Бархатный капкан - Владимир Колычев

— Гражданин Борисов опознал человека, который его бил. Это человек… Евгений Полозов, кличка Полоз… Яна Робертовна, мы же прекрасно знаем, откуда дует ветер! — болезненно поморщился полковник.

Дескать, он еще готов спустить все на тормозах, но если Яна будет упорствовать, пусть пеняет на себя. У него есть власть, и он может воспользоваться ею в полной мере.

— Ну, хорошо, я поговорю с Полозовым, он больше так не будет.

— Дело не в Полозове, Яна! Дело в тебе! — Скиба вдруг перешел на «ты». — У тебя конфликт с Борисовым вышел, ты отмашку на него дала. Полоз всего лишь исполнитель. А случай с Костицыной? Зачем ты ворвалась к ней в кабинет и устроила погром? Или не было такого?

— Ну, это сгоряча. Затмение нашло, Николай Анатольевич, бес попутал. Думала, что Костицына за убийством Стаса стояла. Сама понимаю, что глупость. Сейчас понимаю, а тогда зло взяло.

— А может, зло из-за жалобы в суд взяло?

— Ну да, Костицына в суд на меня подала, — кивнула девушка. — Вот поэтому я на нее и подумала. Я узнала об этом, а тут Стаса убили. Убийцу, кстати, так и не нашли.

Это был камень в огород Скибы. Делом занималось краевое управление, но и с поселковой милиции ответственности никто не снимал.

— Это общая наша головная боль… — с сожалением развел руками полковник.

— Сначала отец, потом муж, затем Стас. Вы уж поймите мое состояние!

— Ну, с Костицыной мы, допустим, замяли. А вот что с Борисовым делать? Он заявление забирать отказывается, а я должен принять меры.

— Вы уж как-нибудь заверните это дело. А мы, разумеется, в долгу не останемся.

Скибу «вырастил» отец. Взял над ним шефство, когда он был всего-навсего старшим лейтенантом, возвел его в ранг начальника РОВД, даже полковничью звезду ему организовал, хотя должность не позволяла ему претендовать на это звание. Но лично Яне он ничем не обязан, потому и особо не церемонится с ней. Волком смотрит на нее и в любой момент может наброситься. А кто его остановит?

— Ну, завернуть, конечно, можно, — замялся Скиба.

— Сколько?

Яна прекрасно все поняла. Она уже давно занимает отцовское место, а Скибе так ничего от нее и не перепало. Вряд ли он согласен покровительствовать ей задаром.

Но полковник пропустил ее вопрос мимо ушей.

— Насколько мне известно, Борисов собирался заключить с тобой какую-то сделку.

— О да, он собирался, — усмехнулась она.

— И ты уж, пожалуйста, соберись. Ты уступишь ему, он успокоится, заберет заявление.

— Нормально! — фыркнула Яна.

Похоже, Скиба решил стать защитником обиженных и обездоленных. Но не бескорыстно. Он поможет Борисову и получит от него вознаграждение.

— Если нет, будем работать по заявлению — со всем отсюда вытекающим! — угрожающе насупился полковник.

— И не страшно?

— Мне страшно?! — недоуменно вскинулся он. — С чего это? За мной закон, а за тобой что? Отцовский бизнес и с десяток бестолковых «быков»? Ты, Яна Робертовна, еще молодая, у тебя еще возрастные иллюзии. Поэтому я скажу тебе, девочка, начистоту. Не надо выдавать желаемое за действительное! Твой отец да, держал всех здесь в кулаке. И сила за ним была, но, самое главное, Роберта Марковича уважали за его авторитет. Да, он был жестоким, но справедливым, к нему обращались за помощью. Скажи, кто к тебе в последнее время обращался за помощью? А я скажу — никто! А кто ты такая, чтобы к тебе обращаться? Никто! Да и не сможешь ты ничем помочь.

— Все сказал? — хищно сощурилась Яна.

— А зыркать на меня не надо! Я тебя, девочка, не боюсь! Твоего отца боялся. А почему? Потому что уважал. И все его уважали. Если бы я пошел против твоего отца, на меня бы ополчились все уважаемые люди поселка. Да что там поселка! По всему побережью волна бы прошла. А кто за тебя заступится? Кого из уважаемых людей ты знаешь?.. Отец оставил тебе прорубь, в которой ты болтаешься, как… Окружила себя «быками», думаешь, за ними сила? Сила была за Робертом! Сила была за Стасом! А твой Гяур, извини, пустое место! Я завтра его закрою, и никто слова мне не скажет! И его закрою, и Бобрика, и Полоза… Ты меня понимаешь?

Яна и хотела кивнуть, но сдержалась. Она все понимала. Прежде всего Скиба мог закрыть ее саму.

— Скажи спасибо, что я уважаю память твоего отца. Поэтому и не поднимаю волну. А мог бы поднять! Кто Роберта Марковича убил? Твой муж! А муж и жена — одна сатана! Тебя собирались привлечь за соучастие, скажи, кто тебя отстоял? Я!

— Мой муж отца не убивал!

— Ну, себя ты в этом убедить можешь! А у людей своя голова на плечах. И люди эти на тебя косо смотрят. Если ты думаешь, что ты заняла место своего отца, то ты глубоко заблуждаешься. Нет у тебя его власти. И не будет! Я не позволю! Да и ты сама по себе не тот человек!

— А вот это мы еще посмотрим! — вскипела Яна.

— Хватит!.. — Зло глянув на девушку, Скиба со всей силы шарахнул по столу раскрытой ладонью. — Я твои выходки здесь терпеть не намерен! Поедешь сейчас к Борисову, извинишься перед ним и примешь его условия.

— Нет!

— Ну, хорошо, отправишь своего человека… — Скиба смягчил тон, но продолжал смотреть на нее суровым взглядом. Дескать, еще одно «нет», и она отгребет по полной.

А Яна должна была сказать «нет». Но не сказала.

— Хорошо.

Как это ни обидно было осознавать, но Скиба прав. Не было за ней реальной власти, поэтому и рвалась сотканная отцом паутина. Она выпустила из-под контроля тех самых уважаемых людей, о которых говорил Скиба и которые в свое время утвердили ее на пост председателя совета директоров образно созданного ЗАО «Лазурный». В благодарность за это она выпустила их из отцовской паутины. И все, теперь она не имела на них никакого влияния. А они действительно могли думать, что Яна причастна к убийству отца.

Бизнес почувствовал слабину, поэтому и потянулись к ней ходоки вроде Борисова. Она пыталась противодействовать, но дело вышло на новый уровень. Борисов заручился поддержкой Скибы, а вслед за ним к полковнику потянутся и остальные. И что Яна сможет сделать?

Отец держал Скибу за горло, но у нее такой возможности, увы, не было. Не располагала она компроматом на главного лазурского мента, нечем было выбить опору из-под его ног. Он это знал, потому и был таким смелым. А ей оставалось скрипеть зубами, проклиная свою беспомощность.

— И Костицыной уступишь! — потребовал Скиба. — Она хочет, чтобы ты убрала свое кафе с ее территории.

— Разговор шел об арендной плате, — недовольно глянула на полковника Яна.

— Время идет, условия меняются…

Как будто кто-то дернул ее за язык, и она даже открыла рот, чтобы спросить, сколько должен ему «Шишкин лес» за содействие, но в самый последний момент сдержалась.