Спасти Осень - Галина Мишарина

– Ракх, это я. Можно войти?

– Конечно, – отозвался мужчина.

Цветных склянок стало гораздо меньше, но, даже опустевши, тёмная комната всё равно выглядела загадочной. Я только заметила, что внутри есть ещё две двери, причём одна – жутковато маленькая.

– А что там? – почему-то шёпотом спросила я.

– Спуск в подвал.

– Прямо отсюда? Но зачем?

– Прежняя хозяйка позвала меня, потому что в доме порой происходили странные вещи. Ей казалось, что в этом замешаны демонические силы, но то давало о себе знать тёмное измерение, вход в которое находился в подвале. Мы с Аником сделали этот проход, чтобы я мог контролировать приходящие энергии. Хочешь посмотреть?

– Эм… Нет, наверное. Хотя да.

– Страшно? – ухмыльнулся Ракх, склоняясь к моему лицу. – Не бойся, я же пойду с тобой. К тому же сейчас вход в измерение закрыт, силы Пути дремлют.

– Ладно, – кивнула я. – Пойдём.

Мне просто хотелось побыть с ним – не важно, где. Ракх взял меня за руку, и отрыл дверку, первым ныряя в полумрак коридора. Спускались мы долго – лестница была кривая, крутая и неудобная. А потом впереди стало чуть светлее, и мы оказались в просторном помещении, совсем не похожем на подвал. Куда больше это походило на пещеру, которую освещала странная бледно-красная свеча, парящая в воздухе.

– Здесь сыро, тревожно, и странно пахнет.

Ракх обнял меня сзади, гибко прижимаясь тёплым телом.

– Вытяни руку. Теперь медленно двигайся вперёд.

– Ой! – через несколько мгновений вздрогнула я. – Как будто стена… Но ведь её не видно совсем!

– Это Дверь. Когда она открывается, впереди ждёт только тьма.

– А помимо?

– Там неспокойно, – отозвался Ракх, не выпуская меня из объятий. – Там время течёт иначе. Тот мир совсем не похож на наш. Представь себе переменчивое пространство, где даже земля постоянно двигается, а небо рождает и убивает облака так быстро, что они не успевают дать ни дождя, ни снега.

Я попробовала вообразить это, но получилось плохо.

– Всё-таки хорошо, когда есть постоянная твёрдь и неспешное небо.

– Вот именно. Поэтому я не люблю бывать там – можно быстро забыть самого себя и потерять дорогу домой.

Я сжала его пальцы.

– Что же станет с порталом, когда здесь появится приют?

– Я запечатаю проход навсегда. Не бойся, никто не пострадает.

Он потянул меня прочь от красной свечи и невидимой двери, и, когда мы оказались в лаборатории, я вздохнула с облегчением.

– Тебе с чем-то помочь?

– Благодарю, не нужно. Я уже почти закончил.

– Но как же так? Здесь столько всего лежало!

– Большая часть пошла в склянки к тьмушкам – они могут поглотить огромное количество любой материи. Самое важное – в этой сумке. Ну а прочее здесь.

– Ловко, – улыбнулась я. – Я вот подумала – а тьмушка может убить?

– Нет, но нанести серьёзные повреждения может. Вон, погляди, как мечется.

Он достал маленькую прозрачную склянку, внутри которой суетилось нечто, похожее на цветное облачко.

– Она всегда хочет только одного: есть, а когда насыщается – перерождается в звёзду. – Он улыбнулся. – Ручные звёзды – вечные. Они и согревают, и отпугивают любую нечисть, и много чего полезного могут.

– Здорово, – прошептала я, и маг убрал склянку в сундук. – Ну, значит, я пойду? Хотела ещё не кухне прибраться, и пирогов к ужину испечь.

– Иди, – кивнул Ракх, глядя мне в лицо. И добавил, медленно моргнув: – Увидимся вечером.

Он так и оставил мои грёзы дрожащими – ни нового поцелуя, ни прочного обещания – но оттого они только ярче сияли. Совсем как та звезда, что маг носил на груди…

Аник сразу после ужина поспешил к своему белому красавцу, а Ракх отправился закрывать портал.

– Это надолго, – предупредил меня мужчина. – Не знаю, когда управлюсь. Ты не жди меня, ладно?

Я поняла это как просьбу отправиться в свою комнату, и настроение испортилось сразу.

– Ладно, – отозвалась я. – Займусь хлебцами, которые мы возьмём в дорогу. Ну и пирожков ещё сделаю. Ты с чем любишь?

– Если это пирожки – с чем угодно.

На том и расстались. Мне было холодно и одиноко, а ещё до дрожи в сердце печально. Ракх не прогнал меня, но и к себе не позвал. Наверное, пока что мы должны были довольствоваться малым, и я корила себя за глупую несдержанность и жадность. Какие уж там утехи, если нам нужно набираться сил для долгого путешествия! Мне тем более, мужчины-то были привычны проводить по нескольку часов в седле.

Я не была уверена, что хочу куда-то ехать. А вдруг, когда всё решится, и будут отданы долги, Ракх просто скажет мне «Прощай»? Как я буду жить без него? Прежде полагавшаяся только на себя, теперь я хотела судорожно схватиться за широкую мужскую ладонь – и не отпускать до последнего мига нашей судьбы. Самым страшным было думать о том, что Аник прав – не было у нас единой тропы, только две дороги, уходящие в разные стороны.

Мрачнее тучи я отправилась в комнату далеко за полночь. Нарочно прошла мимо покоев мага, но решила, что не буду стучаться. Однако, уже переодевшись для сна, не утерпела. Мне просто хотелось убедиться, что он в порядке, и справился с порталом.

В спальне было пусто, дверь лаборатории была против обыкновения распахнута.

– Ракх? – позвала я.

– Я здесь, – донёсся его голос из ванной. – Заходи, Роза.

Я облизнула пересохшие губы и зачем-то поправила поясок халата. А когда вошла, тотчас попятилась обратно: Ракх был абсолютно голым, и стоял ко мне лицом.

– Привет, – с какой-то странной интонацией сказал он. – Хорошо, что пришла. Мне нужна твоя помощь.

– Конечно, – я шагнула обратно, забывая про смущение. – Что сделать?

Усмешка колдуна стала виноватой.

– Дело в том, что я там внизу переусердствовал с чарами, и сам себя ранил. То есть ранил-то меня камень, его осколки, которые стремительно полетели в спину… и ниже неё. Я большую часть вытащил, но некоторые сидят крепко. Особенно, – и он многозначительно кивнул назад, – там.

Я не выдержала и прыснула, но почти сразу нахмурилась.

– Поворачивайся. Чем ты вынимал?

– Щипцами. Потом мазал вот этим. Судя по тому, как жжётся, там полно мелких противных ран. Даже одежда не спасла…

Я ахнула, увидев его поясницу и бёдра.

– Ракх, кошмар какой! Больно?

– Немного, – признал мужчина. – Скорее неприятно.

– Сейчас всё сделаю. Осколков действительно много, но ни одной глубокой раны.