Парижское счастье - Барбара Ханней

Его сын.

Когда Джонно вошел в дом матери и увидел темноволосого кареглазого малыша, сидящего на коврике перед телевизором, у него внутри что-то сжалось и заныло. Мальчик был очень похож на него и на Гейба в детстве.

Воспоминания вернули его в те далекие дни, когда отец играл с ними, учил их ездить верхом, ловить рыбу, плавать в бухте Муллинджима.

А теперь у него самого появился сын. Его плоть и кровь. Его продолжение. Двоюродный брат Беллы и Майкла.

— Бедному малышу столько пришлось пережить, — сказала его мать. — Насколько я поняла, Сьюзанн и Чарлз большую часть времени и сил тратили на светские развлечения. А родители Килгоурна не самые лучшие воспитатели для ребенка. Потребуется немало терпения и любви, чтобы отогреть сердечко мальчика, сынок.

При мысли, что Питером пренебрегали, что его не любили, не уделяли ему достаточно внимания, у Джонно защемило сердце. Кроме того, его ужасно разозлило то, что от него так долго скрывали правду о сыне. Впрочем, чувствовать себя оскорбленным и обманутым было поздно. И бессмысленно.

Так же бессмысленно, как и думать о Камиль. И о том, как ему не хватает ее. Как ему тяжело без нее.

Теперь, вернувшись в Муллинджим, Джонно вынужден был признать, что отношения без обязательств были роскошью, которую он больше не мог себе позволить.

— Я хочу забрать Питера в «Райскую долину», — объяснил он матери. Он мечтал восполнить все, что пропустил — пусть и не по своей воле — на протяжении прошедших двух с лишним лет. И поклялся сделать все возможное, чтобы окружить малыша любовью и заботой.

Джонно посадил его в машину и пристегнул ремнем. Всю дорогу мальчик сидел, прижав к себе плюшевого кенгуру, которого Джонно купил в магазине дьюти-фри в аэропорту Сиднея, смотрел только прямо перед собой и молчал.

Добравшись до «Райской долины», Джонно отнес сына в кухню. Питер съежился на стуле, глядя на странного нового папу с таким страхом, как будто перед ним стоял герой фильма ужасов.

— Хочешь пить? Дать тебе водички? — спросил Джонно.

Питер покачал головой.

— Молочка? Сока?

Малыш снова замотал головой.

Начиная отчаиваться. Джонно предложил ему лимонада. На этот раз ответом был едва заметный кивок. Он протянул мальчику стакан, и тот сделал несколько глотков. Небольшой, но все-таки результат! Но ведь двухлетний ребенок должен питаться еще чем-то, кроме лимонада.

— Я приготовлю тебе любимое блюдо Беллы, — предложил Джонно. — Жареные рыбные палочки с хрустящей картошкой.

Он долго колдовал у плиты и наконец поставил тарелку перед Питером, но тот не проявил интереса к еде. Он даже не притронулся к картошке.

— Хочешь посмотреть телевизор? — спросил Джонно. Но мальчик снова замотал головой. Молодой человек даже обрадовался его отказу, так как с опозданием понял, что в этот час детские программы уже не показывают.

Вальяжный Мэгс вошел в кухню, потягиваясь на каждом шагу. Питер наблюдал за котом огромными от удивления глазами. Джонно подхватил кота и поднес ее к мальчику.

— Хочешь погладить его? — спросил он. — У него такая мягкая шерстка. Его зовут Мэгс. Он урчит, когда его гладят.

Но мальчик снова молча затряс головой и еще крепче прижал к себе плюшевого кенгуру.

Да, было глупо отказываться от помощи Пайпер, подумал молодой человек. Но я должен все сделать сам.

— Малыш совсем растеряется, если вокруг будет много новых лиц, — объяснил он свое решение отзывчивой невестке.

— Но ты еще не пришел в себя от долгого перелета. На ферме полно дел, — пыталась спорить Пайпер. — Тебе все равно понадобится помощь. Одному трудно будет справиться. Ты же не думаешь, что женщина, которая наводит порядок в твоем доме, станет еще и нянькой для Питера.

— Я понимаю, что потребуется помощь, — согласился Джонно. — Но я хочу, чтобы вначале все было как можно тише, спокойнее, без суеты и посторонних.

— Он маленький мальчик, а не теленок, которого только что отняли от матери, — заметила Пайпер. — Маленькие люди не похожи на маленьких животных. У них все по-другому.

Теперь Джонно вспомнил тот разговор и ощутил первый приступ паники. У него закончились идеи.

Какой из него отец?

Может, поиграть с ним в свинок? Белла это любит. Но если и это не сработает, тогда я точно не гожусь в отцы собственному сыну.

Опустившись на пол, он встал на четвереньки, подошел к Питеру и заулыбался во весь рот.

— Хрю-хрю. — Джонно тихонько ткнулся лбом в животик мальчика, попискивая, как молодой поросенок. Белла обычно приходила в восторг и хохотала до колик от этой игры.

А Питер сжался от страха и расплакался.

— Прости, приятель, — воскликнул молодой человек, совершенно отчаявшись, и погладил мальчика по затылку. — Ну не плачь. Я не хотел тебя напугать.

Расстроенный и печальный, он принялся мерить кухню шагами, пытаясь вспомнить другие игры, которые радовали Майкла и Беллу. Может быть, стоит сесть в машину и поскорее отвезти мальчика в Виндару к Гейбу и Пайпер, чтобы они помогли?

Уж лучше поступиться собственной гордостью, чем заставлять Питера страдать и дальше.

Джонно выглянул в окно над раковиной. Машина стояла у входа. На дороге, ведшей к дому, показались огни. Узнав пикап невестки, он облегченно вздохнул.

Милая добрая Пайпер! Несмотря на его решительный отказ, она все-таки приехала, чтобы помочь ему. Какая молодец. Уж она-то точно придумает, как развеселить бедного мальчика.

Молодой человек быстро наполнил чайник водой и поставил на плиту. На улице хлопнула дверца машины.

— Все будет хорошо, малыш, — пообещал он Питеру. — Приехала твоя тетя Пайпер. Она тебе понравится.

До него донеслись ее легкие шаги на лестнице задней веранды. Молодой человек насыпал заварки в заварочный чайник и достал две чашки из соснового шкафчика.

— Ты как раз вовремя, — крикнул Джонно через плечо. — Заходи, заходи. Задняя дверь стала плохо открываться, толкни ее посильнее.

Он услышал, как заскрипели петли открывающейся двери, потом раздался звук быстрых шагов по коридору, ведущему к кухне.

— Ты именно то, что нам сейчас нужно, — улыбнулся молодой человек.

— Рада это слышать.

Джонно встрепенулся. Это не был голос Пайпер.

— Камиль!

Камиль вошла в комнату и замерла.

— Привет, Джонно.

Он открыл рот от изумления.

— Только не ты!..

Ее сердце упало на пол и разлетелось на тысячи кусочков.