Второе пришествие - Александр Новичков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты хоть знаешь, сколько он должен? – вынырнул откуда‑то справа карлик. – Он уже месяца три, почитай, не платит, даже четыре.
Коротко стриженный тип в жилетке молча разминал кулаки.
Мне не было страшно. Словно я позабыл, что такое страх. Не знаю, что со мной было в тот момент, эмоции словно поменялись полюсами. Я не мог напрягаться, бояться или переживать. Мне вдруг стало весело. Весело и задорно. Захотелось шутить.
— Деньги у меня есть, – выдавил я, едва сдерживая проступающую улыбку. – Но получить вы их сможете только в особой валюте… например, синяками и шишками. Ну, или можно купюры покрупнее, переломы, сотрясения, отбитые почки. Да я смогу даже инвалидом на всю жизнь оставить, если попросите. Но есть и другой вариант: вы просто откажетесь от выплаты, уйдете… И не вернетесь.
Последнюю фразу я произнес уже не так задорно. Лысый отпрыгнул, напрягся. Я, кажется, ненароком вспыхнул, и он увидел огонь в моих глазах.
— Он что несет‑то? – Карлик уже прятался за ногой лысого здоровяка. – Вдруг он больной какой или калека?
Распирающее меня веселье неожиданно сменилось агрессией, и я не мог понять, почему. Хотя смутные и крайне неприятные догадки у меня появились.
— Ну? Будем глазенками хлопать или что‑то сообразим, – прорычал я, свирепея, словно бык, завидевший красную тряпку. Пальцы задрожали от желания разбить в кровь чью‑нибудь физиономию.
— Алхимик чокнутый, – ухмыльнулся карлик, вынимая из ножен на бедре кинжал с тонким трехгранным лезвием – стилет. – И этот, видимо, тоже.
Кажется, драку первым начал я. Если, конечно, произошедшее далее можно было назвать дракой. Со мной творилось что‑то совершенно невообразимое. Обычный человек просто не мог меня остановить. Атака вылилась в одно движение. Я сделал всего шаг по направлению к лысому здоровяку, резко ушел влево, очевидно вспомнив айкидо, но затем понял, что могу создавать любые техники, выходя за границы любого известного боевого искусства. В прыжке типа рондад, выполненном из совершенно невероятного положения, я использовал голову остолбеневшего карлика левой рукой, а правой выхватил из его рук кинжал: метнув в деревянный столб на крыльце дома алхимика, я смог изогнуться так, что ударил стриженого пяткой в висок. Ему повезло, резиновая подошва кроссовки смягчила удар; действуй я голой ступней или сапогом с каблуком – пробил бы вымогателю череп.
Когда лысый здоровяк тяжело выдохнул, ударившись грудью о землю, я стоял над ним. Он уже не мог подняться: рука была вывернута, а запястье изогнуто, прижатое моей ладонью. Странно, но я практически не заметил, как выполнил технику и перешел на удержание, но факт оставался фактом: прием был выполнен. Одно легкое движение руки, небольшое давление и взрослый мужчина начинал скулить, а из его глаз градом лились слезы.
— В следующий раз останутся только трупы, – прошипел ему на ухо я. – Второго предупреждения не будет.
Я отпустил руку, напоследок натянув сухожилия до предела, так, чтобы на пару–тройку дней она стала бесполезной, чтобы нельзя было поднять ничего тяжелее ложки, а каждое движение приносило боль. Бросил гневный взгляд на карлика, одеревеневшего от удивления. Он тут же вздрогнул и быстро спрятался за стриженого подельника в кожаной жилетке, лежащего без сознания с разбитым в кровь виском.
Оставив вымогателей приходить в себя, я вернулся к округлившему от удивления глаза алхимику, ждущему меня возле входной двери.
На мгновение я почувствовал себя каким‑то сумасшедшим героем, безумцем из рассказов Лилии, ревностно защищающим всех, кто попадался ему под руку. Странно, но это показалось мне даже… приятным.
