Принц Шеннийский - Игорь Павлов

Лара подняла мою шпагу, брезгливо выкинув свою. Резвый рывок, и разбойница снова на коне. Поковыляла дальше, не оборачиваясь. Да пошла ты!

Нет… Так нельзя. Встаю, беру раздолбанную шпагу. Да, действительно хлам, которым убивать людей будет не гуманно. Лошадь моя дефилирует между деревьями, ловлю уже на грани терпения. Запрыгиваю и еду за Ларой, спешу, пока ее виляющий вместе с лошадиной задницей зад еще в зоне видимости.

Сирена взревела внезапно.

– Не двигайся! – завизжал не своим голосом, спрыгивая с лошади.

Призраки пришли…

Великие оповестили в самый последний момент. Смотрю на Лару, она в недоумении развернула лошадь, но так и осталась в седле... Как глупо. А я… в ужасе, первобытном страхе, пронизывающем нитями все мое тело и парализующем даже мысль о движении… я считаю секунды и выискиваю глазами ИХ. Ну где же вы твари?!

– Что это такое?! – в ее голосе был восторженный интерес. Но не как ни страх.

Секунды бесконечно идут, я ловлю каждый шорох. Вот–вот моих ушей коснется гул, легкий, вселяющий безысходность, черноту, пустоту, вечное забвение.

Я не хочу! Нельзя! Не сейчас!

И Лару потерять не могу. Глупое создание даже не понимает, что жизнь ее висит на волоске. Призраки ищут, и призраки найдут, если жертва будет двигаться. А разбойница двигается!

Но время вышло. ОНИ не пришли. Обошлось…

– К тебе никогда не приходили призраки?! – раздосадовано произнес, взбираясь на своего коня.

Ее взгляд говорит, что я идиот, сумасшедший. Это злит.

– Нет, даже не слышала. Это порождения магов?! Они опасны?!

– Это порождения Запредела! О нем ты слышала?!

– Да, – выдохнула Лара и поковыляла дальше, добавив: – Рабские бредни.

Да… Миновало. Сейчас бы лишился бесстрашной проводницы. У них тут в Дезранте никто не слышал о призраках?! Странно… Никогда не задумывался об этом. Неужели призраки только Орос терроризировали все это время?!

До обеда ехали молча. Гнетущее такое молчание. Не хочу с ней говорить, и она, похоже, тоже. На моих ладонях все еще ощущается упругость ее ягодиц. Кто бы мог подумать, что теперь мне не дано. Красавчик Катэр больше не сможет покорять женские сердца. Грустно, вот и хандра снова наплывает.

А еще этот мундир. Мы оба в кителях рыцарей Дезранта. И вот оно влияние одежды на состояние человека! Эта строгость, стянутые манжеты, пуговицы, жесткость ткани – все это дисциплинирует, напоминает кто ты есть на самом деле. Возвращается честь, достоинство, некий пафос, самолюбие. Раб может быть жалким уродом, но не рыцарь. Одно утешает, мой позор останется в моем сердце, а не на языках дворовых сплетниц. Второе хуже. Да, я итак унижет, слухи о том, как пришел к власти разлетелись по всем дворцам правящей элиты Рэи. Стараюсь об этом не думать.

– Привал, – объявила Лара и полезла за узелком, что Рике собрала в дорогу.

Сидим, мысли у меня где–то высоко. Даже не знаю, где конкретно и какие, летают сами по себе. В общем, туплю.

– Кастиль? Эй? – привлекла к себе внимание Лара. Красивая, зараза. Особенно сейчас, когда уселась на травку рядышком и так участливо и виновато смотрит. – Я, ну… погорячилась, прости, ладно?

Теплеет мое сердце, предательски быстро. Женская черта обидчивости мне не присуща. Да и вообще! Что я такое говорю?! Пытаюсь улыбнуться ей. Выходит жалковато, по ее выражению видно. Ее гримаса мне лучше любого зеркала, отражает то, как я выгляжу по–дурацки. Хочется раскапризничаться, подуться еще. Побыть немного «женщиной», выпрашивая внимание.

