Луна для влюбленных - Джейн Арчер

– Но у вас ведь ее целые сундуки.

– Нам надо купить одежду для Розалинды. Я не думаю, что у вас на ранчо найдется что-нибудь подходящее для нее.

– Так вы едете с нами? – допытывался Мэверик.

– Я еще думаю, – тянула время Синтия.

– Едете.

Это был уже не вопрос, а утверждение.

– Я хочу подремать. Разбудите меня в Лордсбсрге. К тому времени я буду знать точно.

– He стоит вас будить. Я получу ваши чемоданы и погружу их на поезд. Я предпочитаю, чтобы вы проспали до самого Вайоминга, – сказал Мэверик.

– Чтобы не передумала? – спросила Синтия.

– Верно.

– Но ведь и вы можете передумать.

– Маловероятно.

Она улыбнулась, потом медленно отвернулась и прислонилась головой к окну. Но сон не шел.

Синтия стоит в Хижине Грез. Он опоит с ней рядом. Их руки переплетены и связаны сыромятными кожаными ремнями. Это четыре стихии – земля, огонь, ветер и вода. Глиняный горшок стоит возле костра.

Женщина-знахарка подходит к ним. Она несет длинный нож, которым разрезает сыромятные ремни вокруг запястий и бросает их в костер. Она передает ему нож, потом скрывается в тени.

Он делает надрез на левой стороне груди, вынимает свое трепещущее сердце и передает его Синтии. Она обеими руками высоко поднимает его сердце, потом встает на колени и кладет его в глиняный горшок, стоящий возле костра. Синтия возвращается к нему. Левой рукой она сжимает его правую руку. Их пальцы переплетаются.

Знахарка снова рядом. Она смотрит на Синтию:

– Теперь твое сердце бьется за вас обоих. До тех пор пока его помыслы, намерения и жизнь останутся чистыми, ваши сердца в безопасности.

И Синтия познает счастье.

Синтия и Розалинда сидели за столом напротив Мэверика в кафе «Гремучая змея». На мексиканских глиняных тарелках цвета ржавчины лежали остатки бифштекса и картофеля. За соседними дубовыми столиками болтали и смеялись другие посетители, звенела посуда и стеклянные стаканы. Стены были украшены изделиями из кожи гремучей змеи всевозможных размеров и форм. Скатерти и салфетки с рисунком в форме многогранников придавали столикам яркий и праздничный вид.

Синтия и Мэверик прихлебывали кофе. Розалинда пила молоко. Время от времени они смотрели из окна на Ринкон, располагавшийся в южной части штата Нью-Мексико. На фоне пустыни вырисовывались островерхие деревянные крыши строений. По тротуарам слонялись ковбои, позванивая шпорами. По улицам катились шары перекати-поля. Грохотали проезжавшие мимо повозки. В сумеречном свете были отчетливо видны закатные цвета – оранжевый, красный и кровавый, разрисовавшие западную часть неба яркими полосами. Через пыльную улицу потянулись тени.

Будь они уже в Вайоминге, Мэверик мог бы и отдохнуть. После тяжелого дня наступало время, когда уместно было бы поговорить, обсуждая планы на завтра. Мэверик не чувствовал себя одиноким в обществе Синтии и Розалинды. Это время могло стать самой приятной частью дня. Но он знал, что расслабляться рано. Они были слишком далеко на Юге, чтобы чувствовать себя в безопасности. И все же Мэверик не хотел тревожить Синтию и Розалинду сомнениями и беспокойством. На рассвете они должны были покинуть городок. У них уже куплены билеты на поезд.

Мэверик посмотрел на Синтию. Зачем он пытается заманить ее на ранчо? Она из крупного города, не привыкла к большим пространствам. Если ей там станет скучно и страшно, если все вокруг начнет ее раздражать, она уедет. А что будет с Розалиндой? Да и сам Мэверик не хотел терять Синтию.

Он всегда получал желаемое и не собирался отказываться от своих привычек. Мэверик оставит Синтию при себе столько, сколько захотят они оба, а потом каждый из них пойдет своим путем. И никаких угрызений совести не будет. Он никогда не думал о женитьбе, да и Синтия не хочет замуж. Они могут просто поддерживать хорошие отношения. Да к тому же Розалинда нуждается в женском внимании и ласке. Когда они доберутся до Вайоминга, его дочь возьмут на попечение другие женщины, если Синтии не захочется там жить. Но сначала Мэверик должен был вывезти Розалинду из Ринкона в целости и сохранности. Раньше он бывал здесь и мог встретить случайного знакомого. Лучше бы им не сидеть в этом кафе «Гремучая змея», но надо было основательно подкрепиться. Пока что все шло хорошо, но Мэверик испытывал неприятное ощущение, нечто вроде зуда между лопаток. А обычно это означало неприятности.

Синтия почувствовала, что Мэверик задумчиво смотрит на нее. Она понимала, что очень многое между ними осталось недосказанным, но уже согласилась поехать с ним в Вайоминг, хотя и решила оставить свои вещи в Лордсбсрге. Пока что она не знает, где осядет окончательно, и ей незачем обременять себя восемью увесистыми чемоданами. Синтия отправила Виктории телеграмму и объяснила, что побудет в штате Вайоминг на ранчо возле городка Шеридан.

Дотронувшись сквозь блузку до кристалла яки, висевшего на шее, Синтия вспомнила, как изменились ее сны с тех пор, как она согласилась ехать с Мэвериком. В Западе была какая-то ускользающая притягательность, которую хотелось изучить и отразить в книгах. Но возможно ли это? Неужели только индейцы и другие местные жители на Западе по-настоящему понимали эту страну? Но если рядом будут Мэверик и Розалинда, у нее, Синтии, тоже есть шанс.

Но она не пыталась обманывать себя. Конечно, можно отправиться на ранчо Кордова и заниматься там издательской деятельностью. Однако Мэверик предложил ей иное, а Розалинда покорила ее дерзкой юной отвагой и решительностью. И, как сказал Мэверик, Они оба нуждались в Синтии, которая тоже хотела быть с ними рядом.

Но Синтия не желала зависеть от Мэверика и в Вайоминге. Она готова быть его гостьей, а не наложницей. Ей хотелось стать другом Розалинды, а не гувернанткой. А еще Синтия мечтала основать свое дело. Мэверик заставил ее думать о браке. Нет, конечно, он не может стать ее мужем, вовсе не потому что она не подходит для этой роли. Синтия встретит другого достойного мужчину и выйдет замуж. Тогда она предпочла бы основать свой издательский дом в Вайоминге, а не в Нью-Мексико и хотела бы, чтобы ее дочь унаследовала это дело.

Но сейчас Синтия держала путь в Вайоминг в компании самого необычного мужчины и его столь же неординарной дочери. Она уже не раз была почти готова отдаться этому бродяге, но все же главным для нее была история жизни Мэверика. Она хотела издать собственную книгу. Возможно, что ее согласилась бы написать и Виктория.

Синтия снова дотронулась до своего магического кристалла. О да, Виктория поймет ее, когда услышит рассказ о путешествии Синтии на Запад.

Положив руку на колени, она разгладила свою юбку. На Синтии были белая блузка из египетской хлопчатобумажной ткани и яркая шелковая шаль с зеленой бахромой. Свою старую пыльную одежду Синтия уложила в саквояж вместе с недочитанным романом «Ангелы востока». Она не собиралась некоторое время возвращаться ни к тому, ни к другому.