Вечный Герой. Том 1 - Юрий Винокуров

Сбор занял почти пол дня, женщины причитали, стараясь забрать максимум из того, что осталось после разграбления и уничтожения. Честно говоря, многие из хуторянок до сих пор находились в шоке, некоторые даже отказывались покидать разорённый хутор. Кто-то даже впал в натуральную истерику!

Я самоустранился, оставив всё на деда — не люблю я женские слёзы! А Маханыч, окончательно пришел в себя и был непреклонен. Как старейшина рода, он озвучил своё решение, добавив, где убеждения, а где — натуральную встряску и женщины привычно подчинились, почувствовав «твёрдую руку».

Похоронив Смородича, мы загрузили весь нехитрый скарб на телеги. Несмотря на разрушения и пожар, пришлось оставить довольно много всего. Поверхностно обсудив экономику этого мира, я понял, что зерно здесь в небольшой цене. Оно стоило всего один малый энергокристалл за тонну, что, если сравнивать с её перевозкой, было ни о чем.

А вот те же лошади стоили гораздо больше! Одна «рабочая» лошадь — от одного среднего кристалла. Боевые кони — еще дороже. Поэтому неудивительно, что многие хозяйства себя просто не могли позволить животных. Землю обрабатывали вручную, чтобы затем отдать продукцию своего труда за бесценок.

Двенадцать лошадей дружинников и две лошади в застрявший телеге, уже сами по себе являлись достаточным богатством!

Как оказалось, наездник из меня был никакой. Похоже, в мои многочисленные, но забытые таланты, навык верховой езды не входил. Мои светлые мечты разбились в прах! Ковбой из меня вряд ли получится!

Лысый же вообще отказался даже подходить к лошадям. Нет, он с удовольствием их подкармливал, подавая в своей огромной ладони-лопате пригоршни зерна, а вот наверх забираться отказывался. То ли жалел лошадь, боясь её раздавить, то ли по каким-то другим причинам. Его новоявленная способность говорить ртом не добавила Лысому разговорчивости. В основном, он продолжал отвечать ужимками и жестами, что меня, надо сказать, немного раздражало.

Мне стоило больших нервов выведать его предысторию, в итоге, я узнал совсем немногое. Он, как и я не помнил откуда появился. Возник он также в теле какого-то героя, но та ватага оказалась не такой «терпимой», как моя изначальная. Они хотели пристрелить одержимого Лысым своего товарища, но здоровяк, понятное дело, этого не дал сделать, сбежав в Локацию в одиночку. Там он попревозмогал и добыл свой молот. На выходе отказался от «заемного» тела, вернув своё и попросив Систему частично вернуть ему его боевые навыки. Бесплатный сыр бывает только в мышеловки, поэтому расплатился он, частично, своим разумом, что и сделало его немым вначале.

Ну, а выйдя из Локации ему повстречались жадные жопы, что захотели отжать «ЕГО». Ну, а дальше я и так знаю. Получалось, что появились мы в этом мире практически одновременно, что, учитывая нашу непонятную «приязнь» друг к другу, не выглядело случайностью. Мы явно знали друг-друг до этого. Вопросы-вопросы…

А ещё возникла проблема с Санькой. Если, будучи «новорождённой королевой», она могла бесконечно оставаться в стелсе, то теперь, став «младенцем», для применения этой способность немного-нимало требовались энергокристаллы. Да немного, примерно один осколок в минуту, но в рамках нашего ограниченного бюджета это была непозволительная роскошь.

Подготовив народ к предстоящему зрелищу, я попросил Соньку показаться. Реакция разнилась: женщины смотрели на неё со смесью отвращения и ужаса, а вот дети полюбили с первого взгляда. Мохнатая чушка, размером со среднюю собаку, со свойственной той же собаке готовностью, играла с мелкими, таская «поноску», и с удовольствием подставляя мохнатую спинку для того, чтобы дети могли её почухать.

И вообще, как я посмотрел, в ней было больше от собаки чем от паука, хотя я мог ошибаться. Повадки пауков я не знал, а вот собака у меня когда-то была. С другой стороны, может быть, все пауки такие дружелюбные, люди просто не давали им шанса, повсеместно страдаю арахнофобией?

В общем, утрясли мы все дела и организовали наш караван. Три открытые телеги по два коня на каждую и один большой крытый фургон, своего рода, местный дом на колёсах, в который запрягли четыре лошади.

На оставшиеся четыре взгромоздилась молодёжь, открытая для новых знаний, достаточно отчаянных, чтобы не думать о том, что это опасное занятие может закончиться свёрнутой шеей.

Я поподробней познакомился своими новыми подопечными. Итого, было. Две старушки — жены дедков. Шесть женщин среднего возраста. Восемь детей и подростков. И четыре молодые женщины, оставшееся без своих мужей — внуков дедуганов. Два из них погибли в скрытой Локации, а два были забраны в рабство к князю и уже там, по слухам, погибли.

Вот с этими четверыми женщинами, совсем недавно бывшими девушками, возрастом с 23 до 30 было интересно. В отсутствии мужчин, они выполняли всю тяжелую работу, также периодически делая попытки поохотиться. Правда, из оружия у них были два старых арбалета, три ржавых винтовки без патронов, ну это было дело поправимое.

Всех мёртвых дружинников мы обобрали. Кирасы и шлемы частично восстановили и отмыли от крови. Так что молодые Амазонки, которые также оказались вполне умелыми наездницами, отобрав у малышни коней, стали выглядеть вполне себе боевито.

Ну да, я устроил для всех «рекрутов» небольшую тренировку, собрав старые горшки и устроив стрельбище. Трое из молодых вполне успешно обращались с огнестрелом, а вот с одной возникла проблема. Она отрез отказалась расставаться со своим луком, который являлся подарком её покойного мужа. Посмотрев на результаты её стрельбы, я махнул рукой. Кроме того, что этот лук был частью памяти о муже, это был ещё системный предмет, добытый ранее из Локации.

Маханыч сказал, что в Локациях он отличался повышенным ураном. Как я уже понял, оружие теряет большую часть своих свойств в реальном мире, но, тем не менее, что-то в них всё равно остается и здесь. И подтверждение этому была пробитая обычной стрелой толстая доска, которую в принципе не пробивала пуля из винтовки. Так что, оставил я ей этот лук. Ещё три женщины постарше знали с какой стороны браться за ружьё, поэтому они будут также мобилизованы в случае внезапной войны.

Наш караван загрузился и медленно потянулся в сторону видневшихся вдали гор.

Маханыч предложил спалить оставшиеся зерно и строения. Я было хотел отказаться, ведь дым сильно демаскирует, а потом посмотрел, какую колею оставляет наш караван и махнул рукой. В случае прибытия на место карательных отрядов, даже слепой поймет в какую сторону мы ушли. Так что я махнул рукой и старик, не сдерживая льющийся слёзы, твёрдой рукой спали весь хутор дотла, вызвав кратковременную истерику, у женщин. Мы удалились вдаль, оставив за спиной подожженные поля и прошлую жизнь хуторян…

Трудно было сказать, какая погоня за нами последует. Большую армию они вряд ли пошлют, не думаю, что возницы видели, кто напал на их хозяев. Однако убийство дружинников считалось чуть ли не самым большим грехом, поэтому погоня точно будет и, скорее, всего их количество нам не понравится.