Пристанище - Юля Снесарева

Но когда она приблизилась к подъезду Шона, Кайсон уже спускался по крыльцу вниз.

– Ничего, – выкрикнул он, завидев Линн, – Ты дозвонилась Роялу?

– Нет. Надеюсь они вместе.

Поравнявшись с Кайсоном, она обвила его за талию, крепко прижимаясь к груди. Это было одно из немногих их соприкосновений, и уж точно первое, о котором так желала Линн. Она не ожидала похожей реакции, просто хотела почувствовать рядом кого-то надежного, спокойного, но Кайсон обнял ее в ответ. Человек, способный разделить с тобой общее горе – это наивысшее благо. Хорошо иметь друга, способного забыть обо всех конфликтах в нужный момент.

Какое-то время они стояли под косыми лучами подъездного фонаря. Мир стоял на паузе. Заминка была просто необходима, чтобы взять себя в руки и двигаться дальше. Цепляясь за кожаную куртку, Линн вновь обретала способность дышать. Паника пропадала, подобно кошмару посреди ночи, что имеет силу пока о нем думаешь, но, когда в комнату входит друг, страх испаряется. Вместе они со всем справятся.

– Едем к Роялу, – говорит Кайсон, когда чувствует, что тело Линн перестает содрогаться. Это не вопрос, но девушка все равно кивает в согласии.

По дороге Линн продолжает обзванивать знакомых. Не потому что надеется, что Джордан с ними, а из-за обещания ее матери. Уже к завтрашнему утру новость о пропаже разнесется по всему городку. Слухи в Роучдорфе распространялись с космической скоростью. Особенно осенью, когда людям совсем нечем заняться.

Джордан будет вне себя от ярости, когда узнает, что весь город о ней говорит. Она любит внимание, но не в подобном ключе. Если все это окажется лишь зря поднятой паникой, девушка будет сердиться на друзей еще пару недель. Линн ненавидела ссориться, но сейчас всей душой мечтала, чтобы происходящее оказалось простым недоразумением.

Когда мустанг сворачивает в проулок, где среди тесного рядка домов расположен коттедж Роялов, тьма окружает их со всех сторон. В некоторых окнах мелькают огоньки свечей, но большая часть не освещена. Мрак такой густой, что даже фары автомобиля не могут его разогнать.

Кайсон припарковывает автомобиль вдоль обочины в самом начале улицы. Он лишь однажды подвозил Риза домой, и теперь из десятка похожих домов трудно отыскать тот самый. Едва рокот двигателя затих, Линн выскакивает из машины и бежит вдоль улицы. Она чуть не поскальзывается на запорошенных снегом замерзших лужах, но кажется не замечает этого. В голове девушка искала нужные образы. Белый дом, сверху обшитый сайдингом, снизу – декоративным кирпичом. Невысокий палисадник с разросшимися кустами. Дверь винно-красного цвета с золотистым глазком.

Линн останавливается на тротуаре, не смея свернуть к дому, потому что вышеупомянутая дверь приоткрыта. Вокруг тишина. «Мертвая тишина» – вдруг приходит в голову. Она делает шаг вперед. Подошва осенних ботинок издает гулкий звук, соприкасаясь с террасной плиткой. Тьма, скрывающаяся за приоткрытой дверью, не сулит ничего хорошего.

– Это точно дом Рояла? – раздается шопот Кайсона из-за спины. Линн не нравится, что он шепчет. Неужели тоже чувствует эту пугающую атмосферу?

– Точно, – шепотом отвечает Линн и делает еще один шаг.

«Вызвать полицию, скорую» – кричит интуиция, но девушка душит ее на корню. Мысленно подгоняя саму себя, она поднимается на крыльцо. В нос ударяет запах краски и художественного разбавителя.

В шаге от входа Кайсон огибает Линн и первым входит в дом. Глазам требуется время, чтобы привыкнуть, потому что в прихожей даже темнее, чем снаружи. Мерное тиканье часов – единственное, что нарушает гнетущую тишину. Даже половицы под ногами отказываются скрипеть.

Когда глаза привыкают, справа можно увидеть большую гостиную, заваленную чистыми холстами и кистями. Все здесь лежит так, будто художник рисовал еще пару минут назад, а теперь по непонятной причине покинул комнату.

Прямо перед входом – широкая лестница с золотистыми перилами, ведущая на второй этаж. Если ее миновать, можно попасть на кухню. Она совершенно пустая – ни намека на то, что здесь кто-то был.

– Риз! – в пол силы зовет Линн. – Джордан!

Кайсон тут же шикает на нее. Вряд ли кто-то добровольно оставит входную дверь открытой. Что если в дом проникли? Что если злоумышленник до сих пор здесь?

Читая во взгляде Кайсона все, что он думает, Линн кивает и больше не произносит и звука. В кармане куртки она крепко сжимает телефон, чтобы при необходимости моментально вызвать экстренные службы.

Не найдя в кухне следов пребывания, они направились на второй этаж. Все двери здесь закрыты, кроме одной. Последняя дверь на этаже не заперта, как бы приглашая гостей заглянуть внутрь. Темная абсолютно безжизненная энергия тянулась из-за дверного проема. Словно бы сама смерть заглядывала туда.

И Линн, и Кайсон ощущали это. Они замерли в нерешительности, переглядываясь друг с другом. Первобытные инстинкты гнали их прочь, а приоткрытая дверь, напротив, приглашала узнать свою тайну.

«Когда ты войдешь туда, больше не будешь прежней» – проносится в голове у Линн. Ей чудится убийца, одетый во все черное, а у его ног – остывшие тела Джордан и Риза. Это чудовище уже слышало их шаги, и теперь готовится добавить в свою мертвую коллекцию еще двух человек.

Кайсон входит первым, но его спутница старается не отставать. В комнате задернуты шторы, поэтому не видно ни зги. Нужно подойти достаточно близко, чтобы определить образ из неясного очертания. И когда Линн это делает, едва не вскрикивает, вовремя успев зажать рот руками. Риз лежит на подушках, раскинув руки в разные стороны. Он привычно бледен, но абсолютно неподвижен. Темные волосы спадают на лоб, что в темноте кажется кукольным, почти фарфоровым. Обветренные губы слегка приоткрыты, словно он вот-вот выдохнет через рот. Но этого не происходит.

Линн замечает, что одна рука юноши свисает к полу, а та, что на кровати – сжимает оранжевый пластиковый бутылек. Рядом разбросаны таблетки. Их не сложно разглядеть на черном покрывале. Этакие созвездия, украшающие ночное небо.

– Вот черт, – выругивается Кайсон. Ужас сковывает его конечности, забивает мышцы, даже разум и тот оказывается в плену эмоций. Где-то на границе сознания проскальзывает: проверить пульс, вызвать скорую, промыть желудок. Вместо этого он лишь касается плеча Линн, что стоит на шаг впереди, и всем сердцем желает огородить ее от этих видений. Ее спина прямая, как гранитная плита.

И тогда Риз открывает глаза. Серебристые омуты, затуманенные дымкой грусти, с недоумением смотрят на ребят.

Три секунды тишины.

Десять.

Двадцать.

– Какого черта ты здесь устроил! – голос Линн такой звонкий, что оба парня морщатся. Она выхватывает из ослабленной хватки оранжевый бутылек и пробегает глазами по строчкам, сама не зная, что хочет там найти. Ее познания в фармацевтике – стремятся к нулю. – Сколько таблеток ты выпил?

– Какого черта вы здесь делаете? – вместо ответа спрашивает Риз и садится в постели.