Вечность в объятиях смерти - Владимир Брайт

— Да. Главное, чтобы твои друзья говорили правду.

— Им незачем врать. Начинай.

Вся эта запутанная история звучала не очень правдоподобно. Однако за неимением альтернативы я счел за лучшее согласиться.

— ОК…

У проезжающей мимо фуры с прицепом столько колес, что при всем желании нельзя промахнуться. Пальцы жмут на курки — и на веселом детском конкурсе «Угадай, кто лопнет больше всех резиновых шариков зараз?» побеждает хмурый мужчина с двумя на редкость убедительными дробовиками.

Стволы «Зелау-З» выплевывают в общей сложности двадцать порций картечи. Следует резкий хлопок — и…

На скорости восемьдесят километров в час три правых колеса прицепа лишаются покрышек. Мгновенно сжеванная резина отлетает в сторону. Сноп искр врывается из-под дисков, вспарывающих асфальт, это напоминает новогодний фейерверк. Только, в отличие от зимнего праздника, ликовать некому.

Дед Мороз не придет.

Подарков не будет.

Тот, кто выживет, — главный счастливчик.

Прицеп, давший крен вправо, начинает заносить на обочину. Потерявший управление водитель не готов к такому повороту событий. Хотя по большому счету его не в чем винить. Врядли кто-то мог ожидать, что средь бела дня, на обычной дороге начнут стрелять по колесам.

Экстренное торможение и отчаянный визг стираемых покрышек идущего следом грузовика не помогают избежать столкновения. От удара у искалеченного прицепа вырывает задний мост, а отлетевший в сторону фрагмент бросает под колеса проезжающего мимо седана.

Наткнуться на бордюр, паркуя машину, — одно. А получить неожиданный «подарок» на очень приличной скорости — другое. Лишившуюся передней подвески машину выбрасывает в левую полосу. Водитель джипа, увидев неожиданно возникшую преграду, понимает — тормозить бесполезно. Пытаясь избежать столкновения, поворачивает вправо. Каким-то чудом ему удается разминуться с седаном, но обломки искалеченного прицепа превращают дорогу в непроходимое «минное поле».

«Нет!!!» — успевает подумать мужчина, прежде чем неуправляемый автомобиль с пробитыми покрышками врезается в борт грузовика. Удар такой мощный, что передняя часть сминается, словно газета. Боковые стойки выгибает дугой, и лопнувшие стекла миллионом сверкающих на солнце капель брызгают в разные стороны.

— Нет!!! — Телефонный разговор, казавшийся минуту назад вопросом жизни и смерти, превращается в бессмысленный треп.

Две птички почирикали на ветке и разлетелись. Одна — в гнездышко, другая — в проклятый борт с надписью «Девин и К. Международные перевозки».

— Не…

Одновременно с этим отброшенный в сторону седан таранит микроавтобус. После чего искореженная машина начинает кружиться безумной юлой, сокрушая все на своем пути.

Скрежет тормозов.

Глухие удары.

Звон бьющегося стекла.

Бесстрастные камеры наблюдения фиксируют хаос, захлестнувший шоссе.

Офицер с побелевшим от гнева лицом не может оторваться от жуткого зрелища. Отпуск, жена, неприятности с начальством — повседневные мелочи уходят на второй план, уступая место главному. Те, что устроили бойню на трассе, должны ответить. Он не успокоится до тех пор, пока группа захвата не выбьет остатки мозгов из двух спятивших наркоманов.

В ближайшие восемь минут спецназ достигнет точки назначения. И все кончится. Правосудие восторжествует, а ублюдки, возомнившие себя лихими героями, сдохнут. Не умрут, погибнут или окончат жизненный путь, как обычные люди. А именно сдохнут. Другой участи зараженные вирусом бешенства псы не достойны.

В любое другое время все так бы и было. Но не сейчас. Офицер не знал главного. «Решетка Андервайзера» уже включена. И значит, огромный город превратился в ничто. Полигон, где человеческая жизнь не стоит и ломаного гроша. Отныне никому нет дела ни до кого, кроме себя. А те, кто не принял новые правила или не согласен с такой постановкой вопроса, — умрут. Тихо и быстро. Так, как обычно кончают дни решившиеся встать на пути у равнодушной системы.

Подготовка к юбилею, свадьбе или другому торжественному событию — дело хлопотное. Нужно обо всем позаботиться, предусмотреть каждую мелочь, везде успеть и все уладить. Одним словом, сделать так, чтобы праздник прошел без ненужных эксцессов.

Для Селекционера предстоящая операция являлась не просто знаковым событием, но, без преувеличения, делом всей жизни. Наивысшей точкой карьеры. Чертой, перейдя которую невозможно вернуться назад. Многоходовой комбинацией, где у каждого действующего лица своя особая роль.

Уберите из механизма часов одну маленькую шестеренку — и они остановятся. Лишите гроссмейстера пешки, и выигрышная партия обернется поражением.

Нет, определенно, когда речь заходит о столь грандиозном замысле, нужно предусмотреть любую мелочь. Включая «фактор случайности». Никаких срывов и досадных оплошностей. Все должно пройти идеально. Так, как рассчитывалось изначально.

Отличный план и хорошая команда — залог успеха любого рискованного предприятия. У Селекционера было и то и другое плюс карт-бланш — неограниченная свобода действий. А кроме всего вышеперечисленного в запасе имелось несколько по-настоящему сильных фигур. Например, таких, как Ронд и Керфт[12].

Их назвали в честь мифических чудовищ, пожирающих звезды. Только, в отличие от вымышленных монстров, порождения человеческого разума являлись олицетворением совершенства формы и содержания. Бесстрастные исполнители. Идеальные убийцы. Те, для кого не существует понятий «долг», «честь», «сострадание». Бездушные манекены, лишенные чувств и эмоций. Запрограммированные роботы, выполняющие приказы.

Киборги не сомневаются в целесообразности той или иной задачи. Для них нет выбора между большим и меньшим злом по той простой причине, что само понятие «зло» — пустой звук.

Плотоядные никогда не станут вегетарианцами. А изощренная смесь высоких технологий и живой плоти — человеком. Мир новых, доселе неведомых возможностей, счастливый билет в один конец. Выигрывая в одном, неизбежно теряешь в другом. Получить все сразу не может никто.

Хотя по большому счету киборгам это и не нужно. Они нашли то, что хотели, достигнув желаемого.

Конец.

Финишная черта.

Жизнь после жизни.

Смерть до смерти.

Безвыходный тупик, вырваться из которого не дано.