Исцеление любовью - Кэтрин Стоун

Правда, вряд ли эта сетка могла служить надежной гарантией безопасности. Хотя бы потому, что очень уязвимым местом оставалась стеклянная стена. Кроме того, имелись стеклянные ворота, которые в силу выполняемой ими роли было просто невозможно укрепить защитной сеткой. Сейчас они были открыты, поскольку внутри находился Джесс, усердно и сосредоточенно нажимавший на клавиши компьютера.

Интересно, чем сейчас занята его голова? Очередными убийствами? Или сценами в постели?

Для Кэтлин предпочтительнее были бы убийства. Во всяком случае, в подобной ситуации они выглядели бы не столь опасными.

Но что бы ни роилось в голове у этого фантаста, она все равно скажет ему правду! Прямо сейчас.

Кэтлин хотела было постучать по железной изгороди и уже подняла руку, но тут же опустила.

Джесс был в бунгало не один. У его ног лежало что-то мохнатое и мягкое. Но может быть, это просто теплое одеяло? Утром было холодновато, и Джесс мог воспользоваться им, чтобы укутать ноги. А когда потеплело, отодвинул одеяло в сторону.

Но зачем это Джессу Фалконеру, которого должен согревать неугасимый внутренний огонь? Ведь его просто невозможно представить лежащим под теплым одеялом! Да еще свернувшимся калачиком!

Впрочем… То, что Кэтлин поначалу приняла за одеяло, стало неожиданно подавать признаки жизни. Сначала появились вытянутые вперед огромные лапы. Потом все это существо поднялось, отряхнулось и, поглядывая на Джесса, стало осторожно пробираться к открытым воротам.

…В современном мире осталось очень мало белых львов. Этих зверей всегда истребляли из-за их роскошной шкуры. С каждым годом число их уменьшается. В отличие от двуногих жителей планеты…

Тем не менее в данный момент этот царь зверей уже явно не подвергался никакой опасности.

Опасность угрожала Кэтлин Тейлор.

По хищному взгляду зверя можно было предположить, что он оценивает свою жертву. Но смотрел-то лев прямо на Кэтлин!

По ее спине поползли мурашки. Она понимала, что находится на краю гибели. А лев тем временем остановился около выхода и слегка присел на задние лапы. Один прыжок, и…

Однако зверь не прыгал. Может быть, он просто решил попугать Кэтлин. Она в ужасе смотрела на хищника, представляя, что может произойти через пару секунд. Как бы спокойно сейчас ни вел себя лев, древний инстинкт мог проснуться в нем в любой момент. И тогда он кинется на нее, перегрызет горло… А она даже не сможет ему сопротивляться. Ибо ничего не может противопоставить кровожадному хищнику, кроме изящных пальцев.

Но ведь горло Кэтлин было защищено! Как она могла забыть про нитку искусственного жемчуга, обвивавшую шею? Про талисман, подаренный матерью?

…Лев лениво потянулся и, открыв страшную пасть, сладко зевнул.

В это мгновение Кэтлин вдруг с ужасом обнаружила, что уже ничем не защищена. Ибо, инстинктивно схватившись за обвивавшую шею нитку, порвала ее. Стеклянные жемчужины, раскрашенные под настоящие, одна за другой скатились на траву.

Но Кэтлин в эту минуту не думала о потере. Да, она будет сожалеть о ней, но значительно позже. А сейчас ее оглушил страшный рев.

Джесс, вероятно, погрузился в мир своих вымышленных ужасов и кровавой резни, но рев хищника все же вернул его к реальности.

Он поднял голову и недовольно посмотрел на расшумевшегося зверя. Да, это был всего лишь огромный лев, охранявший владения своего хозяина. Только ревел он слишком громко и страшно.

Кэтлин смотрела сквозь хрупкие стеклянные стены и видела внутри бунгало сразу двух хищников. Сильных. Грациозных. Один из них был львом. Другой — человеком. Лев оглушительно ревел, а человек? Может быть, схватился за висевший на поясе заряженный пистолет?

Нет, человек не сделал ни того, ни другого…

Кэтлин увидела, как он потянулся к шее льва. Зачем? Чтобы взять зверя за ошейник под гривой, означавший, что тот приручен и не опасен? На Гавайях, например, для содержания в доме дикого животного нужна лицензия, доказательством наличия которой у хозяина как раз и служит ошейник с выбитым на стальной бляхе адресом. Может быть, и здесь на шею этого страшного зверя надет ошейник с бляхой, на которой указан номер телефона Джесса с постоянно включенным во время его отсутствия автоответчиком.

Или же у Джесса имеется цепь, на которой он держит льва?

Но ошейника на шее зверя не было, равно как и цепи в руках у его хозяина.

А что, если они просто не нужны? Если стоит только приказать льву: «Сидеть смирно!» — и он тут же послушно сядет, а затем ляжет и положит голову на свои мягкие лапы.

А когда Джесс и его питомец вдоволь натешатся ее страхами, то Фалконер утопит свои ладони в гриве льва и назовет его прекрасным сторожем, достойным похвалы. Потом добавит, что эту наглую женщину, столь бессовестно нарушившую покой в их уединенной берлоге, трогать не надо.

Тогда они оба посмотрят на нее. В зеленых глазах Джесса засветится удовлетворение от проделанной шутки. И насмешки.

«Не беспокойтесь, — скажет он, — этот лев только пугает, но не кусает».

А затем пригласит ее в бунгало и предложит пожать своему послушному сторожу лапу.

На самом же деле Джесс Фалконер не давал льву никаких команд, не теребил его гриву и не бросал на Кэтлин довольных взглядов. Он смотрел только на льва, а поднялся со стула лишь затем, чтобы встать между хищником и его насмерть перепуганной жертвой.

А что лев? Забыл ли он о нарушительнице спокойствия, которую теперь не мог видеть?

Вовсе нет! Лев продолжал реветь.

Кэтлин тоже больше не видела зверя, его заслоняла фигура Джесса, стоявшего к ней спиной. Возможно, он что-то говорил своему питомцу. Во всяком случае, довольно скоро рев начал стихать. Наконец и вовсе прекратился.

«Но это ничего не значит, — убеждала она себя. — Рев может возобновиться в любой момент». И зверь, уставший от всех этих игр, бросится на нее, чтобы загрызть насмерть…

Но тут до нее наконец донесся человеческий голос:

— Идите домой, Кэтлин. Только не бегом. Медленным шагом. И не отвечайте мне. Делайте лишь то, что я говорю.

Мауи

Четверг, 25 апреля 1999 года

Кэтлин послушно выполнила приказ и очень медленно направилась к своему убежищу. Ее сердце бешено билось, так что она, казалось, уже не могла слышать ничего другого.

Но Кэтлин слышала… Пение птиц, приветствовавших восход солнца, всплески воды из бившего посреди двора фонтана, шум пальмовых листьев, похожий на шелест тысячи опахал.

Она слышала биение своего пульса, казавшееся неестественно громким на фоне спокойствия нарождавшегося дня. И до боли в висках напрягала слух, стараясь уловить еще один звук… Жуткий, грозивший непоправимой бедой. Чуть слышную поступь крадущихся шагов четырех мягких лап…