Дочь тролля. Книга третья. Капкан для жениха - Елена Малиновская

Я напряглась. А это еще что такое? Неужели Эдриан и не собирался спасать друзей, а решил постыдно бежать? Я не сомневалась, что это у него получится без особых проблем. Что-что, а следы запутать у него мастерства хватит. Но все равно. Как это… нечестно, что ли. Так бахвалился, будто не знает себе равных в магическом таланте, а на проверку оказалось, что все его слова — пустой звук.

Я попыталась было сосредоточиться и вернуть себе власть над телом. Раз так, то не нужна мне помощь этого труса и слабака! Я пойду и лично сражусь с Виллоби!

— Да успокойся ты, — прошептал Эдриан, ощутив мои старания и прислонившись к перилам крыльца, при этом не делая попытки спуститься. — Я и не думаю бежать. Но и лезть в драку сломя голову не собираюсь. Слишком часто за последнее время убеждался, что излишняя самоуверенность до добра не доводит. Поэтому хочу заручиться поддержкой кое-кого.

Но кого? Я мысленно пожала плечами. Чьей поддержкой собирается заручиться Эдриан в этом захолустье?

Ответ не заставил себя долго ждать. Из сгустка темноты, притаившимся под старой яблоней и казавшимся особенно плотным, вдруг раздался негромкий всхлип. Я похолодела от ужаса, вспомнив про Эдварда, который после освобождения из подвала неприкаянно бродил по двору. О небо, неужели Эдриан имеет в виду его?

— А ты счастливица, что не чувствуешь сейчас этой жуткой вони, — пробормотал тот, косвенно подтвердив тем самым мою догадку.

Я скептически хмыкнула. Предположим, я надышалась этим запахом еще при первом знакомстве с Гаррисоном и Эдвардом. До конца дней своих буду вспоминать те жуткие минуты.

— К ноге! — вдруг скомандовал Эдриан, будто имел дело с собакой.

Еще один всхлип. Затем во тьме кто-то заворочался, и я увидела знакомую фигуру, словно слепленную из множества разнообразнейших вещей.

— Хочешь поквитаться со своим создателем? — спросил Эдриан, когда оживший мертвец приблизился к крыльцу, тяжело подволакивая одну ногу.

Тишину летней ночи разорвал отчаянный вопль Эдварда. Тот запрокинул голову к далеким безразличным небесам, и в его крике послышалась такая кровожадная радость, что мне стало не по себе.

Впрочем, была у меня и другая причина для испуга. Что творит Эдриан? Теперь наш противник в курсе, где мы и что задумали.

— Зато он отстанет на время от Мышки и Ульрики, — снисходительно пояснил мне Эдриан. Прищелкнул пальцами — и Эдварда вдруг окутало плотное облако сиреневого цвета. Тот рыкнул от неожиданности, попятился, но заклинание мгновенно впиталось в него, не оставив после себя и следа.

— Теперь ты неуязвим, — объяснил Эдриан. — Твой хозяин не сможет причинить тебе вреда.

И опять окрестности потряс вопль живого мертвеца, от которого, по-моему, даже стены дома задрожали.

Эдриан благоразумно посторонился, когда Эдвард, тяжело топая, влез на крыльцо. Любезно распахнул перед ним дверь — и тот ввалился в прихожую, затем сразу же отправился к дверям гостиной. Видимо, Виллоби успел их запереть, заподозрив неладное. Но продвижение Эдварда это не сильно замедлило. Он лишь легонько двинул плечом — и преграда оказалась устранена.

Эдриан по какой-то причине совершенно не торопился войти в гостиную. Поэтому все самое интересное было скрыто от моих глаз. Я слышала непонятные щелчки, один раз кто-то жалобно вскрикнул, сразу после этого разбилось стекло. И все стихло.

— А теперь посмотрим, что там натворил наш мертвый знакомый, — произнес Эдриан. И неторопливо зашел в комнату, переступив через выбитую дверь.

Первым делом я увидела Моргана. Стихийник лежал на полу, и его темные густые волосы закрывали лицо, не позволяя увидеть, спит ли он или уже очнулся. Рядышком притулился Фрей. Приятель сидел, вытянув перед собой длинные ноги. Его руки были безжалостно вывернуты назад таким образом, что он словно обнимал кресло, к которому прижимался спиной. На его бледном от пережитого лице был написан самый настоящий ужас, нижняя челюсть некрасиво отвисла, как будто он до сих пор не мог оправиться от сильнейшего потрясения.

Я заволновалась. Бедняга, как ему, должно быть, досталось!

— Он просто боится Эдварда, — обронил Эдриан. — А так я не чувствую на нем ран.

Затем мой взгляд уперся в Мышку. Пасть собаки была покрыта пеной, глаза, налитые кровью, бешено вращались в орбитах, неизменно возвращаясь взглядом к фее, которая была привязана к столу, стоящему неподалеку.

— Мика! — жалобно взвизгнула фея. — Мика, прошу, оттащи ее от меня! Она вот-вот откусит мне голову! Или еще страшнее — сожрет мою тень!

Эдриан торопливо шагнул вперед и принялся распутывать веревки на запястьях Ульрики. Краем глаза при этом я заметила Эдварда. Тот высился своей неопрятной громадиной в углу, словно не давал кому-то выйти.

«А где Виллоби? — подумала я. — Неужели именно его загнало в угол собственное творение?»

Эдриан проигнорировал мой вопрос, занятый более насущными проблемами.

Именно в этот момент нервы Мышки не выдержали. Она, осознав, что вскоре распрощается с возможностью полакомиться чужой тенью, вдруг издала протяжный вой и ринулась на Ульрику.

— Нет, стой! — крикнул Фрей. — Мышка, не смей!

Увы, все было зря. Тонкая ниточка самоконтроля, которая не позволяла Мышке прежде наброситься на фею, наконец-то порвалась, и милая собаченция показала свой истинный норов твари Альтиса.

Я понимала, что Эдриан не сумеет остановить Мышку. Напротив, он отпрыгнул в сторону, видимо, опасаясь, что взбесившаяся собака способна наброситься и на мою тень, а следовательно, погибнем мы оба. Ульрика жалобно взвизгнула, предчувствуя свою неминуемую гибель. Но воздух перед ней неожиданно задрожал, и материализовавшийся сьер Гаррисон смело встал между беспомощной Ульрикой и Мышкой.

Собака даже не попыталась притормозить перед призраком. Она врезалась в него со всего маха. Очертания фигуры пожилого некроманта замерцали, навсегда исчезая.

— Мышка…

Я так и не поняла, кому принадлежал этот укоризненный полустон-полувздох: мне, Эдриану или Фрею. А возможно, он был общим.

Поразительно, но все это время сьер Гаррисон улыбался, будто не понимал, что его существованию приходит конец.

«Нет, не так, — мысленно исправилась я. — Скорее всего, он прекрасно понимает это, потому и радуется».

— Спасибо, — напоследок выдохнул сьер Гаррисон. И навсегда исчез. Тотчас же Мышка села и принялась довольно вылизывать себя, а затем и вовсе легла, будто лапы отказались держать ее.

Эдриан сделал широкий круг, обойдя сытую животину стороной. Затем вновь занялся узами феи. Никто из нас не проронил и слова, никак не прокомментировав случившееся. Все было и так понятно.

Едва только Эдриан распутал узлы, как Ульрика стремительно взмыла под потолок, разумно решив держаться подальше от Мышки, которая млела в сытой истоме на полу.