Запретные желания - Дайанна Кастелл

Бри наклонилась к ней:

— Ты меня видишь?

— Ты у меня прямо перед носом.

— Как тебя зовут? Когда ты родилась?

Шарлотта схватилась за пиджак Гриффа и, опираясь на плечо Бри, встала на ноги. Взяв свечу из рук Присси, она подняла ее над головой, осветив мрачную, пропахшую пылью и плесенью комнату, абсолютно пустую, если не считать стоявшей в углу кушетки с резной спинкой из палисандрового дерева, на которой явно никто не сидел уже много лет.

— Ничего не понимаю. Здесь были люди. Комната была такой… милой, если не считать гробов, но и они имели приличный вид. И еще стены были оклеены синими обоями в цветочек. — Шарлотта повернулась к Присси:

— Тебе бы эти обои не понравились.

В дверях появилась Бейб. С ней были врачи «скорой», с этими своими маленькими черными чемоданчиками. Все молча смотрели на Шарлотту.

— Эй, я не шучу. Здесь были люди. Вероятно, муж и жена. Они знают и меня, и моего отца и отовариваются они в «Пигли-Уигли».

Грифф взял Шарлотту за руку:

— Ты была без сознания, Шарлотта. Присси сказала:

— Тебе это привиделось. Вспомни, как ты мечтала владеть «Макдоналдсом», чтобы можно было брать там картошку фри бесплатно, когда только захочешь. Хотя я до сих пор не могу понять, почему ты не мечтала о том, чтобы владеть сетью «Ниман-Маркус».[10]

Шарлотта потерла глаза.

— Я говорила с ними о Джейден в этой самой комнате. А сейчас я поеду домой, приму ванну, а потом мы с Беном и Джерри[11]всерьез займемся ведерком шоколадного мороженого с печеньем, что стоит у меня в холодильнике. И постараемся во всем разобраться. И ни в какую больницу я не собираюсь ехать.

Грифф прищурился и внезапно перестал походить на щеголеватого владельца отеля, а стал очень похож на водителя трейлера, верзилу-дальнобойщика, с которым лучше не связываться.

— Поспорим?

— А что ты сделаешь? Свяжешь меня и засунешь в «скорую помощь»?

Но Шарлотта не успела и глазом моргнуть, как Грифф сгреб ее в охапку, схватил на руки и зашагал к двери, бросив врачам:

— Встретимся в приемном отделении. — Присси он сказал:

— Вы тут сами уберите, а я возьму на себя эту маленькую проблему.

— А, ну ладно, — кивнула Присси.

— Что значит «ладно»? Никаких «ладно»! — Шарлотта толкнула Гриффа в грудь. — И я тебе никакая не эта маленькая проблема. Во мне вообще нет ничего маленького. Опусти меня на землю, ты, орангутан-переросток!

Грифф мерил шагами приемное отделение «Скорой помощи». По его расчетам выходило, что за последний час он пересек это помещение вдоль и поперек тридцать раз. Он вновь затянул галстук, хотя пять минут назад в очередной раз его развязал. Дойдя до стены и развернувшись, он увидел Шарлотту с бланком в руках. Она шла к нему. Лицо ее было серьезным.

— Подпиши это. Здесь сказано, что ты притащил меня сюда против моей воли и что если ты сделаешь что-нибудь в этом роде еще раз, я буду вынуждена тебя поколотить.

Голова Шарлотты была перевязана, все лицо в царапинах. Над левым глазом багровел синяк, и еще один синяк виднелся на подбородке. Сердце Гриффа тревожно замерло. Сейчас он отдал бы все, лишь бы Шарлотте стало лучше. Черт, ведь она могла умереть. Платье ее было порвано, на ногах — тапочки, оставленные в отделении кем-то из пациентов за явной ненадобностью. Волосы… Интересно, удастся ли ей когда-нибудь их распутать? Он прикоснулся к ее лицу:

— Ты уверена, что там написано именно это?

— Абсолютно.

Он взял бланк из ее рук.

— Здесь сказано, что они хотят оставить тебя на ночь для наблюдения.

— В моем страховом полисе прописан нестрахуемый минимум[12]на десять миллионов долларов. Я не могу позволить себе остаться здесь на ночь. — Шарлотта хлопнула ладонью по бланку:

— Подписывай.

— Там сказано, что у тебя сотрясение.

— Опечатка. Вместо «сотрясение» читай «покаяние». Я призналась им, что воровала леденцы из вазы на регистрационной стойке в «Магнолия-Хаус».

— Леденцы там дают бесплатно.

— Я здесь не останусь.

— Если я подпишу, ты моя. — Глаза их встретились. Шарлотта была совершенно измучена, ей явно было не до шуток и прозрачных намеков. Грифф расписался, вернул медицинской сестре бланк и свою кредитную карточку, затем взял Шарлотту под руку и потащил к своей машине, которая ждала на парковке возле отделения «Скорой помощи».

— Надо было мне вызвать такси, — сказала она, когда Грифф запихнул ее в машину.

— Я дешевле. — Он поехал к отелю. — Как ты себя чувствуешь?

— У тебя, случайно, нет под рукой «сникерса»? Жизнь всегда лучше в компании со «сникерсом».

— Раскаявшись, да не греши. Чревоугодие — грех. Грифф остановил машину перед «Магнолия-Хаус», вышел из нее и помог выйти Шарлотте.

— Добрый вечер, — вежливо поприветствовал его Ральф, ночной портье, и глазом не моргнув при виде перебинтованной и изрядно потрепанной Шарлотты. Предупредительность и сдержанность были обязательны для персонала «Магнолия-Хаус», и соблюдалась эта заповедь не только в отношении гостей, но и хозяина. С помощью собственного магнитного ключа Грифф вызвал лифт. Они поднялись на третий этаж.

— Куда мы едем? — спросила Шарлотта. Ее неодолимо клонило в сон.

Сандры? Надо было давно от них избавиться, но как? Гриффу не хотелось, чтобы горничная обнаружила их в корзине для мусора. — Твоя одежда все еще мокрая. Тебе надо переодеться во что-то. — Шарлотта спала. Или была в коме? Вот дерьмо!

— Когда тебя разбудить?

— Не буди меня. Никогда. Только если найдешь «сникерс».

Грифф снял с нее тапочки и бросил их в мусорное ведро в ванной. Налил воду в ведерко для льда и, вооружившись мылом и губкой, смыл грязь с ног Шарлотты. Она открыла левый глаз.

— Что ты делаешь? «Возбуждаюсь».

— Смываю грязь. Иначе ты испортишь мои шелковые простыни.

— У тебя шелковые простыни?

— Нет, черт возьми. Просто хотел убедиться, что ты в сознании. — Да и ему самому не мешает поддерживать разговор, чтобы отвлечься от самой чудной, самой нежной, самой гладкой кожи, к которой ему когда-либо доводилось прикасаться.

— Мне тоже придется тебя вымыть? — Шарлотта хмыкнула, но тут же замолчала и нахмурилась. — Мне паршиво. — Она закрыла лицо рукой. — Ты знаешь, что всю свою жизнь… ну, не всю, но с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, я хотела увидеть твою спальню? Вернее, не просто увидеть — быть в ней.