Ар-Деко. Своя игра - Мария Круз

— Мисс Диана? Не ожидал. Присаживайтесь, — я показал на кресло напротив.

— Благодарю, — ответила она по-русски и уселась. — Вам те очки совсем не шли. Впрочем, я бы вас и не узнала, если бы вы еще и сегодня не приехали в клуб. То-то мне лицо того гангстера, который посоветовал вступить с собой в противоестественную связь и заодно назвал уродиной, показалось тогда знакомым.

Она переоделась, то платье было, видимо, рабочей одеждой для клуба, сейчас она выглядела скромней, но декольте — да, никуда не делось. И подчеркивалось золотой брошью, висящей в самом его низу.

— Вы у нас действительно покупали «крайслер»?

— Да, с полгода назад. На нем я и приехала. Тогда видела вас прямо здесь, но вы чем-то был заняты. Кстати, вы говорите по-русски с акцентом.

— Я вырос в Париже. Так чем обязан визитом?

— Я могу говорить по-французски, если вам удобно, — она улыбнулась. — Правда, он у меня тоже с акцентом.

— Вы на мой вопрос не ответили.

— У меня две причины для визита. Первая — я приехала за извинениями. Вторая — я привезла вам счет. — Она открыла сумочку, вытащила оттуда листок бумаги и положила мне на стол. — За фонарь, ремонт стены и замену двери.

— Мне кажется, что вы сильно обознались, — я вежливо улыбнулся. — Но извинения примите, на всякий случай.

— Хорошо, принимаю. А что по поводу счета?

— Я же сказал, что вы обознались. Понятия не имею, что случилось с вашим фонарем. И даже не знаю, с каким именно. Зачем вы здесь?

— Павел… или вам привычней Поль?

— Как вам удобней.

— Тогда пусть будет Павел. Мне просто интересно знать, зачем вы увезли тогда беднягу Милланда? Он хороший клиент и оставляет хорошие чаевые девочкам. Я знаю, что с ним ничего не случилось, — она махнула рукой, — но мне просто интересно.

— Если бы я мог ответить на ваш вопрос, то сделал бы это с радостью. Но увы, никак не могу. Кто такой «бедняга Милланд»?

— Павел, ну оставьте, я вас прекрасно видела, и ваши фразы на итальянском прозвучали наигранно.

— Мадемуазель Диана, я боюсь, что слишком занят для игры в слова. Что вам здесь нужно? Можете сказать прямо? Или попрошу вас оставить мой офис и вернуться к управлению борделем. Девочки уже заждались свою мамасан, я уверен.

— Хорошо. У нас с вами есть общий знакомый, Богуславский Иван Аркадьевич. Он сегодня был в «Шанхайской лилии» и видел вас.

— Богуславский? — я сделал вид, что задумался. — Не припоминаю, простите.

Богуславского я знаю, и знаю очень хорошо. Как и он меня. Потому что именно Иван Аркадьевич Богуславский, вежливый и мягкий человек с лицом детского доктора, фактически обучил меня искусству взлома, и мы трижды ходили с ним на дело вместе. Особенно силен он был в отношениях с сигнализацией и прочей электрикой, я даже думаю, что в нем пропал гениальный изобретатель, должный прославить себя созданием невероятного. А до того он был еще и приятелем моего папаши, давно уже покойного, покончившего с собой во время ареста.

Может быть, эта Диана и не врет. Но и на веру принимать я ничего не собираюсь. Для… определенных кругов общества, так их назовем, не секрет, что я работал с Богуславским. Они могут не знать наших дел, но то, что мы их проворачивали вместе, является для всех непреложным фактом.

— Он следит за вашей судьбой, Павел, — продолжала болтать она, снова перейдя на русский, может и к лучшему, потому что русский тут вроде китайского и понять наш разговор никто не сможет. — Знает, что вы завязали с прошлым около года назад, знает, чем вы занимаетесь, желает вам успехов. Вы для него некто вроде любимого ученика.

Богуславский взламывал сейфы всю жизнь, как мне кажется. И должен был навзламывать достаточно для того, чтобы уйти на покой. Открыть свой собственный клуб или нечто подобное, после чего наслаждаться жизнью.

— Мадемуазель Диана, простите, к чему вы мне все это рассказываете? — я изобразил утомленный вздох. — Время — деньги, а вы тратите и свое время, и мое. Причем напрасно, как мне видится.

— Хорошо. — Она вдруг отказалась от тона светской беседы и посерьезнела. — Что бы вы не продавали мистеру Ву, он вас обманет.

Изображать идиота в этой ситуации нет смысла, она меня видела в клубе и наблюдала за встречей с Ву.

— Почему вы так думаете?

— Мистер Ву владеет двумя третями клуба, треть принадлежит мне.

— Борделя? — уточнил я, не удержавшись от подколки.

— Борделя, — согласилась она. — Но «Шанхайская лилия» не только бордель, это еще и подпольное казино, и клуб, и ресторан. Но сейчас мистер Ву начал злоупотреблять своим положением. Чем ставит под удар мои интересы.

— В смысле?

— Мистер Ву тоже не до конца самостоятелен. Если в Чайнатауне его позиции несокрушимы как скала, то в американском секторе, пусть даже и на самой окраине, он не настолько силен, чтобы обеспечить защиту бизнесу. Поэтому он, как и я, платит ирландцам Падди Галлахера. Слышали о таком?

О Галлахере слышали все, кто хотя бы читает газеты. Потому что Падди фактически возглавляет ирландскую преступность в Новом Каире. Герой Великой войны, он успел посидеть в американской тюрьме за ограбление, потом подняться на высокую позицию в нью-йоркской банде «Пять Углов», а когда та начала терять позиции в войне с итальянцами, перебрался со своими людьми сюда, где и объединил часть местных банд своих соотечественников, как приехавших из Америки, так и перебравшихся сюда из Ирландии и Ольстера. И еще Падди точно связан с фениями. Оружие, которое продает Рауль, уходит тоже к людям Падди, одной из банд, которые существуют под его контролем. Кстати, там всем заправляет «Боксер» О’Хара, тот самый, с которым встречается Нив, подружка Сюзет. Клуб «Грин Корк».

— Я читаю газеты, — сдержанно улыбнулся я.

— А еще мистер Ву ввозит в Новый Каир фальшивые деньги, которые печатаются где-то в Китае. Он сбывает их через Чайнатаун, мелкие лавки и прачечные, но объем сбыта недостаточен.

— Вы в настолько близких отношениях, что он делится с вами своими проблемами?

— Нет. Но Иван Аркадьевич был настолько любезен, что дал мне возможность слушать, о чем говорят в некоторых местах клуба. В том числе и в личном кабинете мистера Ву.

— Даже так?

— Уже интересней, верно? — Диана улыбнулась. — Поэтому жалобы мистера Ву на жизнь иногда до меня доходят. И я говорю на китайском, так что все понимаю. Мне нужно защищать свои интересы, — пояснила она, — которые мистер Ву начинает ставить под угрозу.

— Чем?

— Он хочет начать распространять фальшивые деньги через наш клуб. Для него это всего лишь одна из многочисленных машинок для производства денег, а для меня единственный источник средств к существованию, — она глубоко вздохнула, декольте раздвинулось и снова вернулось в исходную позицию. — Я не хочу, чтобы он ее сломал.