Тьма в бутылке - Юсси Адлер-Ольсен

— Халлабро. Населенный пункт называется Халлабро и расположен в Блекинге. Около двухсот пятидесяти километров отсюда.

Двести пятьдесят километров. К сожалению, довольно преодолимо. До свидания, ближайшие выходные.

Карл попытался сопротивляться.

— Хорошо. А их не окажется дома. А если позвонить заранее, их тоже не окажется дома. А если они все-таки окажутся дома, они наверняка говорят по-шведски, и кто в целом свете будет способен понять их болтовню, если мы приехали из Ютландии?

Ассад прищурился. Может, на его взгляд, прозвучала одна-две лишних фразы.

— Я звонил им. Они были дома.

— Неужели? Ах, ну тогда их наверняка не окажется дома завтра.

— Не-е, я ведь не сказал, откуда я им звоню. Я сразу бросил трубку.

Поистине два сапога пара, если учесть пристрастие к звуковым эффектам.

Карл потащился к себе в кабинет и позвонил домой. Дать краткий инструктаж Мортену на тему, что ему делать, если во время его отсутствия объявится Вигга. Кто знает, что ей придет в голову?

Затем он проинструктировал Ассада о дальнейшем расследовании пожарных дел и контроле над Ирсой в ее работе.

— Выдай ей список религиозных сект, на который можно ориентироваться. А потом поднимись к Лаурсену и попроси его позвонить в судмедэкспертизу и поторопить их с пробами ДНК, ладно?

Затем он сунул в сумку свой служебный пистолет. От этих шведов никогда не знаешь, чего ждать. Тем более когда они имеют датские корни.

Следующей ночью он позаботился о том, чтобы хозяйка и временная любовница не испытала оргазма. За несколько секунд до того, как она запрокинула голову и начала жадно заглатывать воздух всей диафрагмой, он вытянул свои ловкие пальцы из ее влагалища и оставил ее лежать, дрожа от напряжения, с блуждающим взглядом.

Он поспешно поднялся, оставив Исабель Йонссон в одиночестве решать, как лучше избавить тело от напряжения. Она пребывала в некотором замешательстве, да и было от чего.

Над ее небольшим домиком в Виборге лунный свет пытался пробиться сквозь густой пух облаков. Он нагишом стоял на террасе и смотрел на небо, дым от сигареты вырывался из его ноздрей.

Сейчас последует несколько часов в соответствии с отточенным образцом.

Сначала ссора. Затем любовница потребует объяснений, почему он прервался и почему именно в тот момент. Она примется выспрашивать у него, потом ругать, потом снова выпытывать ответ, и он наконец ответит ей, после чего она попросит его собрать вещи, и он навсегда исчезнет из ее жизни.

Завтра в десять часов утра он покинет Доллеруп Баккер вместе с детьми, расположившимися рядом на переднем сиденье автомобиля. А когда они удивятся тому, что он раньше времени свернул, он их оглушит. Он точно знал, в каком именно месте ему никто не помешает это сделать, уже заранее все продумано. Посреди густой рощи, которая скроет фургон и его грязное дело на несколько минут, пока он обездвижит детей и переместит их в кузов.

Спустя четыре с половиной часа после этого, включая завтрак у его сестрицы на Фюне, он уже достигнет причала у Нордсковена в Йэгерсприсе. Таков был план. Всего лишь двадцать шагов сквозь кустарник до помещения с низким потолком и цепями. Двадцать шагов с двумя ссутулившимися фигурами перед собой.

На этом коротком пути он и раньше слышал интимные мольбы о жизни. Придется выслушать их и теперь.

Лишь после этого начнется эпопея с родителями.

Он освободил легкие от дыма и бросил бычок на небольшую лужайку. Как ни крути, ему предстояла тяжелая ночь и не менее тяжелый следующий день.

Его страшные предположения о том, что дома творится какой-то непорядок, который может перевернуть с ног на голову всю его жизнь, могут пока подождать. Если жена ему изменила, ей же хуже.

Он услышал скрип двери и повернулся к недоуменному лицу Исабель. Халат только-только прикрывал дрожащее нагое тело. Через несколько секунд он объявит ей, что все кончено, потому что она слишком старая, но пока ей такое и в голову не могло прийти. Тело было возбуждающим и пикантным и излучало флюиды, пробуждающие ненасытность. Во многом жаль было разрывать эти отношения, но подобные мысли возникали у него и в предыдущие разы.

— Ты стоишь на таком холоде раздетый — это называется «умно»? Холодрыга жуткая. — Она наклонила голову, но не сфокусировала на нем свой взгляд. — Может, все-таки объяснишь мне только, что произошло?

Он встал напротив, взялся за воротник ее халата и холодно произнес, запахивая воротник на ее голой шее:

— Ты для меня слишком стара.

На мгновение она словно окаменела, готовая ударить или гневно закричать, выплеснув свое разочарование прямо ему в лицо. Ругательства вот-вот готовы были сорваться с ее языка, однако он знал, что она промолчит. Добропорядочная разведенная женщина, работающая в администрации коммуны, не устраивает сцен, когда перед ней на ее собственной террасе стоит голый мужчина.

Что подумают люди? Это хорошо было известно им обоим.

Когда ранним утром он проснулся, она уже собрала его барахло и запихнула в сумку. Никакого намека на утренний кофе; его встретил лишь шквал вполне адекватных вопросов, свидетельствующих о том, что она еще не совсем раскатана в лепешку.

— Ты заходил в мой компьютер, — констатировала она, хорошо владея собой, хотя и угрожающе бледная. — Ты выискивал сведения о моем брате. В моем персональном разделе ты оставил после себя более пятидесяти очевидных следов вторжения. Так неужели ты не мог заодно взять на себя труд изучить, чем я занимаюсь в коммуне? Но ты не сделал этого — так не было ли это проявлением глупости и непредусмотрительности с твоей стороны?

Он тем временем размышлял над тем, что ему придется воспользоваться ее душем, не обращая внимания на ее слова. Над тем, что семья, живущая близ Стангхеде, не отпустит своих детей с небритым мужчиной, провонявшим половыми секретами.

И лишь когда она произнесла следующую реплику, он ощутил острую необходимость мобилизовать все чувства.

— Я эксперт по хранению электронных данных в коммуне Виборг, причем эксперт с большой буквы. Именно я отвечаю за безопасность данных и компьютерные разработки. А потому, естественно, я узнала о твоих действиях. Для меня плевое дело прочитать архивные файлы в своем собственном лэптопе. А ты какого черта предполагал?

Она посмотрела на него очень проницательно. Совершенно спокойная. Она уже преодолела первый кризис. У нее был козырь, который возносил ее над жалостью к самой себе, плачем и истериками.

— Ты нашел мои пароли под подставкой для ручек, — продолжала она. — Но лишь потому, что я намеренно туда их положила. Я следила за тобой все эти дни, чтобы посмотреть, на что ты способен. Всегда странно иметь дело с мужчиной, который так мало о себе рассказывает. Очень странно. Понимаешь, обычно мужчины больше всего любят поговорить о себе, но ты, наверное, об этом понятия не имел. — Она криво ухмыльнулась, заметив усиление его бдительности. — «Почему же он никогда не выкладывает о себе никаких фактов?» — подумала я. Честно говоря, меня это заинтересовало.