Хроники Космического Патруля - Ласло Деметер

Да, Пономаренко не был оратором, и не знал, как сказать правильно нужные слова, но у него получилось донести суть, передать чувство своей души людям. Да, он был просто капитан, каких в Космическом Патруле — тысячи, которые стараются выполнять все приказы до конца, которые со всей душой подходят к своей службе, и в роковой час готовы отдать жизнь за свою родину, за свой экипаж! Вот на таких простых офицерах и стоял земной флот, на их стойкости и мужестве! Вдруг в динамиках на общей частоте зазвучала гитара, и раздались слова песни, старой забытой, но первые слова заставили каждого вздрогнуть:

— Ты знаеееешь, как хочется жиииить….

Это была старая песня, сколько ей было лет, никто не знал, а сейчас каждое ее слово, как стрела, пронзало сердца всех, кто слышал ее. Гитара, словно лодка, несла мотив, грустный тягучий мотив, а слова, как жидкая лава, жгли сердца, заставляя их ускоренно биться.

— Ты знаеееешь, как хочется жиииить… в ту минуууту, что роковаааая….

Каждый вспоминал жизнь, вспоминал родных, близких и думал, неужели они не увидят свои семьи, не увидят неба родных планет? Неужели надежда в их сердцах мертва? И все, один за другим, принимали решение остаться с Пономаренко, принять этот бой, пусть и последний! Смысла пытаться прорваться уже не видел никто, лучше погибнуть здесь, вместе со всеми, в бою, гордо смотря смерти в глаза!

Гитара умолкла, и в динамиках зазвучала новая мелодия, резкая, четкая, к гитаре присоединился синтезатор, и музыка маршем звучала в динамиках:

— Звездопад да рокот зарнииииц, грозы седлают конееей, но над землёй льется покой монастыреееей…

Это тоже была старая песня одной рок группы. И теперь, как маршем призывала всех к действию! От каждого слова народ вздрагивал, просыпались чувства, и росла ярость к врагу! Один за другим, транспорты рапортовали, что остаются, и будут вместе пытаться пробиваться до конца!

Пономаренко слушал песни, его душа тоже пылала, он хотел только одного, мстить врагу за потерянные корабли, за погибших людей, за ужасы, которые он пережил, через которые прошли все члены экипажей конвоя! И, слушая рапорты транспортов о том, что они решили остаться и ждут указаний, его душа пела вместе с другими эту старую песню:

И уж так сошлось, что большая часть экипажей была русскими, а все знали, что русская душа в трудные минуты способна на многое, и, слушая эту песню, в людях закипала кровь! Теперь все хотели одного, мстить и биться до последней капли крови, до последнего вздоха!

Музыка все так же звучала в динамиках. Офицер связи хотел переключить волну, но Пономаренко не дал. Он ответил:

— Пусть играет, только приглуши, чтобы команды были слышны, так легче.

Офицер отдал честь, что-то настроил в передатчике, и музыка стала чуть тише.

Никто не помнил, откуда взялась гитара. Трюм транспортного корабля «Обь» был заполнен койками с ранеными и остатками экипажей с погибших кораблей, контейнеры с грузом были аккуратно расставлены по краям трюма, из них сделали типа больших комнат, в которых стояли койки для людей. В кают-компании, как и на других транспортах, оборудованных под госпитали, была оборудована операционная, и врачи валились с ног, не прекращая операции ни на минуту. Весь экипаж отдал свои каюты под тяжело раненых людей и спал или прямо на вахте, в наскоро сооруженных гамаках, или в трюме, с остальными людьми. Пономаренко переоборудовал под госпитали военные транспорты, у них было хоть слабое, да вооружение и трюмы. В трюмы подавался кислород и тепло, так как на большинстве гражданских кораблей трюмы были холодные. Он специально поставил транспорты в центр конвоя, чтобы охотникам было сложнее добраться. А сам вел «Иркутск» рядом, охраняя их, и это давало результаты, не один транспорт с ранеными и спасенными членами экипажей не был потерян.

Вот сейчас уставшие, измотанные люди слушали обращение Пономаренко по общей связи, когда он закончил по трюму раздалась мелодия, заставившая вздрогнуть. Слова, которые пробирали душу каждого, радист слушавший на мостике, автоматом перевел передатчик на общий канал, и теперь все слушали эту старую песню.

Играл молодой матрос, его звали Сергеем Устиновым, он был с погибшего транспорта «Вятка». Люди потихоньку сооружали круг, кто мог стоять, кто был ранен, те подвигали койки или приносили стулья. Тут, рядом с матросом, вышло несколько людей в нарядных костюмах. У одного на ремне висел небольшой мини-синтезатор, у другого — электрогитара. И начали потихоньку подстраиваться под гитару. Это был ансамбль, летевший на Землю дать концерт для раненых в госпиталях, для тех, кто находился на передовой. Транспорт, на котором они летели, был подбит ракетой охотника. Из пяти членов ансамбля выжило только двое, и теперь, понимая, что и они вряд ли доберутся до Земли, решили дать концерт и помочь одинокому гитаристу.

Песня закончилась, Устинов наклонился к пианисту и что-то прошептал на ухо, тот, кивнув, вдарил по клавишам синтезатора, и пространство наполнилось старинной песней «Небо Славян». Она, как призыв к действию, разлеталась по всем кораблям конвоя.

Транспорты, принимая указания Пономаренко, перестраивались в порядки, их задача была — до последнего прикрывать корабли с ранеными своими бортами. Люди, воодушевленные песней, с энергией дикого зверя старались максимально выполнять все указания Понамаренко. Один за другим транспорты окружали корабли с ранеными, в стороне остались лишь те, на борту которых были боеприпасы, и пара танкеров. Корабли охранения выдвинулись вперед, даже, занявшей место «Иркутска», «Портленд» выдвинулся на перехват, оставив транспорты. Все понимали, что более полутора суток им не протянуть.

«Небо славян» закончилось, тогда один из матросов обратился к двум медсестрам:

— Танюш, Милаш, спойте! Я помню, как вы вчера пели, очень красиво!

Народ расступился, и две смущенные медсестры вышли в круг, где пели музыканты, что-то шепнули Устинову, тот кивнул музыкантом, и гитара зазвучала новой мелодией, а две девушку запели:

— Я наверно птица ручная….

Песня так же трогала всех, радист на мостике и не думал без приказа выключать передатчик. Он только заметил по приборам, что их слегка приглушили, чтобы было слышно приказы.

— «Архангельск», «Уэльс», на вас вторая группа! «Портленд», — третья! Я беру первую! — слышались указания Пономаренко.

А в динамиках продолжал звучать голос девушек:

— Крылья обломатеньки птице может каждый, кто не летал…

Голос девушек пробирал до самых глубин:

— Я взлечу до самого солнца, а могу и камнем вниз…

Каждый был готов за их голоса отдать жизнь, а в динамиках продолжали звучать указания:

— Танкеры, пройдите вперед! «Сидней», «Гон-Конг» — сзади, на безопасное расстояние! Штурмовики, атака! Только всеми силами! Боезапасы не жалеть! Задача — не пропустить врага к транспортам!