Война Купола - Сергей Коротков

– Что ж ты раньше-то свои доводы мне не высказал, взяв на мушку фраера этого? – с укором сказал я, тряхнув оружием.

Антоха что-то заворчал, но я уже зна́ком показал ему сваливать. Потому что за углом дома послышались сигнальный гудок знакомого «Хаммера» и выстрел «Сайги».

Вдоль обшарпанной, забрызганной кровью стены на коленях с закинутыми на затылок руками стояли семнадцать человек. Понурые, грязные, сгорбленные тела, испуганные до смерти взгляды. Они пялились в пол и боялись поднять глаза на своих палачей. В углу бездыханными лежали пять человек из обслуги энергоцентра. Участь оставшихся в живых, казалось, была решена.

Ерема опустил бинокль, повернулся к товарищам. На их вопросительные взгляды сказал:

– Семнадцать живых, в том числе раненых. Пятеро фрицев возле них, двое на входе, трое с пулеметом у проходной. Мотоцикл с люлькой, снайпер на крыше возле вентилятора. Больше не заметил никого.

– Оружие какое у тех охранников, что пасут пленных? – спросил Николай, потирая цевье своего АКСУ.

– Винтовки. У офицера автомат.

– Раз офицер с ними, значит, других фрицев в здании нет. Типа отдыхающих, – заметил Денис, закурив «в кулачок», чтобы, не дай бог, не выдать себя искоркой в ночи, – я в оптику тоже снайпера засек. Благо пялится большей частью во фронт, а не в нашу сторону.

Ерема прищурился, глядя на Урана. Странная кличка у парня этого. Сам боец хорош, проявил себя в рейде отлично, вовремя замечая врага и метко паля в него, предостерегая этим товарищей. Ему бы в спецназе служить, а не с машинами ковыряться в СТО.

– Слушай, Ден, ты кто по Зодиаку? Уран – это, я так понимаю, твоя планета? – Сергей закинул в рот орех, начал жевать его.

– Планета-то моя, но большей частью не с ней связано прозвище, – Денис как-то смущенно улыбнулся, видимо, вспоминая шутливый эпизод в своей жизни, – друзья-медики так обозвали еще в ординатуре. Я медакадемию заканчивал, потом урологом поработал года три, пока не понял, что зарплаты врача не хватит прокормить семью и повозить их на моря.

– А зарплаты автослесаря хватает? – отозвался сержант, мышкой ютившийся сбоку.

– Я не слесарем роблю, а по электрике. Движки перебрать могу с закрытыми глазами. По иномаркам больше. Нет, капусты и в этой стезе не хватает. Но дело любимое и не могу сидеть лениво в кабинете, писюны да анусы всю жизнь трогать мужские.

Сержант хихикнул, Ден зло посмотрел на него.

– Че смешного? Тебя эта проблема еще не затронула, мент? Скоро прибежишь к врачу, ойкать и стонать будешь, на цыпочки вставать, крыльями махать.

– Я не мент, – пробурчал недовольно вохровец, – чего это я вдруг махать стану?

– Станешь, – поддержал разговор Николай, – поверь мне, станешь. Ты еще молод, пацан. Тебя такие проблемы в жизни не посещали. А я сталкивался уже и с геморроем, и с простатитом, мля буду! Когда врач в жопу залазит, мало не покажется.

– Че это он в зад залазит? Зачем? Других способов нет, что ли?

Денис вздохнул, затушил окурок о каблук, пристально посмотрел на сержанта. Тот даже в сумерках заметил блеск его глаз.

– Способов лечить простату много, но все они неэффективны. Или долго. Лучший вариант – массаж ее по методу пальпации. Поверь мне, мужики в кабинете взлетают не только с запущенной болезнью. А в среднем состоянии. Даже амбалы и качки плачут как дети.

– Да ладно-о?!

– По чесноку говорю. Вот этим пальцем, знаешь, скольким целку порвал?

Ден демонстративно показал средний палец, стал всяко сгибать его, тыкать воздух перед глазами вохровца.

– Короче, работа не по мне оказалась. Свалил с медицины.

– А зачем тогда шел в урологи? – поинтересовался Ерема, улыбаясь манипуляциям товарища.

– Мать хотела сильно, чтобы сын стал врачом. Настояла в свое время. Пошел. И вот одиннадцать лет коту под хвост!

– Почему одиннадцать?

– Восемь академии с интернатурой, три практики в поликлинике.

– А-а, ясно.

– Так что опыт имеется, заболит скоро, ко мне прибежишь, Вася.

Сержант недоуменно пялился на Дениса:

– Че это я прибегу скоро? Я молодой еще с простатитом бегать по урологам.

– Никогда не рано, никогда не поздно, да ведь, Николай? – Денис взглянул на Тягачева, тот подмигнул. – Простатит такая штука, не разбирает возраст и пол. Ко мне ходили и студенты, и старики. Ты вот сейчас сидишь на холодном бетоне, а он подбирается к тебе сзади, очень даже сзади. Так хитро и близко, что уже проникает в тебя!

– Кто?! – испуганно стал озираться сержант.

– Простатит.

Мужики захихикали, еле сдерживаясь, чтобы не загоготать громко.

– А к тебе что, только мужики ходили? Бабы бывали? – Ерема снова припал к биноклю.

– Женский пол тоже страдает подобными делами. Но им не лазил в попы.

Сержант прыснул, широко улыбаясь, Тягачев показал ему кулак:

– Тише ты, молодой! Всех фрицев щас поднимешь. И хватит уже про простаты и цыпочки. Как вспомню, тошнит аж.

– Так почему Уран-то? Урин, скорее всего, должен быть?

– Потому что Уран! И все тут. Подрастешь, поймешь, – сердито бросил Денис сержанту.

Если бы не светлые окна и площадка под включенными фонарями, в бинокль бы рассмотреть владения энергоцентра стало невозможно из-за темноты вокруг. Ерема еще раз оценил положение пленных, позиции врага и спросил мнения товарищей.

– Я снимаю их снайпера, благо у меня ствол хороший. Спасибо Куполу, подарил ВПО-123 с барской руки. Затем переношу огонь на офицера с автоматом, иначе покрошит в капусту всех заложников. Тьфу, пленных. Ты, Сергей, гранату в КПП, добиваешь охрану. А парни, Николай и Васька, орудуют с теми, что держат пленников.

– Ловко, – Ерема закусил губу, – на словах. А в деле? Кто устранит часовых у входа? Они же сразу внутрь подадутся. А как эти двое проберутся в помещение к пленным? А если ты промажешь в офицера? В смысле, не успеешь.

– Успею. Я, конечно, не призер-биатлонист, но двоих положить смогу. Вот только думаю, кого первым, офицера или снайпера?

– Вали старшего их, снайпер никуда не денется, – предложил Тягачев, – а вот если наоборот, то офицеришка успеет спрятаться.

– Николай, ты тогда с Василием аккуратно пробирайся вокруг здания, через черный вход заберитесь внутрь, дайте сигнал Дену, что готовы.

– Каким образом?

– Фонариком в окошко светани. Че как маленький. Не селезнем же свистеть, как в фильмах про партизан.

– Ясно.

– Валите там этих палачей, занимайте оборону, прикрывайте пленных. Мы разберемся на улице, сообщим. Все.