— Что сейчас только что было? – дрожащим голосом произнес Шин, посмотрел на стонущего на земле здоровяка, затем на испуганного карлика, нарезающего круги между поверженными товарищами, и перевел взгляд на меня.
— Попытка вымогательства, – выдохнул я, выдергивая из столба стилет карлика. Метнул оружие под ноги хозяину. Тот истерично завизжал и припустил со всех коротких ног куда‑то в сторону кладбища.
— Нет. Я говорю о том, что вы сделали с ними. – Он попытался указать руками на разбойников, но вместо этого изобразил атаку кулаком справа. Опомнился. Спрятал руки. – Я никогда не видел ничего подобного. Мы с дядей Рименом бывали во многих городах, видели множество ловких и умелых бойцов, но то, что показал ты… просто невероятно.
— Небольшая комбинация техник айкидо и акробатической гимнастики, – ответил я. Сообразил, что хвастаюсь, и попытался исправиться, сменить тему. – Ничего особенного. Лучше вернемся в дом… холодает.
Шин неуверенно кивнул, пропуская меня вперед, а когда мы вошли, закрыл дверь, прижался к ней спиной и обессиленно скатился на пол. Я предпочел оставить его в покое на некоторое время, а сам занялся уборкой, благо в голове моей проснулась память какого‑то ростовского лаборанта, знающего, как надлежит прибирать ядохимикаты после неудачного эксперимента в условиях отсутствия необходимых инструментов и оборудования.
— Они еще вернутся, – выдохнул алхимик, поднимаясь с пола. – Меня они немного боятся, не знают, какими препаратами я воспользуюсь, чтобы обороняться. Однако теперь они станут более серьезны.
Я промолчал. Естественно, геройство не остается безнаказанным. Ведь хулиганы, разбойники и прочие нарушители порядка знают, что на героев нужно звать товарищей, и чем сильнее герой, тем больше товарищей нужно звать, пусть даже придется задавить его живым мясом, – главное победить.
— А все из‑за этого Румена, или Рамена, – сжал кулаки, алхимик, – который приехал в Гинну с далекого севера и немедленно прибрал к рукам местные банды. Его даже стража опасается.
Я нахмурился.
— Я ни в коем случае не обвиняю вас, – Шин проверил крепко ли заперта дверь. – Я наоборот, благодарен вам за оказанную помощь, ведь рано или поздно все вылилось бы в открытую конфронтацию, а я уже не так ловок, как раньше. Но вместе с вами… – Он чуть покраснел и опустил голову. – Простите, а в какой части города вы остановились?
— Никакой, – признался я, надеясь, что понял его правильно. – Я весь день искал вас и о ночлеге даже не задумывался.
— Тогда могу я предложить вам свой кров? – поднял голову алхимик.
— Я сделаю все необходимое, – кивнул я. – Но у меня к вам просьба. Я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что знаете о демоне Вельзевуле. Все.
Шин вздрогнул. Побледнел. Скулы напряглись, он стиснул зубы.
— Хорошо, – выдавил он.
Спал я очень долго, воспользовавшись первой, относительно спокойной, ночью и гостеприимством алхимика. Это было вполне объяснимо, ведь не спал я практически двое суток, преодолел много километров пешком, пережил не одну драку и даже превращался в демона. Да я просто обязан был валиться с ног.
Да, обязан… Но до последнего момента я не чувствовал усталости. Совершенно. Меня совсем не тянуло ко сну. Это, конечно, просто прекрасно, легко и беззаботно уснуть, будучи погруженным в тяжкие думы о предстоящем рассказе Шина, но меня насторожила эта подозрительная простота. Все изменения, произошедшие с моим телом и сознанием. Я чувствовал, что Вельзевул, вернее, как он сам назвал себя, Эфир, связан с этим.