– Я же не красавчик, – выдаю в ответ. – Не удивила.

– Ну не дуйся, Кастиль, – почти мурчит Лара и подается вперед, оказываясь у моих ног. Ладони на мои коленки кладет, будто я ребенок, ожидающий услышать очередное мудрое поучение.

– Обижаться можно лишь на тех, кто тебе действительно дорог, ты поняла? – выдавил я. – А констатация факта о моей внешности… что мне теперь повеситься?! Действительность здесь и сейчас такова! Она неизменна, независимо от степени моего восприятия!

Разбойница в некотором замешательстве. Минутное молчание.

– Да, у тебя был очень умный хозяин! – восхищенно говорит Лара.

Во тупая. Накрываю ее ладони своими. Энергетическая искра проходит через мое тело. Разбойница даже не попыталась освободиться.

А я потянулся целовать.

– Поцелуй для любимого, – шепчет Лара, закрывая глаза. – Нет, стой…

Сама даже не сопротивляется, будто слабеет в моих пьянящих объятиях. Но через миг все проходит. Она впивается в меня жгучим зеленоглазым взглядом, в них отчетливый укор. Они говорят, что не желают снова обидеть резким словцом. Я отпрял, понимая, что момент упущен.

– Зачем тебе к вальки? – Спрашиваю неожиданно для нее. – Там одни бабы, любимого ты там точно не сыщешь.

– Не твое дело! – мгновенно вскипела Лара.

Вскоре двинулись дальше…

Мои мысли теперь были о разбойнице. Как мило, девушка что любит резать рты, мстя всем встречным за свою сестру, чувствует свою вину передо мной, по сути никем, просто рабом. Но что–то в ее взгляде и отношении ко мне изменилось. Нет отвращения, пренебрежения. Может она после плена поумнела? Странно, но подумалось, что будучи принцем в городе рабов Билазора, я вряд ли бы купил себе девушку такой внешности. Даже зная о ее достоинствах в виде целеустремленности, бесстрашия, безбашенности. Однако, после знакомства не уверен, что вернувшись на невольничий рынок я не стану искать похожую. Так бывает, если при дворе есть леди, что недосягаема и привлекательна, что зацепила чем–то. Но она замужем, верна мужу, или просто не дает. Ты бежишь на невольничий рынок и ищешь похожую девушку. Вот и ответ самому себе. Сколько же я искал похожих на императрицу Гелану, да на маркизу Камиллу, что отвергла меня.

Скачем бок о бок с Ларой. С ней спокойно, нет тревоги и опасений тоже нет. Она ведет уверенная во всем, что делает. Сам с себя удивляюсь, когда это успел растерять всю свою бдительность? Обычно этим занималась Глория, теперь Лара. Выходит, это старая привычка.

Украдкой посматриваю на нее. И знаю, что смотрит и она на меня, когда отворачиваюсь. Чувствую ее взгляд. Наивная. Доверилась ведь сразу, к семье привела… слишком доверчивая, Ларка. Такой в мире тяжело. А я… конечно, самым наглым образом воспользуюсь ее добротой. Образ слабого и глупого раба вполне подошел. От меня она не ждет силы. А если не опасаешься человека, если не считаешь способным нанести тебе вред, то и врагом его не считаешь. Так думают некоторые наивные, особенно такие вот, пафосные разбойницы.

Голову совсем отпустило, от всех забот. Я просто раб, спасающий свою жизнь. Что мне судьба мира, что мне опасность вторжения дафов, что мне поданные империи? Сон, чтоб не сильно холодно и не дуло, чтоб дождя на голову не падало, чтоб еда бегала поблизости, чтоб костер горел хороший… чтобы был не одинок.