Сила Единения - Юрий Иванович

Тем не менее, навострившийся в политической и подковёрной борьбе, товарищ Хрущёв понимал: лучше атаковать, чем униженно отступать или показывать свою несостоятельность. А повышать голос, переходя на ор, он хорошо научился во время войны, разъезжая по фронтам и распекая нерадивых генералов. Как только прополоскал и очистил горло, так и начал орать, пугая непричастных и вводя в транс отличившихся:

— Кто посмел?!.. Как допустили?!.. Немедленно арестовать!.. Всех! — ну и сгоряча, чуточку проговорился: — Найти эту подлую девку! Ту, что полуголая прокралась ко мне в номер! Здесь она где-то, здесь!

Чем задал всем новый виток поисков и зародил новую волну недоумений. Именно с выяснения этого, и начал с ним личную беседу министр госбезопасности, прибывший утром в гостиницу:

— А что за девка-то, Никита Сергеевич? — спрашивал Абакумов серьёзным тоном, но в глазах просматривалась ехидная издёвка. — Неужели решил вспомнить молодость?

Будущий почитатель кукурузы, к тому моменту уже тотально протрезвел, одумался и только досадовал на свою недавнюю вспыльчивость. Признаешься, что была некая нимфа — обслюнявят донельзя твою репутацию. Станешь утверждать, что не была, померещилась, отбросят последние сомнения, что допился до чёртиков. Ведь никого во всей гостинице так и не нашли, хотя всех молодых девушек, по каким-либо причинам оказавшихся в стенах здания, арестовали и пытались вырвать нужные показания. И что хуже всего, сам пострадавший почему-то всё больше склонялся к мысли, что надо отрицать увиденное. Так и стал делать:

— Понимаешь, Виктор Семёнович, человеческая психика ещё толком не исследована учёными! — министра он откровенно побаивался за близость к вождю, ненавидел за его молодость и нахрапистость, ну и завидовал соответственно за умопомрачительную карьеру. Но тут задействовал всю свою показушную доброжелательность и искреннюю простоту: — Вот и мне дивный сон приснился, словно кто-то ко мне в номер запустил какую-то летающую фею. Но ты ведь знаешь, что я однолюб и к посторонним лямурам отношусь негативно, вот я и возмутился. А потом, спросонья, и попутал вычурный сон с действительностью.

— Говоришь, запустили в номер? — сочувствовал Абакумов, к тому моменту уже прочитавший протоколы предварительного расследования. — Всё может быть… Тем более что охранник твой у двери — убит. Замолчал навечно. А вот второй, что у стола сидел вместе дежурной, утверждает, что к твоей двери ни одна живая душа не приближалась… И дежурная это подтвердила.

— Так я говорю: сон это был!

— Сон?.. А вот скажите…, - тон его стал угрожающим, — гражданин Хрущёв, с какой стати и по какому поводу вы оказались в Москве? — и добавил многозначительно: — Очень, ну очень этот вопрос интересует товарища Сталина.

Вопрос не только интересный, сколько крайне опасный. Особенно на фоне ночных приключений. Всё-таки по своей инициативе первые секретари союзных республик приезжать в столицу не имели права. Только с разрешения вождя. Разве что по срочным семейным делам могли наведаться, опять-таки, сразу ставя об этом в известность секретариат ЦК и главу этого секретариата, товарища Поскребышева.

Но хуже всего, что рыльце-то у главного украинца в самом деле оказалось в пушку. Пригласившие его товарищи, как повод, оглашали старое, тесное сотрудничество по Москве, когда Хрущёв здесь руководил в предвоенные годы. Мол, просто рабочие моменты и делёжка наработанным опытом. Но на самом деле, шли интенсивные закулисные переговоры, в которых выяснялись позиции сторон, решали к чьей группировке примкнуть и соображали, какие выгоды при этом приобрести. Образно говоря, налицо был сговор, готовился переворот, а то и свержение законной власти. За меньшие прегрешения в конце тридцатых ставили к стенке.

И хуже всего, что Никита прекрасно понимал: взятые в оборот его же прихлебатели — выболтают всё! Особенно в свете трагической стрельбы, когда погибли несколько человек из его близкого окружения.

Но и наглости опытному партийцу, интенсивно участвующему и не раз в устранении неугодных, было не занимать:

— Аполитично мыслите, гражданин Абакумов! Ваше дело ловить шпионов, а не обсуждать действия высшего партийного состава нашей страны. А по поводу моего нахождения в Москве, я сегодня же лично буду делать доклад товарищу Сталину. Как только получу ответ на свой запрос, сразу отправляюсь в Кунцево.

С этой стороны он успел подстраховаться час назад, позвонил на «ближнюю» дачу, испрашивая срочную встречу с вождём. Но при этом был уверен, что Сталин серьёзно болен и никого не примет. Так его, по крайней мере, убеждали товарищи из горкома.

А вот чего он не знал, да и не мог знать, так это о продолжающихся шутках и дистанционном воздействии старого шутника, знахаря и создателя страшилок. Лётчик филигранно воздействовал внушением на нескольких человек, хорошо информированных о сути закулисного движения вокруг горкома. И те, уже почти три часа давали на Лубянке чистосердечные признания, заваливая всех и вся, о ком хоть что-то знали. И эти показания уже прямым потоком ложились на стол наиболее заинтересованных лиц в Советском государстве.

Поэтому дальнейшие слова Абакумова, прозвучали для товарища Хрущёва, словно гром с ясного неба:

— А вот мы сейчас вместе-то и проедемся к товарищу Сталину! Потому что от него поступило не просто приглашение, а приказ. И сейчас ты в этом удостоверишься!

После чего министр госбезопасности снял трубку рядом стоящего телефонного аппарата.

Киллайд несколько ошибся с последовательностью отчётов, когда утром стал заслушивать доклады от помощников. Точнее, не придал этому значения, начав по ментальной связи уточнять вначале у Рошана, что там творится в Кремле, а потом у Пасечника и Дхармы, как там поживает Сталин и что новенького у него на даче. Уже в том потоке оказалось много важных, весьма интересных деталей о напряжённой внутренней и внешней политике страны. Затем массу важной информации передал Фреза, держащий «под колпаком» Лубянку.

Но именно от Лесовичка прозвучали первые, интригующие факты, когда он стал завершать свой доклад:

— …вот после этого все гэбисты всполошились, и добрая четверть их ринулась к горкому и к занятой рядом гостинице. Подались туда во главе с Абакумовым и сейчас интенсивно выясняют причины трагедии, при которой охранники перестреляли друг друга. Поговаривают, что во всём виноваты сам Хрущёв и его свита, допившиеся накануне до ручки. Дескать им примерещились какие-то зубастые чудовища и голые девки с ядом… Да ты у Лётчика-то поспрашивай! Уж он всяко лучше знает, что у него под носом творится.

Пришлось срочно вызывать на связь творца страшных рассказов и любителя чёрного юмора. А то ни о чём не заморачивался и ни о чём не жалел:

— Фи! Ничего страшного не случилось! — заверил он, после краткого перечисления своих разудалых шуточек. — Главные инсургенты против культа живы, и почти здоровы. А что штаны испачкались или седина добавилась, так это лишь на пользу. Сговорчивее будут. Хе-хе!