Ладья темных странствий. Избранная проза - Борис Кудряков

Д: Апельсин очистили, шкурку выбросили. Иностранец удивился и говорит: у нас шкурки от фруктов собирают в коробки и на фабрике делают из них яичный порошок. Этот порошок упаковывают в другие коробки и продают вам за валюту.

И: При чем здесь валюта, не логично.

Д: Повел ее в номер, заходят.

И: Закрылись?

Д: Да, дверь на ключ.

И (в зал): Проговорился, снова дверь!

Д: Разделись, она ему: позаботься, чтоб деток не оставить. Он обул, что надо, помиловались. Обувку снимает и бросает.

И: В дверь никто не стучал?

Д: Причем здесь дверь? Она удивилась, что он обувку бросил, говорит: у нас ее использованную собирают в коробочки, отправляют на фабрику. Там делают жевательную резинку и отправляют вам за валюту. (Смеется, вытирает слезы.)

И: В своем мерзком анекдоте вы дважды упомянули слово дверь. Значит все врали, что не знаете никакой двери. Не страшно?

Д: Вы постоянно угрожаете, я не боюсь.

И: А если наговорю. (Садится за стол.)

Д: Меня?

И (хмуро): Кстати, по истечении определенного времени я обязан представить отчет о том, где дверь и куда она ведет, или…

Д: Что или?

И: Будьте благоразумны, начнем сначала. Как вы представляете себе нашу искомую?

Д: Да что же это? Поймите, я сойду с ума от этих заморочек. И что значит «после определенного времени»?

И: Мы задаем друг другу только вопросы. Настала пора ответов. Вам страшно! И мне не по себе. Музыку слышите сейчас?

Д: Слышу, как бьется мое безграмотное сердце, я стал задыхаться. Принесите воды. (Расстегивает воротник.) Все знают дверь, все, кроме вас.

И: Все меня не интересуют. Именно вы видели дверь? Видели! Даже трогали. (Встрепенулся.) А может быть, открывали? Открыли и заглянули?! Потрясающе, не в силах поверить.

Д: Да, видел, трогал, открывал, заглядывал.

И (поспешно): Успокойтесь, а то забудете, как все было. Тихо, дышите глубже. Так, ну а теперь по порядку.

Д (ударом по сгибу правой руки делает левой жест): Bo-o. Видел. Ты хочешь сбежать. Не-е-ет. Не позволю.

И: Ты сейчас сказал «воды». Может быть «воды», желаешь исцеления?

Д (продолжает ходить): Не могу удержаться, чтобы не рассказать коротенькую историйку. Встречаются два червя. Один другого спрашивает: ну как дела? – Спасибо, ничего. А твои как? – Тоже помаленьку. – Отец дома? – Да, под камнем. А твой? – Мой с мужиками ушел рыбу ловить.

И: Зачем вы меня нервируете? (Ходит.) Я понимаю, хочется иногда по молодости лет пошустрить, побегать. А на старости лет… (Смотрит на Д как на тлю.)…когда подлокотники вышибают и сердце болит…Экм! Не сладко. (Садится.) Что мне с вами делать? Я вас лишу пространства.

Д: Как часто повторяем мы пространство. По логике – пространство – про и стра. Но про чего же про, как далеко оно? И про чего же стра? – страданье, зданье, страх – оно.

И (встает, энергично обращаясь вверх): Рассвет души, огонь вечерний, туманы над рекой, и мы как призраки покрыты мглой осенней. Скороговоркой смягчаем боль в груди. Ты потерпи, пройдет она, вернутся дни былые и перелетные певуньи, лед заблестит под вешним солнцем, удалую песню споем мы вместе.

Д: Загадками говорите, таинственно и зыбко осветит все луна, она полна как чаша, которую придется иссушить. В который раз шагаем в дверь и вспоминаем в который раз ушедших за нее, наши это дети, они живут среди желтизны страниц. Не душно ль им? Уютно, тесно? Накормлены, напоены? Неизмеримая дорога…

И (подхватывает): Как дорога и как безлюдна, одна она. Шагаем через гать. Рать наших рыцарей останется в шкафах, и старый хрен, служитель колченогий нежнейшей метлицей пылинки прогонит с забытых фолиантов. Анды, панты, брилл…

Д (вынимает коробок спичек из кармана, кидает на стол перед И): Что это такое?

И (устало): Дураку ясно – спички.

Д: Дураку ясно всегда, это коробок.

И: Ну да.

Д: Это не коробок, а предмет.

И: Возможно.

Д: Это не предмет и не возможно, это пожар, это тайфун, надежда, пища, уют, сон.

И (с иронией): Всё?

Д: Это жест моего вам презрения. И к тому же я давно голоден. Достаньте из вашей тумбочки что-нибудь.

И (наклоняется, ищет в тумбочке, достает небольшую деревянную скамейку): Ничего нет, осталось только это.

Д (подходит, берет скамейку, взвешивает в руках и смотрит на И): Что это?

И: Это и что и это.

Д: Это же трибуна.

И: Пусть будет трибуна, если вам есть что сказать.

Д: Мне всегда есть что сказать, но некому сказать.

И: Вы с самого начала делаете ошибки.

Д: Первая – что не заметил подвоха, когда вы предложили кофе, а протянули чашку. Это в начале беседы. Вторая ошибка – я стал отвечать на ваши вопросы, третья – под дверью можно понимать что угодно.

И: Кому угодно и почему под дверью, а не за дверью.

Д: На все вопросы надо было отвечать свистом.

И: Хм, однако вы кое-что можете думать.

Д: Здесь еще портрет и лыжи. О них вы спросите сейчас: зачем они?

И: Угадали.

И: Полощется тело в небесном пиру, явь слов улетает иначе.

Д: Всему есть предел.

И: Обидно за вас – вы – обыкновенный культуртрегер сучизма, прелесть бамбуся, но только глазки кучкой. Обижаться на меня некогда. Обратите внимание на такую особенность: три брата – Иван, Дмитрий и Джон преподают различные дисциплины в университетах города Н, НН и ННН. Иван работает не в Н, а Дмитрий не в НН. Джон преподает не историю и не биологию, зато два других брата много ездят. Какую дисциплину преподает Фред?

И (в зал): Счастлив, как слон после бани.

Д (поправляет костюм, откашливается, обращается в зал уверенно, сильно): Как вы успели заметить, месяц я отдыхал в свое удовольствие. У меня был отменный… ученик…

И: Я тебе покажу, ученик.

Д:…чем отличается суп от похлебки, восстание от мятежа, гвоздь от металла? Разведчик развирует, шпион шпионирует. Теперь вместе со мной произнесите с закрытыми зубами и закрытыми губами слово Ансамбль. Три, четыре. (Д показательно шевелит щеками и челюстью.) Произнесли, запомните. А сейчас произнесем Ансамбль только с закрытыми губами. (Д двигает молча челюстью, И тоже.) Запомните произношение. Теперь произнесем слово Ансамбль с закрытыми зубами, но с открытыми губами…