По льду - Анна Цой

— Ребёнок? — даже подался вперед в ожидании мужчина.

Она поджала губы и процедила, почти их не раскрывая:

— У вас хламидиоз. Достаточно развывшийся, но вполне излечимый. Я пропишу лекарства и назначу процедуры, однако… — прямой взгляд на меня, — вашему партнеру тоже стоит сдать анализы. А вам — ограничить грудное вскармливание, оно может негативно повлиять на ребенка, — сощуренные глаза на опешившего Тёму, — и не стоит планировать беременность. Ещё как минимум год после последних родов.

Я приподняла бровь, так же глядя на него.

— Я тебя уверяю, что это не я, — усмехнулся он, — можем подать ещё один иск на Никитку.

И вопрос в глазах. Я тяжело выдохнула. Соня, несмотря на всё это, агукнула.

— Я составила список необходимых препаратов и расписала способы применения. Рекомендую воздержаться от половой активности.

Тёма радостно вскочил на ноги, схватил протянутые мне листы и отворил дверь, пропуская меня вперед.

— Ну ты и нехорошая, Вася! — шутливым тоном сопроводил меня он, — заразила бедного и несчастного мужа болячкой, а ещё и лечиться до этого не хотела! Произвол!

Говорил он это полушёпотом, чтобы никто в почти пустом коридоре медицинского центра не услышал.

Но бесило меня это основательно, так что я решила высказать ему:

— Ты сам виноват! Никогда до этого не было без… а сейчас! Ещё и неизвестно, болеешь ли ты и… — я нахмурилась, — постой. Это всё ещё можешь быть ты!

Он закатил глаза.

— Говорю же, не могу, — смешок, — это я тебе только… доверял.

И он направился вперёд, позволяя мне любоваться его довольной спиной, показывающей мне путь обратно к регистратуре.

— Что там следующее? — притормозил он.

Я взглянула на него исподлобья:

— Венеролог, солнышко, — ядовито выдавила лично для него, — и я даже подожду тебя в коридоре.

Момент торжества.

— Ехидна бессовестная. И на тебе я женился.

— Пока ещё нет.

— Пара дней.

Дней? Недель.

Я с улыбкой закатила глаза и пошагала за ним.

***

«Я рад, что никогда тебе не верил, мразь» — пришло сообщение от Никиты.

А затем ещё одно: «Переводи все его деньги на себя, меркантильная сука. Иначе после того, как я выйду, а он сдохнет, никто тебе не поможет».

Забавно, что мы в этот момент сидели с ним по разные стороны зала кремирования, смотря на то, в какую кучу пепла превращается его брат. От этого на душе становилось легче, пусть это чувство и было плохим.

Тёма сказал, что мы должны прийти сюда. Так же, как все наши общие знакомые и те, кого я видела впервые. Рыжего Барсика — одного из ближайших «сподвижников» Шанхая, Илюшу — не состоящего в банде, но определенно близкого друга Вадима, Карину, даже не подошедшую близко, чтобы сказать пару слов, и шепчущуюся с Лерой — женой Илюши, а также ещё одну женщину, ведущую себя странно с самого начала. Именно она и прервала всеобщее молчание, выдав:

— Давайте однозначно признаем, что лич из него бы не вышел— не к чему было и сжигать! Да и приходить мне не стоило! Барсик, вытри слёзы и пошли. Нас ждут великие свершения! — она качнула головой и шагнула в сторону входной двери, чтобы остановиться и повернуться к нам с Тёмой, — не забывай, Лидер. Ты обещал Тини, что не нарушишь закон.

Артём кивнул ей, поджав губы, а после отнял у меня мой старый телефон, который полетел в мусорный бак у одного из рядов кресел.

— Шалахов, ещё одно письмо моей жене, и отправишься вслед за братиком! — поворот головы к Никите, дёрнувшему щекой, а после обратно ко мне, — зачем ты вечно хватаешь эту бяку? Я купил тебе новый.

Я пожала плечами, ощущая дискомфорт от того, что оставила Соню с мамами, затем кивнула и положила свою голову на его плечо.

— Не боишься его обиды и восстановления банды? — ухмыльнулся Илюша.

Тёма снисходительно его оглядел.

— Шалахов, старший держался благодаря тебе и Рыжему, — смешок, — а этот даже шагу без него не ступит. Я бы посадил, но Вася у нас добрая, как… будущая мама. Дважды.

Я подняла голову и взглянула на него со злостью.

— Не хочешь заехать в гости? — будто бы и не заметил моего «внимания» Артём, обратившись к другу.

— Знаю я твои гости, — поднялся мужчина, махнув рукой жене и направившись на выход.

Тёма пожал плечами.

— Странные эти детдомовцы, да? — он задумчиво вгляделся в экран телевизора, — что его, что Барсика из болота вытащили женщины.

Лера в этот момент поднималась с места, говоря что-то Карине, а после махнула рукой нам и неспешно направилась вслед за собственным мужем, чеканя каблуками по пространству зала.

— Мне кажется, что это не зависит от того, где ты рос или жил, — ответила я, — но я рада, что теперь этих «криминальных» войн больше не будет. И всё благодаря тебе.

Он дёрнул бровью и натянул на губы улыбку.

— Если бы всё было так легко, — слова на выдохе.

***

— Второй брак «по залёту», — произнесла я, глядя на себя в отражении зеркала.

Свадебное платье было красивым. Белым, традиционным и пышным — как я и хотела. Длинная фата, шлейф и высокая кокетка под грудью — его выбирала свекровь, наплевав на моё отношение к этому.

— Не «по залету», а с предумышленной беременностью, — поправил меня валяющийся на кровати Артём.

Плевать он хотел на костюм жениха, его выглаженность и на то, что Сонечка может оставить ему пару слюнявых пятен. А ещё ему было плевать на традиции, с которыми принеслись с утра Лидеры и мои родители. Оба. Оба и пошли нафиг, когда Тёма расположил их пить чай с печенюшками, а не устраивать ему конкурсы и прочие «интерестности» с выкупом невесты.

Последняя сегодня с утра сделала тест на беременность, отследив вчерашние намёки жениха. Неделя кристально чистых и ровных анализов от большинства врачей (особенно от гинеколога), и результат. Две полоски уже на второй день от предполагаемого срока.

— К тому же, будешь рожать в хорошей клинике с добрыми медсестричками и мной под рукой, — растёкся в довольной улыбке он, — можешь меня даже ударить пару раз невзначай. Скажешь, что перенервничала.

Я закатила глаза. Уже в который раз за это утро.

— Я смог выправить твой вес за две недели практически до нормы! Только представь, что будет за девять месяцев!

Поджатые губы.

— Я поправилась на килограмм, — осадила его.

— Мы стабильно идём к своей цели! — не сдавался он.

Спорить я не стала.

— Не хочу причесок и макияжей, — я плюхнулась рядом с ним и забрала дочь из его рук, — сколько можно сидеть в душной комнате… ещё и в этом платье?!