Крутая фишка - Максим Шахов

– Как вы, голубчик? – первым делом осведомился Динозаврович.

– Спасибо, хорошо, – скромно ответил я.

– Примите наши, так сказать, извинения, – потупился Динозаврович. – Но кто мог такое предположить?.. Согласитесь…

Я мог бы, конечно, возразить, что их работа именно в этом и заключается, но встревать в дискуссии в мои планы не входило. Цель у меня была другой – как можно скорее распрощаться с этой теплой компанией и укатить на юга, чтобы попытаться зализать у ласкового моря свои раны. И я просто кивнул:

– Согласен.

– Вот и отлично, – обрадовался Динозаврович. – Теперь к делу. Из-за всех этих экстраординарных обстоятельств мы и так здорово потеряли темп. Открывшиеся по ходу расследования обстоятельства, конечно, чудовищны, но к делу они, товарищи, к сожалению, прямого отношения не имеют… Да-да, Евгений Иванович, нами абсолютно достоверно установлено, что Философа на ферме никогда не было. Таким образом, версию о причастности братьев Козлюков к исчезновению нашего свидетеля приходится признать несостоятельной. Мы, конечно, благодарны вам, голубчик, за вашу бескорыстную помощь, сопряженную с риском, но ваша, так сказать, подвижническая миссия оказалась напрасной…

– Она не оказалась напрасной, – тихо сказал я.

Динозаврович удивленно моргнул на меня поверх очков и понимающе закивал:

– Да-да, конечно, – сказал он. – Я несколько неправильно выразился, голубчик. Конечно же, освобождение этих несчастных…

Я вздохнул и почесал затылок. К тому времени мне, если честно, было абсолютно наплевать на их расследование. Но я неплохо изучил Динозавровича и знал, к чему он клонит. После десяти минут словоблудия и всяких логических построений он бы все равно пришел к тому, что я должен им снова помочь. В том смысле, что криминалистика не терпит белых пятен и Философа все равно нужно найти. Для меня это было яснее ясного, и я решил просто помочь Динозавровичу сэкономить немного времени.

– Дело не в бомжах, – сказал я.

– А в чем тогда?.. – удивленно посмотрел на меня Динозаврович.

– В компасе.

– В чем-чем, голубчик?

– В том, что бомж тоже не мог рассмотреть Клоуна.

– Вы это серьезно?

– Абсолютно. Когда он вылез из кустов, солнце светило ему прямо в глаза. А потом он вообще ни разу не посмотрел в ту сторону. Я это вспомнил, когда… в общем, неважно. Просто вспомнил.

История, как известно, повторяется дважды. И мне тоже пришлось вернуться в самое начало. Называлось это следственным экспериментом.

Дело снова происходило на Пушкинской напротив НИИ. Я сидел на скамейке и держал в руках свой простреленный детектив. Помятый Панкратьев на противоположной скамейке изображал почившего в бозе Клоуна, Гаврилов за кустами входил в образ Философа. Арефьев заворачивал восвояси случайных прохожих, а Динозаврович по часам следил за чистотой эксперимента.

Погоняв меня туда-сюда через Пушкинскую, он прямым и обратным путем высчитал точное время и теперь ждал, когда оно наступит. В общем, все было очень привычно и так же бессмысленно. Я имею в виду – для меня. Динозаврович со товарищи относился к происходящему со всей серьезностью.

– Полковник! – не поднимая головы, проговорил Динозаврович.

– Я! – выглянул из кустов Гаврилов.

– Приготовьтесь!

– Есть!

– Начинаю обратный отсчет! Десять, девять, восемь, семь… Начали!

Гаврилов вылез из кустов и двинулся к урне. Я в общем-то сидел тут для мебели и по возможности решил ему помочь:

– Чуть левее… Так… Так… Теперь к урне. Все! Тут он повернулся.

– Ну что?.. – подошел к Гаврилову Динозаврович.

Полковник посмотрел на меня, оглянулся и со вздохом сказал:

– Не мог…

– Вы уверены, полковник?

– Да, – кивнул Гаврилов. – Если бы метра на четыре правее, вон то дерево бы закрыло солнце. И тогда бы, возможно…

– Евгений Иванович, вы уверены в маршруте? – посмотрел на меня Динозаврович.

– С точностью до двух метров – да.

– Так, – немного растерянно оглянулся Динозаврович. – Давайте-ка попробую я. Полковник, подержите!

– Есть!

Динозаврович отработал эпизод по полной программе. Сперва трижды прошел от кустов к урне, потом понаклонялся над ней и поболтал со мной в точном соответствии со стенограммой. В самом конце он еще отмахал метров тридцать по аллее, пытаясь незаметно оглядываться на Панкратьева.

Вернувшись, он забрал у Гаврилова блокнот, в задумчивости опустился на скамейку и просидел так ровно двадцать минут.

– Ну что же, товарищи… – проговорил Динозаврович, выйдя наконец из своего сомнамбулического состояния. – Приходится признать, что Евгений Иванович оказался прав уже во второй раз. Бомж, как и продавщица книжного лотка, рассмотреть в тех обстоятельствах Клоуна не мог.

– И что из этого следует? – привычно почесал затылок Панкратьев.

– Из этого, товарищи, следует, что напасть на след Клоуна убийцы не могли.

Арефьев, стоявший позади всех, тяжко вздохнул и негромко сказал:

– А как это может быть? Ведь его же все-таки убили?

– Вот-вот, капитан, вы, так сказать, зрите в корень. Этого быть не могло в принципе. А если этого не могло быть, то этого, товарищи, и не было. Все очень просто, не так ли?

Приблизительно с минуту в воздухе висела гнетущая тишина. Что этим хотел сказать Динозаврович, понять никто не мог, но и спросить боялись. Первым набрался смелости Гаврилов:

– А…

– Да, полковник. Совершенно верно. В девятиэтажке убили не Клоуна.

– А кого тогда?..

– Случайного свидетеля.

– Извините, Дементий Назарович, но я что-то не пойму…

– Оно и немудрено, – кивнул Динозаврович. – Клоун просчитал все до мелочей. Когда он понял, что в сквере произошла накладка, он решил просто повторить свой трюк.

– Как?

– Во второй раз имитировать свою гибель. Убитый в девятиэтажке свидетель и призван был сыграть его роль – роль Клоуна. Гениально, не правда ли? Клоун мертв, да здравствует Клоун! Понимаете, полковник?

– Да, то есть нет, – дернул головой Гаврилов. – Я хочу сказать, в смысле спросить…

– Пожалуйста-пожалуйста.

– Если в девятиэтажке убили не Клоуна, то кто тогда Клоун?

– Клоун, товарищи, бомж.

– Что?..