Крик родившихся завтра - Михаил Савеличев

– Эксперимент? – Сергей Петрович останавливается, ставит портфель на скамейку и достает из кармана черную пачку. – Над кем и для чего?

– Для чего? – переспрашивает Дедуня. Закуривает предложенную папиросу. – Я думаю, всё для того же – к вящей славе науки. Возможности Спецкомитета огромны, в чем вы, вероятно, убедились, но далеко не безграничны.

Странно, на нас они и внимания особого не обращают. Взрослые дядьки заняты важными разговорами. А мы кто? Пионерки.

– Да, – сказал с каким-то особым придыханием Сергей Петрович. – Я впечатлен вашими вычислительными мощностями. Не все республиканские ОГАС таким могут похвастаться. Особенно «Мир-2». Великолепная машина. Даже американские коллеги завидуют.

А мы ничего. Примерные девочки. Только Хаец продолжает в тетрадку свою строчить. Наверняка разговор записывает.

– Наследие былых времен, если честно, – говорит Дедуня. – Тут в свое время активно занимались изучением, э-э-э, атмосферных явлений. Распространением волн в ионосфере. Пока, ну, сами понимаете…

– Я ведь тоже акустик. Переменные среды меня до сих пор интересуют. Собственно, на это меня и купили, если честно. Машины машинами, но нужны и специалисты, и консультации. Вот здесь, – Сергей Петрович похлопал по портфелю, – расчеты, над которыми бьемся последний год. Но света в конце туннеля не видно.

– Увидите, – пообещал Дедуня. – А вот, кстати, и некоторые представители ваших сегодняшних студентов, – и в нас тычет. – Здравствуйте, девочки.

– Здравствуйте, Николай Иванович, – чуть не хором расстараемся. А Надежда в своем репертуаре – еще и поклон отвешивает.

– Здравствуйте, – говорит Сергей Петрович и нас разглядывает, таких умных и красивых. Если Хаеца не считать. И меня, если уж честно. Только кому эта честность нужна?

Молча рассматриваем друг друга.

– Вы действительно физикой интересуетесь? – осторожненько спрашивает Сергей Петрович.

Киваем. Первый раз, что ли? Кто к нам только не приезжал уроки вести.

– Бегите, дети, а то скоро звонок прозвенит, – говорит Дедуня. – На первом уроке как раз встретимся.

Мы намек понимаем и бочком-бочком удаляемся. Надежда Хаеца за рукав тащит, потому как та не соображает, что нам намекнули убираться подобру-поздорову.

– Хорошие девочки, – говорит Сергей Петрович, – я думал, что всё будет трагичнее. Хотя одна из них, кажется…

– Не беспокойтесь, – прерывает его Дедуня. – Над методикой работали лучшие специалисты педагогической академии. Благое дело, уверяю вас.

– Но как же мне все-таки им рассказывать?

– Очевидно. Очевидно о невероятном.

5

– Я вам сегодня расскажу о человечестве, – сказал Сергей Петрович, когда класс окончательно успокоился. – О человечестве как единой целостной системе, для изучения развития которой, как оказалось, вполне применимы методы физики, особенно из области квантовой механики. Что нам позволяет рассматривать человечество как единую систему? Чем обеспечивается это единство? Какими носителями и какими сигналами? Да и вообще, что указывает на поведение человечества как целостной системы? Очень простая вещь – рост численности проживающих на планете людей…

А я пытаюсь представить наш класс глазами этого самого Сергея Петровича. Наш класс. Звучит гордо, а выглядит паршиво. Сегодня всех как-то особенно развезло. Про Зая Грабастова и говорить нечего – он палец в нос сует, а потом – в рот. И подбородок в слюнях. Под стать и Поломкин – качается из стороны в сторону, мычит. Негромко, конечно. Но мычит. Овечка изгиляется. И заголяется. Юбку на голову натянула, трусами сверкает. Сергей Петрович как на нее взгляд бросит, так заикается. Непривычен к выкрутасам.

– Можно в туалет? – Настюха Шприц руку тянет. – Я описалась!

Кто ее знает, может и описалась, но подгузник-то на что? Поэтому Фиолетта с задней парты головой качает:

– Во время урока никаких туалетов!

Настюха слегка успокаивается – замолкает, но руку тянуть не перестает.

Заика баян рассматривает. Будто в первый раз. То в одну кнопку ткнет, то в другую. Баян вздыхает.

– Давайте рассмотрим следующее уравнение, описывающее рост численности людей, проживающих на Земле, начиная с момента Большого взрыва. Я не оговорился. Модель указывает на то, что двадцать миллиардов лет назад, когда и произошло рождение Вселенной, его могли наблюдать шесть человек. Как шутят физики, это наверняка были Ной с женой и детьми, которые оказались в роли нулевых наблюдателей первичных квантовых процессов рождения мироздания, что и определило его антропность, – продолжает Сергей Петрович. И по доске мелом. Я таких значков никогда не видела. Разве что плюс от минуса отличу. Еще скобки. – Итак, какой физический носитель обеспечивает развитие человечества как единой системы? Дело в том, что Земля вместе с ионосферой представляют собой огромный сферический резонатор с целым набором собственных частот. Собственные частоты, или, как их называют по имени первооткрывателя, резонансы Шумана, по странной случайности совпадают с биологическими ритмами работы человеческого мозга. Впрочем, здесь нет ничего странного…

Негода палец в бутылочку с чернилами макает и старательно по парте пишет. Аж язык высунула до подбородка. Длинный такой язык, с собственной жизнью. А от Ежевики гнильцой несет. Чего-то в ней испортилось. Ее теперь не съесть хочется, а в ванну засунуть и отмыть. И выбросить. Сидящая за ней Огнивенко морщится. Вот с этой гадиной ничего не происходит необычного. Как была гадиной, так ею и осталась. Красным глазом косит и пальцами щелкает. Если бы не перчатки резиновые, давно бы класс подожгла.

И тут Вечный двигатель учудил. А может, он и не виноват. Кто-то описывается, а кто-то учуждает. По природе. В общем, скрип начинается. До зубовного скрежета. В смысле, не очень шумный, но пронизывающий. Все головами крутят, ежатся. Только Сергей Петрович не унимается. Продолжает рассказывать – про альфа и бета-ритмы, резонанс Шумана, ноосферу.

– Так вот, как показывают модельные расчеты, именно в шестидесятых годах нашего века должен был произойти фазовый переход в демографическом развитии человечества как единой системы. Его основная характеристика – радикальное изменение скорости воспроизводства новых поколений. Мы должны были столкнуться с феноменом резкого снижения рождаемости и не менее резкого роста продолжительности жизни. Причем и то, и другое – результат не только целенаправленных усилий самого человечества в области… кхм… контроля рождаемости и геронтологии, но и глубинных сдвигов в природе самих людей. Но, как вы все… кхм… знаете из учебников истории, Вторая мировая война внесла трагические коррективы в данный процесс. По самым сдержанным оценкам, общие военные потери в масштабах планеты достигли одного миллиарда жизней. Произошел не демографический фазовый переход, а слом всей демографической системы. Возникла точка бифуркации…

Он замолчал, потому как гул стал еще громче. А всему виной – Вечный двигатель. Разве можно допускать, чтобы его рядом с вечными двигателями сажали? На уроке физики? И вот вам – стоят, крутятся, двигаются, шарики по желобам то к магниту притягиваются, то опять вниз скатываются. Но самый мой любимый – колесо с шариками внутри. Оно-то и скрипит противнее всех. Нелегко нарушать законы физики. Даже с помощью вечного двигателя.