Модный Вавилон - Mr & Mrs X

— Наркотики — отличительная черта модной индустрии! Именно здесь настоящий разгул для фантазии. — Он явно сел на своего конька. — Честное слово, говорить о моде всерьез невозможно, ибо тут просто не о чем говорить! Нельзя сказать: «В этом сезоне я сделал замечательную юбку!» Все дело в том, что я одеваю какую-то стерву, потому что она — знаменитость и может поддержать мой брэнд. Если она появится на публике в моем платье, значит, я получу некое признание, и потому мне приходится всячески ее ублажать. Я должен быть любезен с журналистами и лизать им задницу. Я должен быть любезен с клиентом, чтобы моя фирма не погибла. Все это так опустошает душу. — Александр останавливается, чтобы набрать воздуху. — Друзей у тебя в этом мире нет. Индустрия моды не признает товарищества. Никто не пытается завязать настоящие отношения. Люди — паразиты. Они болтают о всякой ерунде. Вот почему большинство из нас всегда под кайфом — это просто бегство от действительности. Иначе нельзя противостоять реальности. Приходится как-то себя поддерживать, иначе в один прекрасный день мы просто сядем и скажем: «Мы не зарабатываем денег. Тогда какого черта, чем мы занимаемся?»

— Александр, — говорю я.

— Что? — Он бросает на меня взгляд. Глаза у него остекленевшие, лицо осунулось, скулы торчат.

— Хочешь, я отвезу тебя домой?

— Да, пожалуйста…

Я возвращаюсь, проведя пять дней с родителями в Эксетере, и узнаю потрясающие новости: Ванесса Тейт номинирована на «Золотой глобус» за роль Наташи в фильме «Война и мир». И она хочет, чтобы я сшила ей платье. Кэти звонит мне в студию накануне Нового года. Даже по телефону до меня как будто доносится запах виски и сигарет — у нее явно была нелегкая ночь. О номинации она узнала еще до Рождества, но Ванесса улетела на Мальдивы, и поэтому они отпраздновали это событие только сейчас. Кэти сожалеет, что у меня так мало времени, но, быть может, я и вправду заинтересуюсь? Секунду я размышляю. Чертовски большая ответственность. Могу ли я себе такое позволить? Примерно через месяц мне представлять новую коллекцию, а она еще и вполовину не готова. Но появление на публике и возможное признание — это так соблазнительно! А представьте себе, если Ванесса выиграет?

Александр сначала не может поверить. Когда я звоню, мой коллега лежит в постели и смотрит телевизор. У него похмелье. Он развлекался с каким-то барменом, которого подцепил прямо на улице, когда возвращался домой из клуба. Но предполагается, что сегодня он приедет в офис. В отличие от остальных, кто бездельничает с Рождества до Нового года, дизайнеры должны работать. Это горячая пора, на носу у нас — презентация осенних коллекций.

— Неудивительно. — Александр зевает. — Ты и в самом деле сделала ее знаменитой.

— Едва ли.

— Не смеши меня! Твое платье появилось на обложке любого, даже самого захудалого глянцевого журнала. Лиловый шифон нигде нельзя было достать. Тебе даже звонил кто-то из Mirror и спрашивал, можно ли примерить платье прямо у нас в офисе — только для того, чтобы почувствовать, каково это. Просто ужас, что у нас нет ни одного на продажу. В списке Триш на сегодняшний день по меньшей мере семьдесят желающих!

— Да уж. — Я нервно смеюсь. — Чем скорее мы запустим платье в производство, тем лучше.

— А ты не можешь предложить Ванессе что-нибудь из готового?

— На этот сезон?

— Да.

— Не знаю.

— Ну, так посмотри, что можно сделать.

Я сижу за столом и гляжу в пространство, пытаясь придумать хоть что-нибудь в духе «сексуальной и преуспевающей инженю». В поисках вдохновения я уже побывала наверху, в мастерской, чтобы посмотреть, какой там есть материал, и теперь держу в руке кусок черного шелка. Вламывается Александр.

— Эй, эй! — кричит он, еще взбегая по лестнице, и ухмыляется: — У меня потрясающая идея! Только молчи, сначала послушай!

— Хорошо, слушаю. — Я поднимаю взгляд и с улыбкой смотрю на него. Для человека, который пьянствовал до двух часов ночи, он прямо-таки пышет энергией.

— Ты должна устроить показ в Нью-Йорке. Вот! — Он делает шаг назад.

— Что «вот»?

— Вот моя потрясающая идея! — Он улыбается.

— Это не идея. Это предложение.

— Хорошо, таково мое предложение.

— Что тебя натолкнуло на эту мысль?

— Ты уже переросла Лондон! Если снова устроить презентацию здесь, то тебя еще раз втопчут в грязь. Sunday

Times напишет, что ты зануда. Style.com сообщит, что ты недоучка. Times подпустит еще что-нибудь ядовитое, и в результате мы погибнем. Брэнд будет непоправимо запятнан, и нас спустят в сортир, как и других британских дизайнеров. Надо ковать железо, пока горячо. На церемонии вручения «Золотого глобуса» на одной из номинанток будет твое платье. Оно прославится на все Соединенные Штаты. Появится в каждом журнале, в каждой газете! Это поможет тебе зацепиться в США. Нам нужны клиенты! Нужны надежные каналы поставок и хорошее обеспечение. Я Он делает паузу, как бы пытаясь прийти к окончательному решению. — Я не говорил тебе, думал, ты испугаешься, но в октябре мы почти что получили заказ от Joseph на семьдесят пять тысяч!

— Не говорил… Это было бы здорово!

— Еще бы! Я был бы вынужден его принять, и это зарубило бы нам все каналы поставок, и мы бы вылетели в трубу. Мы просто не можем брать такие крупные заказы, и это ужасно.

— Да. Печально.

— Я бы предпочел укорениться в США и на Востоке, расширить список клиентов и заключить договор с несколькими хорошими производителями тканей.

— Нам нужен менеджер, — говорю я.

— Да, нам нужен менеджер, — повторяет Александр. — Я не в силах все делать сам.

— Понимаю.

— Менеджеры могут ездить по всему миру. Могут улаживать все вопросы на Дальнем Востоке и присматривать за производством в Венгрии. Я просто не в состоянии быть везде. А тем временем мы найдем хороших производителей, сделаем так, чтобы каналы поставок работали как полагается, — и тогда можно будет покорить Нью-Йорк.

— С чего ты вдруг об этом задумался?

— Лежал я сегодня утром в постели с парнем. Упомянул твое имя. Он сказал, что имеет о тебе самое отдаленное представление. Мне показалось, что это несправедливо. — Александр улыбается. — Я напомнил ему о том платье, которое ты сделала для Ванессы Тейт, и он признался, что его сестра просто без ума от него. Но она не знает, где можно купить твои вещи.

— Ты сказал, что в Harrods?

— Конечно. — Еще одна улыбка. — Так как насчет Нью- Йорка?

— Даже не знаю, — говорю я. — Страшновато что-то…

— Не волнуйся, я этим займусь. В первую неделю февраля у тебя будет показ в павильоне. Шестого или седьмого.

— Тебе не кажется, что уже слишком поздно?