Вызываю огонь на себя - Александр Тамоников

– Абдулла предлагает перемещаться по маршруту, отличающемуся от указанного на карте.

Смирнов сказал:

– Пусть на карте покажет предлагаемый маршрут.

При свете фонарика проводник провел линию, отходящую от определенного маршрута на сто-двести метров, увеличивая его протяженность.

– Почему так? – спросил Смирнов.

Опарин перевел ответ:

– Абдулла часто бывал здесь. До войны его семья занималась скотоводством, другими словами, на этой равнине держала отару. Он и братья здесь каждый овраг, каждый валун знали. И сейчас Абдулла говорит, что если сместиться восточнее, то расстояние до холма увеличится, зато маршрут пройдет балками, оврагами или равниной, прикрытый либо полосами кустарника, либо грядами, либо отдельными холмами. По сути, Абдулла предлагает пройти по линии разграничения зон ответственности с соседней ротой из батальона бригады.

– На сколько увеличится маршрут?

– Примерно на километр.

Смирнов кивнул:

– Это ерунда. Передай Абдулле, пусть ведет своим маршрутом.

Опарин перевел распоряжение старшего группы. Разведчики выбрались из канавы и продолжили движение в том же порядке.

За их действиями попытался с КНП наблюдать майор Жилин, используя ночную оптику, но увидел лишь, как бойцы дошли до канавы. Дальше он их потерял из виду.

Волченков, тоже смотревший на долину, сказал:

– Как призраки, обозначились и исчезли. А может, в канаве застряли?

Чертыхнувшись, Жилин достал из чехла портативную радиостанцию, на удалении в километр она еще действовала:

– Четвертый! Ответь Первому!

Секундная пауза, затем:

– На связи!

– Вы где?

– Хороший вопрос. Уходим глубже в долину, выдерживая маршрут с отклонением по предложению проводника.

Майор хмыкнул:

– Я не видел, как вы ушли от балки.

– Значит, не видели и «духи». Это хорошо или плохо?

– Что за вопрос, Четвертый!

– Аналогичный вашему, Первый!

– Я тебя понял. Удачи!

– До связи.

Маршрут оказался довольно сложным по рельефу. В длинных балках было полно камней, полосы пологого кустарника представляли собой заграждения, ничем не уступающие проволочным, но преимущества предлагаемого проводником маршрута перекрыли все недостатки. За час группа прошла половину пути. Смирнов приказал найти подходящее место для привала. Абдулла нашел ложбину у невысокого, поросшего кустарником холма. Все прилегли на не успевший остыть камень.

Смирнов посмотрел на часы. 23.32.

– Если и дальше удержим заданный темп, то к полуночи выйдем к Черному холму. И времени на работу там будет больше запланированного.

Сириец что-то проговорил.

Смирнов взглянул на Опарина:

– Чего он?

– Понял, о чем ты говоришь, сказал, на подходе к холму придется обходить каменную гряду.

– Почему обходить?

– Потому что это сплошная стена высотой более двух метров. Но обход не займет много времени, от силы минут двадцать.

– Ясно. Надо будет точно установить координаты гряды, это же отличное место для укрытия и при продвижении вперед, и при отходе в условиях преследования.

– Я отмечу, – кивнул Опарин.

Смирнов перевел взгляд на Соболя.

Тот лежал на спине и мечтательно смотрел на мерцание звезд, таких близких здесь.

– О чем задумался, детина? – усмехнулся Смирнов.

– Знаешь, Борь, вот смотришь на звезды и понимаешь, что наша жизнь на Земле это всего лишь миг для Вселенной.

– Ты не задумывался над тем, чтобы попробовать поступить на философский факультет какого-нибудь провинциального университета?

– Почему провинциального, можно и московского.

– Ага, раскатал губу. В Москве своих желающих хватает.

– А чем я хуже? – продолжая смотреть на звезды, спросил Соболь.

– Ты не хуже, ты лучше, в этом-то и проблема. Где сейчас нужны лучшие, кроме армии? С лучшими да умными напрягов много. Все им знать надо, во все вникать. А на хрена это преподавателям, которые за бабки места себе приобрели? По этому поводу анекдот есть.

Опарин улыбнулся:

– А я слышал, что на боевом выходе Смирнов кардинально меняется.

– Мы на привале, а значит, вне игры. Да и мечтателя нашего надо опустить на землю.

Соболь уже повернулся к нему.

Смирнов указал Опарину:

– Видишь? Анекдот для него интересней философии.

Прапорщик сказал:

– Давай, Боря, анекдот.

– Он у нас в училище ходил. В общем, кафедра тактики, лекцию читает сам начальник, полковник, в прошлом заместитель командира дивизии. Карты кругом, на них обозначения. Все, как положено. Показывает полковник на рубежи и говорит: «И вот здесь, собрав силы в кулак, прямая атака». А курсант с «галерки»: «Товарищ полковник, зачем прямо, если можно вполне обойти опорный пункт противника, который в окружении и без атаки долго не продержится». Полковник покраснел, побагровел. И понятно, какой-то сопляк учит его, целого полковника. «Ты что, – спрашивает курсанта, – самый умный здесь?» Курсант отвечает вопросом на вопрос: «Кто, я?» Полковник: «Ну не я же!»

Соболь, всхлипнув, тихо рассмеялся:

– Нормально.

– Так вот, Дима, и в университете. На хрена там умные? Один черт работать по специальности они не будут, а так, для «корочки», сойдет и без умных. Поэтому надумаешь дальше учиться, что, думаю, вряд ли, то поступай в провинциальный вуз, там многое по-другому, чем в Москве. Но ладно, парни, хорош расслабляться, продолжаем движение!

Бойцы поднялись и пошли дальше. Дошли до гряды.

Смирнов посмотрел на этот горный хребет в миниатюре:

– Отличное укрытие. Здесь «духи» и с перевала не достанут.

Сириец заговорил. Опарин начал перевод.

– Абдулла то же самое сказал. И добавил, что сюда и технике врага не подойти.

Смирнов подсветил карту фонариком:

– А на карте лишь полоса возвышенностей.

Он взглянул на Опарина:

– Спроси у Абдуллы, почему сюда не подойти технике?

Наводчик поговорил с сирийцем. Повернулся к Смирнову:

– Дело в том, Боря, что гряда ниспадает и слева и справа в балки с крутыми склонами, которые ни БМП, ни танкам не преодолеть. Единственный путь – это обход данной позиции с тыла, но это значит выход в зону досягаемости орудий бронетехники сирийских войск.