Знаю, ты хочешь - Елена Сокол

Когда я вытираю руки, в кармане начинает вибрировать телефон. Достаю его и смотрю на экран. Сразу узнаю номер Алекса, но решаю не отвечать. Он звонит и звонит, снова и снова.

Я оставляю телефон на столе и поднимаюсь наверх, на чердак. Отперев дверь ключом, вхожу в пустую пыльную комнату и наклоняюсь к чехлу, лежащему на кровати. Мое сердце замирает, когда я достаю оттуда скрипку. Сажусь, кладу инструмент на колени и провожу по нему кончиками пальцев.

Я просто глажу блестящий корпус скрипки, но в голове уже звучат мелодии, которые могли ожить бы сейчас под моим смычком. Они звучат так громко и отчетливо, что у меня бегут слезы по щекам. Мне так больно, так грустно, но нет сил, понять, откуда берутся эти чувства.

Я закрываю глаза и плачу – одна, в полной тишине, со скрипкой в руках. Плачу и не понимаю, почему.

За прошедшие годы не было никаких значимых событий и эмоций. У нас с мужем не появилось детей и каких-либо поводов для праздника. Мы просто существовали рядом все это время, а не жили. Пять лет прошло как неделя. И все это время я была одинока рядом с Максом.

Да, он был хорошим мужем: добрым, ласковым, заботливым. Но для того, чтобы он оставался в этом состоянии, нужно было постоянно скрывать свои чувства и желания. Нужно было вести себя и поступать ровно так, как хотелось бы ему. Нужно было угождать во всем, чтобы сохранять это хрупкое равновесие.

Я не была собой ни дня.

Оставив скрипку, запираю дверь на чердак, иду в спальню и одеваюсь. Спустившись, я бросаю телефон в сумочку, беру со столика ключи и выхожу из дома. Торопливо поддав газу, выезжаю на машине из гаража по направлению к общей дороге.

Именно в этот момент мне и приходится резко ударить по тормозам, потому что под колесами чуть не оказывается Алекс – он перегораживает мне путь. Стоит, широко расставив ноги и сложив руки на груди, и никуда не собирается отходить.

Моя ладонь замирает над кнопкой клаксона – я так и не решаюсь нажать, чтобы не привлечь ненужного внимания. Немного подаю автомобиль вперед, но мужчина не двигается.

– Какого черта тебе нужно?! – Спрашиваю я сквозь зубы, приоткрывая окно и выглядывая.

– Ты не отвечала на мои звонки. – Говорит Алекс, улыбаясь.

Он обходит машину, открывает пассажирскую дверь и садится рядом.

– Что ты делаешь? – Вскипаю я.

Мой взгляд отчаянно мечется по сторонам: не наблюдает ли кто из соседей за этой сценой?

– Я еду с тобой. – Спокойно говорит мужчина.

Он пристегивается. Пристегивается!

– Убирайся! – Приказываю я, указывая на дверь. Мои щеки вспыхивают. – Я тебя сюда не приглашала. Эй, что ты делаешь? – Дергаю ремень, которым он цепляет себя. – Зачем ты пристегиваешься?

– Ну, я же не знаю, как ты водишь. – Усмехается Алекс.

– Что ты себе позволяешь? – Я в отчаянии давлю на кнопку, пытаясь отцепить его ремень. Мне хочется разреветься. Только бы нас никто не увидел вместе! – Снимай эту штуку и вали отсюда!

Мужчина перехватывает мое запястье и сжимает его пальцами. Он вынуждает меня посмотреть ему в глаза.

– Ты не отвечала на мои звонки.

– И?!

– А я отложил все свои дела, чтобы встретиться с тобой.

Я смотрю на него, и внутри меня вскипает ярость. Хочется проломить ему голову!

– Мне нужно ехать! – Восклицаю я.

– Я уже понял. – Алекс отпускает мою руку. – Поэтому и сел в машину. Мы едем вместе.

– Это невозможно!

– Ты хочешь дальше препираться, пока здесь не соберутся все соседи, или мы отъедем, наконец, от дома? – Кивает он на соседский дом.

– Черт! – Понимая, что этот псих не отстанет, я вцепляюсь в руль и отчаянно давлю на газ.

Машина срывается с места и с визгом выезжает на дорогу.

– Тебе нужно успокоиться, – ехидно говорит Алекс.

– Заткнись!

– Если ты будешь нервничать, мы куда-нибудь врежемся.

Давлю педаль газа в пол, и автомобиль, рыча, ускоряется.

– Если ты не скажешь, какого лешего тебе от меня нужно, то я убью сейчас нас обоих. – Тихо произношу я.

От частого дыхания моя грудная клетка непрерывно поднимается и опускается.

– Мне просто нужно больше времени с тобой. – Мужчина говорит это, регулируя под себя спинку сидения. Он устраивается удобнее и пытается вытянуть ноги, но это не так-то просто сделать в небольшом женском автомобильчике.

– Зачем?! – Взрываюсь я.

– Не знаю. – Пожимая плечами, отвечает он. Его взгляд кажется искренним. – Наверное, ты нужна мне.

Я матерюсь. Грязно и до неприличия грубо.

Невольно снижаю скорость, и теперь моя машина неспешно тащится по дороге прочь из этого района.

– Тебе бы провериться. – Говорю я, качая головой. – И желательно у психиатра.

– С какой целью? – Кажется, он реально не понимает.

– Ты говоришь и ведешь себя как сумасшедший!

– Почему? Потому, что хочу видеться с тобой?

– Потому, что ты преследуешь меня! Ты пишешь мне свои чертовые сообщения, звонишь, когда мой муж дома, заставляешь трахаться с тобой! Да ты хренов псих!

– Да? – Алекс внимательно разглядывает меня. – А, по-моему, это ты сейчас кричишь, как ненормальная. Что плохого в том, что ты мне нравишься?

– Так я тебе нравлюсь?

– Да. И я всегда беру от жизни то, что хочу. А сейчас я хочу тебя.

– Значит, по-твоему, нормально не давать мне выбора? Нормально влезать в мою семью?!

– Лучше скажи, что ты чувствуешь ко мне, Ханна? – Игнорируя мои вопросы, спрашивает он.

– Я замужем!

– Ты понятия не имеешь, за кем ты замужем. – Мужчина снова кладет мне руку на колено.

– Зато ты всё знаешь! – Я скидываю с себя его ладонь.

– По крайней мере, я знаю, что лучше для тебя.

Из моей груди вырывается беспомощный вздох. Похоже, мы разговариваем на разных языках. Да и вообще, бесполезно разговаривать с психами – пожалуй, лучше повиниться во всем мужу, и будь, что будет. Неизвестно, что завтра придет в голову нашему соседу! Он совершенно не создает о себе впечатления нормального человека.

– Ты, вообще, работаешь? – Устало интересуюсь я. Мне нужно взять себя в руки, иначе машина сейчас вылетит с дороги. – Или терроризировать меня – твое единственное занятие?

– Конечно. – Отвечает Алекс, проводя пальцами по своим волосам. Он продолжает нагло разглядывать меня. – Я специально встал в шесть утра и закончил работу, чтобы освободить для тебя день.