Между роком и судьбой - Ксения Власова

Маленький плотный конверт из белой бумаги перекочевал из нагрудного кармана Рока в мои руки. Я растерянно приняла письмо, и оно чуть хрустнуло в моих пальцах. Я сжала его слишком сильно.

– Благодарю, – ровно сказала я.

Рок молча кивнул и встал.

– Не буду вам больше мешать, Кара.

Рок уже шагнул к двери, когда я его окликнула. Он обернулся и вопросительно посмотрел на меня.

– Я хотела задать вам вопрос, – ища нужные слова, задумчиво начала я. – Не знаю, как спросить деликатно.

– Что вас интересует, Кара? – в голосе Рока снова проскользнула какая-то настороженность и готовность к атаке. Лицом же он владел прекрасно, ни один мускул на нем не дрогнул.

– Как сильно вы намерены вмешиваться в государственные дела? – набравшись смелости, прямо спросила я.

Рок мгновенно расслабился.

– Кара, страной будете править вы. Я – принц-консорт, и прекрасно помню об этом. Вам не стоит ждать от меня ножа в спину или подковёрных интриг. Власть меня не интересует.

«Что же вас интересует?»

Этот вопрос так сильно зудел в моей голове, что я решилась его озвучить. Рок уже коснулся ручки двери, когда я снова его окликнула:

– Зачем же вы женились на мне, Рок? Какая польза вам от этого брака, если власть вас не интересует?

Он замер, словно его ударили, и не спешил оборачиваться.

В этот момент дверь все же распахнулась, чуть действительно не ударив Рока. К счастью, тот обладал хорошей реакцией и успел увернуться. В комнату влетела Шута.

– Кара! Я тебя искала!

– Что ты здесь делаешь? – удивилась я. – Где твоя гувернантка?

– Ищет меня, наверное, – беззаботно отмахнулась сестра, бесцеремонно обходя Рока. Она, забыв поздороваться и спросить разрешения, плюхнулась на стул и задергала на нем ногами. – Она не пускала меня к тебе.

– Понятно… – голосом не предвещающим ничего хорошего, проговорила я. – Наверное, у нее были на то основания?

– Наверное, – радостно согласилась Шута и доверительно добавила: – поэтому мне пришлось удрать от нее.

Меня охватило негодование, но я не успела его выразить. Рок первым пришел в себя.

– Какая любопытная логика… – сказал он с легкой усмешкой, но без всякого раздражения или снисхождения. Казалось, ситуация его позабавила, но не возмутила.

Шута подняла на него глаза и слегка удивленно пожала плечами. Мол, она не понимает, что здесь можно найти странного.

– Кара, – она снова обернулась ко мне. – Мне нужно с тобой поговорить!

– Всем нужно со мной поговорить, – мрачно сказала я. – Но это не повод сбегать от гувернантки.

– Хорошо, – Шута закусила губу и нахмурилась. Она вдруг напомнила мне Рони в минуты волнения. Я подумала, что сестры кажутся такими разными скорее из-за нрава, чем из-за внешности. – Я потом извинюсь перед ней. Кара, скажи… – Шута замолчала, поколебалась, а потом выдохнула: – Тебя могут вызвать на поединок снова?

Я замерла, глотая ртом воздух. Только сейчас я поняла, что Шуте до сих пор страшно. Однажды оказавшись на пороге смерти, она боялась повторения.

«Я никогда не смогу вернуть ей детство», – подумала я.

Поединок изменил не только меня, но и моих сестер. Ни одна из нас больше не станет прежней.

– Кара? – нетерпеливо повторила Шута. – Могут?

Я по-прежнему молчала, раздумывая над ответом, поэтому в разговор мягко и тактично, как это умел только он, вмешался Рок.

– Нет, вашу сестру уже нельзя вызвать на поединок. Отныне Кара – Ее Величество. Она королева и никто не смеет оспорить законность ее власти. Те, кто хотел бросить ей вызов, должны были это сделать до коронации.

– Значит, тебе ничего не угрожает?

Я вновь открыла рот, но за меня снова ответил Рок.

– Вызов на поединок вашей сестре не грозит. Опасаться ей стоит мятежа среди знати, восстания простого люда, малочисленных бунтов на окраинах, закулисных интриг, подрывающих ее авторитет и…

По мере перечисления возможных опасностей глаза Шуты округлялись все сильнее.

– Рок! – прикрикнула я, поняв, что он готов продолжать. – Прекратите, – сказала я уже тише и натянуто улыбнулась. – Вы пугаете мою сестру.

– Простите, – Рок спохватился и учтиво склонил голову, принося извинения. – Я просто отвечал на вопрос.

– В следующий раз я сама буду отвечать на все вопросы, которые последует от членов моей семьи, – с нажимом сказала я и встала из-за стола. – Шута тебе пора. Гувернантка наверняка тебя уже обыскалась. Тебе не о чем волноваться, запомни это.

Растерянная Шута соскользнула со стула, кинула меня задумчивый взгляд и, почтительно попрощавшись, вышла, а не выбежала, как обычно, из кабинета.

– Ваши слова ее потрясли, – с досадой и раздражением сказала я.

– Я не хотел ее расстраивать.

Рок говорил искренне, и моя злость испарилась. В очередной раз я получила доказательства того, что он мыслит другими категориями, и отсюда корни всех наших разногласий. Я вздохнула.

– Я знаю. Не берите в голову, Рок. Я поговорю с ней.

Рок пару мгновений поколебался, словно хотел что-то сказать, но передумал. Склонив голову, он молча вышел за дверь.

Я изнеможённо упала на стул. По спине катился липкий пот. Несмотря на прохладную погоду, мне стало жарко. Я оттянула узкий ворот платья, и бережно расправила уже изрядно смятый конверт. Затаив дыхание, как перед нырянием в воду, я осторожно вскрыла конверт, вытащила исписанный мелким и аккуратным почерком лист бумаги и принялась жадно вчитываться в его текст.

Бой барабанов нарастал с каждой минутой, и я потерла ноющие виски. Кажется, поединок навсегда привил мне ненависть к звучанию этого музыкального инструмента.

– Любовь, прикрой, пожалуйста, окно.

Она с похвальным рвением ринулась исполнять мою просьбу. Как только створки оказались плотно затворены, в комнате стало гораздо тише. Удары барабанов доносились приглушенно и нервировали не так сильно. Я с облегчением выдохнула.

– Ваше Величество, вам холодно?

– Что? – я оторвалась от книги, которую читала сидя в кресле, и с недоумением воззрилась на Любовь.

– Вы окно попросили закрыть, – робко сказала она. – А на улице сегодня тепло. Я подумала, может, вам нездоровиться? Тем более на казнь вы не пошли, отправили Его Высочество принца Рока…

С каждым словом Любовь говорила все тише, и окончание ее фразы я едва расслышала. Девушка, поняв, что сказала лишнего, стояла, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

– Да, ты права, – не имея возможности признаться в истинной причине своего плохого настроения, согласилась я. – У меня болит голова и немного знобит. Разожги камин, будь добра.