Луна светит безумцам - Джим Батчер

— Что стряслось? — спросил я.

Тера поежилась.

— Полицейские ничего не смыслят в охоте. Толком за дичью гоняться не умеют. Один меня сграбастал, но я вывернулась. — Она запустила пальцы в космы и стала выбирать из волос сухие листья. — Я увела их от вас, перекинулась и вернулась в лагерь. Я шла по следу Макфинна.

— Где он?

— У фэбээровцев. Его забрали. — Тера оскалилась.

— Дьявольщина! Ты знаешь куда?

— В машину.

— Понятно, что в машину, — нетерпеливо отозвался я. — Куда поехала машина?

Тера покачала головой.

— Я слышала, они спорили с кем-то по имени Мерфи. С ней было много людей и все с оружием. Макфинна повезли, куда она сказала.

— Значит, они поехали в центр города. Чует мое сердце, Мерфи поволокла его в участок. Черт побери! Там же людей немерено.

Лицо Теры окаменело.

— Ничего не поделаешь, — пожала плечами она.

— Эх, времени в обрез…

— Теперь уже все равно. До него нам не добраться. Взойдет луна, и Макфинн перекинется.

— Бред, — застонал я. — Мне необходимо попасть туда.

Янтарные глаза превратились в узкие щелочки.

— Чародей, ты в розыске. Вся полиция на ушах. Если ты сунешься в участок, тебя кинут за решетку, вместо того чтобы любезно проводить к Макфинну.

— Я не собираюсь испрашивать официальное разрешение. Надо незаметно проникнуть внутрь. Думаю, у меня получится, но сначала я должен попасть домой.

— Полиция будет следить за квартирой. Возможно, тебя уже поджидают. Да в любом случае ехать-то не на чем. Такси отпадает. Чикаго черт знает где, а восход луны не за горами. Все кончено, чародей.

Я услышал шелест покрышек и выглянул из-за угла. Автомобиль Сьюзен остановился. На ее «торус» сыпался мелкий дождик — капли шлепались на лобовое стекло и застывали крохотными кружочками влаги. Наконец-то! Настроение резко пошло вверх.

— Карета подана. Пошли, — скомандовал я.

Тера остолбенела. Она явно не ожидала, что затюканный чародей начнет отдавать приказы. Я насладился собственным триумфом и заковылял к машине.

Сьюзен склонилась через сиденье и распахнула пассажирскую дверцу. Она заморгала часто-часто, когда увидела лиловые штаны. Правда, ее глазам пришлось совсем туго, когда из-за моей спины вышла Тера. Ни слова не говоря, она деловито откинула сиденье и полезла назад — только ноги голые сверкали, причем в непосредственной близости от изумленного взора мисс Родригес.

Я поднял опущенную Терой спинку кресла и плюхнулся на место. Мне потребовалось нешуточное усилие, чтобы захлопнуть дверцу. Конечно же, я не удержался и охнул, а повернувшись к Сьюзен, понял — что-то не то с моим костюмом, и дело не в фасоне. Девушка смотрела с непритворным ужасом. Я глянул вниз. Черт побери! И повязка, и футболка насквозь пропитаны кровью.

— Боже милостивый! — едва не задыхалась Сьюзен. — Что с тобой?

— Пулю поймал.

— Оч-чень б-больно, да? — Она даже заикаться начала.

— Эта самка всегда глупая или только сегодня? — неожиданно подала голос Тера.

Я вздрогнул, Сьюзен свирепо развернулась. Умеют женщины взглядами убивать, ох, умеют. Я тоже оглянулся. В темноте светились янтарные щелочки, и… Тера скалилась. Пусть меня черти сожрут, если этот оскал называется улыбкой.

— Болит, болит, — подтвердил я. — Послушай, отвези-ка нас ко мне. Около дома не останавливайся. Просто сбрось скорость и медленно проезжай мимо. А по дороге я тебе все расскажу.

Сьюзен напоследок смерила Теру взглядом, полным холодного скепсиса. Особенно ее заинтересовали изгвазданный дырявый плащик и торчащие из-под него голые конечности.

— А повежливей нельзя? — сердито пробурчала она и дала по газам.

Свернуться бы сейчас поудобнее да вздремнуть. Куда там! Пришлось весь обратный путь до Чикаго объясняться, описывать события последних дней, стараясь при этом не упоминать Белый Совет и демонических пришельцев. Сьюзен сосредоточенно меня слушала, иногда переспрашивала, уточняла, что-то обдумывала. Дождь тем временем полил как из ведра, и Сьюзен запустила дворники. Мы ехали сквозь сплошную завесу воды.

— Стало быть, пока не взошла луна, вам нужно пробраться к Макфинну? — спросила она, когда я выдохся.

— Вот именно.

— Почему бы тебе не позвонить Мерфи и не рассказать обо всем?

— Она не в том состоянии, чтобы слушать, — скорее кулаки распустит, чем позволит слово вставить. А я, ко всему прочему, еще и сбежал от нее. В общем, ожидает меня не дружеская беседа, а тюремная камера.

— Но ведь на улице пасмурно. Дождь поливает. Луну-то и не увидишь, — затараторила Сьюзен. — Вдруг Макфинн тоже не перекинется?

Я обернулся на Теру. Она сидела, уткнувшись носом в окно, и смотрела на пролетающие мимо здания, на вереницу мерцающих огней. Не меняя положения, пышноволосая молча покачала головой.

— Удача не про нашу честь, — ответил я. — Из-за туч мы даже не поймем, село солнце или нет, но я знаю — времени кот наплакал.

Сьюзен грустно вздохнула.

— И как же ты проберешься к Макфинну?

— Вот для этого и понадобится пара вещиц из моей квартиры. Поезжай туда. Проверим, установила ли полиция наружку.

Сьюзен свернула на мою улицу. В пелене дождя свет уличных фонарей превратился в слабое серебристое свечение. Автомобиль медленно двигался вдоль деревянного дома, который словно съежился под страшным ливнем. Ветхие водостоки бешено сотрясались от напора воды, но промокший упрямец держался стойко, назло разбушевавшейся стихии.

Напротив моей квартиры был припаркован коричневый седан. Внутри виднелись смутные фигуры.

— Вот и наши голубчики, — сказал я. — Одного знаю. Это человек Мерфи.

Сьюзен ойкнула и, чуть прибавив газку, завернула за угол. Там мы остановились.

— А можно проскользнуть с другого входа?

— Не-а. Другого входа не имею, знаешь ли. Окна тоже просматриваются. Просто надо отвлечь парней. На минутку.

— Я позабочусь об этом, — сказала Тера.

— Только без жертв, — засопел я.

Волчица склонила голову к плечу и невозмутимо ответила:

— Ради Макфинна я готова на все. Даже слушаться тебя. Открывай дверцу.

Я заглянул в бездонные янтарные глаза, ожидая, не мелькнет ли в них хоть малейший намек на хитрость или предательство. Я еще не пришел к определенному решению на ее счет. А вдруг Тера убийца? Проклятие Макфинна для нее не тайна за семью печатями — она и сама умеет с легкостью перекидываться. Доказательств ее непричастности к страшным убийствам я пока не нашел. Если они на совести Теры, то зачем дамочка беспрестанно жертвует собой ради Макфинна? Почему помогает мне? Может, заботливо печется о нас только лишь для того, чтобы сдать тепленькими земному правосудию?