнуло подобие примирительной улыбки:

– Сейчас не время искать виноватых. Надеюсь, ты понял, что в мире нет силы, которая бы тебя защитила? Трезво оцени свои возможности. Мудрость гласит: «По длине одеяла вытягивай и ноги!» Уходи отсюда, а мы не будем вмешиваться в твои дела…

Он повернулся и бесшумно растворился в ночи. Салах ад-Дин вышел из шатра. Равнодушная луна заливала окрестности серебристым светом, терпкий аромат трав кружил голову, в кустах трещали невидимые цикады. Стоявшие на страже мамлюки вытянулись по струнке, всем своим бравым видом демонстрируя повелителю бдительность и готовность отразить любую опасность. Султан задумчиво посмотрел на них, грустно покачал головой и вернулся в шатер. Утром он приказал снять осаду с крепости ассасинов и увел войско.

Шли годы, кровавые схватки сменялись тягучими переговорами, которые вели к новым походам и сражениям. Но неприступный Алеппо стоял, как гордый утес в бурном море племен и народов. Даже внезапная смерть Исмаила не развязала тугой узел противоречий. Только через два года Алеппо признал власть Салах ад-Дина.

И теперь настала очередь Мосула. Дважды султан безуспешно осаждал неприступный город. Пришлось перейти к хитрым маневрам: переговорам, угрозам, обещаниям и подкупу важных сановников. В конце концов Салах ад-Дин обратился к Багдадскому халифу с просьбой повлиять на правителя Мосула, ведь именно для расширения влияния халифата он и собирал земли. Пришлось даже пообещать халифу завоевать Кавказ, Византию, Магриб и, разумеется, Иерусалим. Трехлетние настойчивые усилия дали нужный результат: правитель Мосула подчинился султану и включил его имя в хутбу. Вслед за этим он направил отборный отряд воинов в объединенную армию мусульман.

Впервые под одной рукой оказались самые многолюдные и богатые города Востока с окружающими их обширными землями: Александрия, аль-Кахира, Дамаск, Алеппо и Мосул! Но чтобы управлять ими, одной военной силы было мало. В глазах эмиров и подвластных народов Салах ад-Дин был лишь представителем курдской династии военачальников, издавна находившихся на службе у сельджукских атабеков. И теперь ему надо было узаконить свою высокую власть. И как всегда, он нашел неожиданный выход из затруднительного положения: женился на вдове Нур ад-Дина и связал себя с влиятельными родами, издавна правившими в Сирии. Он обосновался в Дамаске и взял в советники образованных людей, служивших Нур ад-Дину. Своего любимого сына аз-Захира он назначил правителем в Алеппо, брата аль-Адиля – в аль-Кахиру. Строительство новой державы было завершено и на сцену вышла молодая династия Айюбидов, названная по имени отца Салах ад-Дина, благословенного Айюба.

Открыв христианским купцам свободный доступ в Александрию, султан получил влиятельных агентов в Венеции, Генуе и Пизе. Сказочная нажива от восточной торговли согревала их сердца, затуманивала их глаза, усыпляла их совесть. Забыв о христианском долге, они снабжали мусульман оружием, амуницией, кожами, ценной древесиной и другими товарами, привозимыми со всех концов мира.