Партизанская война в 1812 году - Сайидгюсин Курбанов

Вслед за отходившими из пригородов Москвы французскими войсками к столице подошли партизаны отряда Винценгероде, крестьянские отряды и части Владимирского ополчения. 9 (21) октября маршал Мортье, оставленный для прикрытия отхода французской армии, сообщил Наполеону: «Вооруженные крестьяне начинают действовать. Я же вынужден расстрелять несколько из них». В это время Мортье готовился взорвать Кремль, собор Василия Блаженного и другие исторические памятники Москвы. В ночь на 11 (23) октября он докладывал начальнику штаба армии: «Эвакуация Москвы была произведена сегодня ночью». Была легкая перестрелка, 400 раненых. Казаки и вооруженные крестьяне вели перестрелку с частями Мортье вдоль линии бульваров уже с 9 октября. Наседая на французов, они мешали производить взрывы зданий, которые Наполен поручил осуществить Мортье. Тем не менее французам удалось взорвать шесть фугасов в Кремле, от которых пострадали Кремлевский дворец, Грановитая палата, Арсенал, отдельные башни и стены Кремля, здание университета, дома Пашкова и Английского собрания. Но больше им ничего не удалось сделать[118].

Патриоты Москвы с усердием тушили фитили, а хлынувший дождь помог устранить опасность разрушения других зданий в Кремле и храма Василия Блаженного. Москва вскоре была заполнена казаками и вооруженными крестьянами. В центре города 11 (23) октября разместился казачий полк И.Д. Иловайского.

Печальное зрелище представляла собой древняя столица России. Из 2567 каменных жилых и общественных зданий уцелело лишь 526, из 6591 деревянного – 2100, из 8521 лавки – 1368. На улицах Москвы вперемешку валялось 11 955 трупов горожан и французских солдат и офицеров. «Москва так обругана, – писал современник, – что смотреть на нее сердце замирает. Для наведения порядка в Москве было оставлено Владимирское ополчение, находившееся в ней до конца войны[119].

Донесение войскового атамана Платова Александру I

«26 июня имел я счастие донести вашему величеству о сделанном генерал-майору Денисову 6 предписании о выкомандировании с Дона оставшихся там служилых чиновников и казаков, составя из них сколько будет полков и команд на укомплектование недостающего количества, на место убитых и от ран умерших, в полках в армиях находящихся.

Четыре таковых полка и две команды, числом 830 человек, прибыв с поспешностью к армии в последних числах сентября, по распределении последних на укомплектование полков, в которых еще недостало 150 человек, были в сражении с неприятелем 6 числа сего месяца, при разбитии оного у деревни Спасской и отличили себя при поражении неприятеля, при котором отбито у него 18 пушек.

Затем с 29 сентября по 11 число сего месяца прибыли к армии и остальные с Дона из отставных и частию льготных чиновников и казаков в ополчении 21 полк при генерале Грекове 1-м, Грекове 3-м и Иловайском 3-м, которые какого дня прибыли к армии, того же и употреблены были в разные места к действию. 13 числа сего месяца находились они со мною по повелению фельдмаршала Кутузова в тылу неприятеля, и быв побуждаемы ревностнейшим рвением на защиту отечества от нашествия врага, оказали заслугу. Первый отряд под командою генерала Алексея Иловайского у Мало-Ярославца разбил неприятеля с жестоким поражением, отбил у него 11 пушек. Другой, находившийся в самом тылу неприятеля, близ города Боровского, под командою генерала Кутейникова 2-го, напав на врага, положил на месте и взял в плен довольное количество, в том числе одного неприятельского дипломатика с картами и нужными бумагами, открывшими неприятельские замыслы, писанные рукою Бертье, начальника генерального штаба наполеоновских войск. А третий, под командою полковника Иловайского 9-го, впереди Медыня отбил пять пушек, побил довольно и взял в число пленных неприятельского генерала Хацкевича. Теперь, за отправлением к Гжатскому шести полков под командою генерала Орлова-Денисова, я с прочими полками преследую ретирующегося гордого неприятеля по следам его на выстрел и разными дорогами. Каждый день по возможности бьют его, в плен же берут некоторых и то по человечеству. О подвигах донского войска, в ополчении сюда прибывшего, из других полков, в армии состоящих, полагаю, донесет вашему величеству фельдмаршал М.И. Кутузов.

