Неистовый маг - Владислав Бобков

Алекс с жадностью уставился на свое первое призванное существо. У него внутри все клокотало от возбуждения. Ведь у него же все получилось!

Алекс потратил крохи энергии, поэтому существо было очень слабо и толком даже не могло само удерживаться в физическом мире. Его вид постоянно дрожал и менялся, никак не обретя реальную плоть. Вспышка – и ритуальный круг погас вместе с исчезнувшим существом.

Алекс силой воли затушил пламя хаоса. С каждым разом это у него получалось все лучше и лучше.

– Должен признать, это и впрямь увлекает! – И он довольно рассмеялся.

Именно в этот день, спустя восемь месяцев после призыва, был рожден Чернокнижник.

С того дня, как Александр впервые взял в руки гримуар и смог сотворить первые заклинания, прошел год.

Вот уже больше полутора лет стражник второго десятка второй Чертовой сотни служил на благо империи.

За довольно долгий срок случилось много. И это лучшим образом сказалось на самом Александре Вульфсе, что было совершенно неудивительно. Ежедневная физическая активность, столкновения с бандитами, толпами обезумевших нищих и все чаще нападающими демонами заставляли его прикладывать максимум стараний, чтобы выжить и стать сильнее.

Сержант, как и обещал, не забросил усиленные тренировки своего бойца. И хотя Алекс был все так же далек от того, что смог продемонстрировать Цестус или ныне покойный Улдис, тем не менее он смог освоить то же усиление. Прыгнуть на пять метров вверх, отбросить человека на несколько метров в сторону ударом кулака. Теперь он это мог.

Более того, при максимальной концентрации у него получалось одновременно запустить сразу две техники: укрепления и усиления, что позволяло ему латной перчаткой ломать двери и пробивать хрупкие деревянные перегородки. Правда, ни о каком сражении и речи не шло. Концентрация после удара тут же пропадала.

Развлекаясь, Алекс бил по деревянным дощечкам ребром ладони, разрубая их на части. Но потом это непотребство заметил сержант, и Александр больше так не делал.

Дела у имперских легионов вместе с наемниками на юге империи шли, мягко говоря, не очень. Мятежники не то что не были разбиты и жестоко казнены, а, наоборот, смогли выиграть пару ключевых сражений и отбросить легионы императора в глубь империи.

Подобное беззаконие заставило другие провинции насторожиться. И поползли слухи, что император нынче уже не тот и власть над империей он удержать не способен.

При этом стоило помнить, что все провинции империи, как это всегда и бывает, были присоединены военным путем. И местные жители, даже несмотря на внушительный срок в несколько сотен лет, продолжали помнить эти, казалось, давно забытые обстоятельства.

Видимо, на этой почве начались задержки с поступлением налогов от этих самых провинций. Как итог, императорская казна не смогла в последние месяцы заплатить нескольким компаниям ландскнехтов.

Наемники были резкими ребятами. Схватив людей императора, сообщивших им, что денег для них нет, они поступили изобретательно. Бо́льшая часть несчастных закончила свою жизнь, извиваясь на спешно натыканных в землю грязных кольях со специальными поперечинами, чтобы императорские посыльные сидели на них, подольше умирая от остро заточенных деревяшек во внутренностях. Остальных они, не мудрствуя лукаво, просто повесили. Лишь один граф, особо грязно их поносивший и угрожавший карами, был привязан за ноги к столбам, после чего распилен сверху вниз.

Затем же кондотьеры компаний собрались и выразили желание служить под рукой мятежных лордов этих самых южных провинций. Радостные южане с распростертыми объятиями приняли столь умелых солдат. Положение же императора стало еще печальнее. Ему пришлось в срочном порядке начинать попытки снимать служащие на границе легионы, дабы развернуть их уже в сторону самой империи. Хотя его империя с каждым месяцем становилась все меньше.

Алекс, вспоминая ленивое выражение лиц императора и императрицы, ожидавших от архимага представления, испытывал несравненное чувство удовлетворения.

Конечно же такое решение монарха не могло остаться без последствий. Многочисленные племена зверолюдей и людей-кочевников на севере и востоке, до этого с упоением резавшие друг друга, увидели земли империи почти беззащитными. Конечно, часть легионов все еще стояла на границе, но их было критически мало, чтобы защитить ее на всей протяженности.

Это привело к разграблению множества мелких городков и деревень. Подступаться к крупным городам враги пока боялись. Вот только все жители империи сходились во мнении, что именно «пока».

Подобная обстановка сказалась самым печальным образом на населении столицы. Многие люди впадали в панику от одной только мысли, что сама империя может пасть. Появились многочисленные официальные и неофициальные пророки, начавшие кричать про конец света и подступающий хаос, который поглотит этот мир.

Страже был дан четкий приказ расправляться с этими паникерами жестоким образом. Конечно, убивать не приказывали, но ломать кости и выбивать зубы было разрешено. Алекс также участвовал в таких карательных акциях. Это не доставляло ему удовольствия, но и сильного неприятия он не испытывал. Его душа с каждым днем становилась все более черствой из-за всех тех ужасов, которые ему доводилось наблюдать.

Погромы, убийства, воровство и грабеж. Тяжелые времена стали той спичкой, которая зажгла в людях дремавшую ненависть друг к другу. Все самое мерзкое и отвратительное вылезало из потайных складок душ и наводняло улицы.

Столица бурлила, и чернь то и дело выплескивалась на улицы с совершенно сумасшедшими требованиями к императору, богам или лордам. Никто не собирался их слушать, но проблема заключалась в том, что они были вооружены.

И если первое время удавалось разогнать такие толпы ударами щитов и кулаков, то в последние месяцы два раза пришлось пускать в ход мечи, оставляя улицы, заполненные кровью и порубленными телами горожан. Это в худшую сторону изменило отношение к стражникам. В глазах обычных людей они постепенно превращались из защитников в кровавых палачей. От этого в страже тоже зрело недовольство.

Александра раздражало еще и то, что фактически император сам был виноват в том, что ситуация повернулась именно так. Имперская аристократия из года в год жировала за счет крестьян и горожан, все больше погружаясь в роскошь и забывая о том, кем они были раньше. В прошлом аристократы были костяком империи, который огнем и мечом присоединял новые земли, и именно их предки в первых рядах бросались в бой, будучи воинами, магами и паладинами. Вот кем они были. А их нынешние потомки – обленившиеся от вседозволенности и богатств ничтожества, которые уже не знали, чем себя занять.

Правда, далеко не вся имперская аристократия была такой. Те же южане, постоянно отражающие набеги зверолюдей, были отнюдь не слабы. Собственно, как и северяне, у которых под боком были не только кочевники, но и опять же племена зверолюдей. К тому же мелкая знать умела держать меч, ведь она была воспитана в постоянных стычках дворян друг с другом.