Пред этим получил я с Дона донесение, что там пойман шпион со стороны неприятельской – польский полковник граф Платер, который взят под караул и сознался уже в злодейских замыслах своих. Я отправил за ним фельдъегеря для доставления его оттуда за караулом к главнокомандующему армией и донес ему об этом. Полагаю, что этот шпион откроет и других. Октября… дня 1812 г. Точно дата не указана».

Письмо фельдмаршала Кутузова Платову.

«Что мне желалось, то бог и государь исполнили: – я вас вижу графом Российской империи. Ежели бы подвиги ваши, начав от 6 октября по сейчас, и не были так блистательны, тогда скорое прибытие с Дона 26 полков, которые в разбитии неприятеля столь участие имели, достояно сделать признательным. Дружба моя с вами от 73 году никогда не изменялась, и все то, что ныне и впредь вам приятного, я в том участвую.

Теперь прошу вас только уведомлять меня о направлении неприятеля[120].

Остаюсь в совершенной преданности

Князь Михаил И. Кутузов.

10 ноября 1812 г.

Глав. КВ. Ланники».

В понятие «малая война» Кутузов, как главнокомандующий, вкладывал весьма глубокое содержание. Сюда входили не только действия небольших войсковых отрядов и ополчения, но и народных партизанских отрядов. В то время как шла подготовка контрнаступления, Кутузов прибег к особой форме ведения боевых действий. Против врага России началась широкая партизанская война. «Поскольку ныне осеннее время наступает, – писал Кутузов Витгенштейну, – через что движения большою армиею делаются совершено затруднительными, наиболее с многочисленною артиллерию, при ней находящейся, то и решился я, избегая генерального боя с французами, вести малую войну»[121].

Объединенные единым замыслом, эти действия приобретали стратегическое значение. Организация войсковых партизанских отрядов в русской армии началась еще до Бородинского сражения. Под Смоленском 23 июля (4 августа) Барклай де Толли отдал в команду Ф.Ф. Винценгероде Казанский драгунский, Ставропольский, Калмыцкий и три казачьих полка и поручил этому отряду действовать в районе Духовщины: тревожить французские войска и держать связь с корпусом Витгенштейна. Появление крупного кавалерийского отряда сначала у Витебска, а затем у Полоцка вызвало у французского командования опасения за свой левый фланг. Оно оттянуло войска, двигавшиеся к Поречью, назад к Витебску[122]. Винценгероде действовал активно: захватил в боях с французами более тысячи пленных солдат и офицеров, доставил в штаб Барклаю де Толли важные сведения о движениях войска врага к городу Смоленску. Одновременно был образован отряд подполковника Дибича 1-го, в которой вошли часть Оренбургского драгунского полка и казачий полк. Отряд этот действовал в тылу французской армии на территории Смоленской губернии до ее освобождения[123]. Во время отхода главных сил русской армии от Смоленска отряд Винценгероде, двигаясь через Поречье, Белый Воскресенск и далее через Сычевку на Гжатск, обеспечивал наблюдение за французскими войсками, действовавшими против правого фланга русской армии. После Бородинского сражения этот отряд был усилен тремя казачьими полками и двумя батальонами егерей и был направлен через Рузу к Звенигороду для обеспечения этого фланга. По оставлении Москвы ему поручалось прикрытие петербургского направления. Кутузов предписал Винценгероде не только занять дорогу на Тверь, но и вести наблюдение за французами на Ярославской и Владимирской дорогах[124].