Время нарушать запреты - Марина и Сергей Дяченко

– Агмет!

Татарин словно ждал – мигом оказался рядом. Девушка поднесла пергамент к свету:

– Гляди! Не турецкий?

Агмет всмотрелся, качнул головой:

– Йок, ханум-хозяйка! Не турецкий, не татарский. Агмет такого не видеть!

Оставалось позвать всезнающего Хведира, но тот был уже рядом. Блеснули толстые стеклышки окуляр. Бурсак вгляделся, хмыкнул:

– Койне! Диалект давнегреческого! Ну надо же!

– Прочтешь?

– Попытаюсь…

Хведир склонился над пергаментом. Пан Рио ждал, не двигаясь с места, и это спокойствие почему-то с каждым мигом нравилось Ярине все меньше и меньше. Где хозяин? Где Гринь Чумак? В хате было тихо, но вот из дверей донесся странный звук, похожий на кошачье мяуканье. Младень? Ах да, конечно, байстрюк вдовы Киричихи! Чертенок!

– Тут написано… – Хведир поднял голову, неуверенно пошевелил губами. – Какой-то деспот… Владыка или князь… Посылает героя Рио…

– Как? – Девушке показалось, что она ослышалась.

– Героя, – бурсак пожал плечами. – Так и сказано – доблестного героя Рио. Посылает с каким-то заданием в сопровождении трех спутников и просит всех оказывать помощь. Внизу – именной знак, подпись секретаря. Ну и печать.

– Ясно!

Ясного, правда, было мало. Документ составлен верно (если, конечно, не считать «доблестного героя»). Составлен, но не заверен – ни в гетьманской канцелярии, ни в полковой. А ведь без этого «герой» Рио не добрался бы до Гонтова Яра: ни с севера, ни с юга. Откуда же он взялся?

– Вам придется отправиться со мной в Валки, пан Рио, – девушка передала пергамент Агмету, усмехнулась. – Старшим там сейчас пан Еноха, сотенный писарь. Пусть он и решает.

– Нет…

– То есть как, нет?

Сзади послышалось ворчание. Сивоусые тоже услыхали ответ героя. Услыхали – и, наверное, мигом взялись за янычарки.

– Нет, – повторил пан Рио. – Госпожа Ирина, я… Мы должны ждать здесь. В течение суток к нам должен прийти наш… консул… представитель. От него мы должны получить разрешение… визу на выезд…

На этот раз невидимый толмач явно сплоховал. Ярина ясно услыхала чужую речь, непривычную, странную. Выходит, так и есть – с нею говорят на неведомом наречии, а какой-то чаклун переводит! Да так, что слова сами ложатся в уши!

На миг стало страшно. Ярина закрыла глаза, вздохнула. Может, ну его к бесу, этого героя? Пусть катит в свое пекло!

Но страх вдруг исчез, сменившись злостью. Колдун, значит? Напугать решил? Не выйдет, пан герой!

– Разрешение, пан Рио, дает у нас не консул, а местная власть. И я говорю от ее имени. А не веришь, так мы поможем – под руки отведем!

Улыбка на лице незнакомца стала еще шире. Ладонь как бы ненароком скользнула к поясу, к странной шпаге.

– Госпожа Ирина! Мне… Нам не требуется разрешение местной власти. Я уже получил его, потому и смог попасть в ваш мир… в вашу местность… землю. Ни нам, ни вам не нужны неприятности… трудности… сложности…

Невидимый толмач старался вовсю, но Ярина уже все поняла. Добром этот Рио в Валки не пойдет. Не пойдет – и вдобавок смеет угрожать. Так, значит?

Она обернулась, желая отдать приказ черкасам, как вдруг в хате послышался шум, сдавленный вскрик, возня. Это почуяла не только она – пан Рио вздрогнул, ладонь легла-таки на эфес…

…Поздно! Высокий парень, крепкий, в черном кожухе, появился на пороге. На его плече лежала чья-то рука, парень дернул плечом, освободился, рванулся вперед:

– Помогите! Помогите, панове! Они братика… Братика!

Хлопнула дверь, заскрежетал засов.

Пан Рио исчез.

– Помогите!

Парень оступился, упал на снег, вскочил.

– Назад! Шибко назад!

Агмет схватил его за руку, потащил за плетень. Хведир замешкался, но его тут же поторопили, толкнув в спину. Ярина отступала последней, жалея, что не захватила с собой пистоли. Этак шибанут сейчас из оконца!

Малей и Луцык уже ставили лошадей – одну к другой, чтобы закрыться от выстрелов. Янычарки смотрели на врага, но в хате было тихо.

– Второй выход есть? Есть, бачка? – Татарин тряс парня в кожухе за ворот, но тот только головой мотал. Наконец пришел в себя, резко выдохнул:

– Нет! И оконца узкие – не пролезут.

Ярина удовлетворенно кивнула – быстро соображает, молодец!

– Ты Гринь Чумак?

Последовал быстрый кивок. На лицо парня смотреть было неприятно: синяк под глазом, еще один – на лбу, из рассеченной скулы сочилась кровь. Девушка поморщилась и сразу вспомнила. Камни! Выходит, чумаку и вправду пришлось несладко.

– Я – Загаржецка, дочь…

– Знаю, панна сотникова, слыхал! – быстро перебил ее Гринь. – Панна зацная! Панове! Спасите братика! Не винен он! Ни в чем не винен! Разве можно дите за чужие грехи карать?

– Погодь! – Луцык, один из сивоусых, дернул парня за плечо. – Кони! Где ихние кони?

– За хатой… Сарай там…

Ярина мысленно выругала себя за недогадливость. Ну конечно! Кони – первым делом. Каким бы ни был пан Рио героем, без коней далеко по снегу не уйдет.

Сивоусые переглянулись. Луцык показал рукой налево, вдоль плетня, Малей согласно кивнул. Ярина поняла – в обход, чтоб пулей из окошка не задели.

– Агмет! Дверь! Дверь под прицел!

Татарин кивнул, вскидывая рушницу. И в ту же секунду послышался громкий скрип, а вслед за этим отчаянный крик Гриня:

– Нет! Нет! Не надо!

Агмет хрипло выругался – и опустил янычарку.

На пороге стояла женщина. Низкорослая, худая, с большим пищащим свертком в руках. Ни шапки, ни платка – густые смоляные волосы падали на плечи.

– Ведьма это! – застонал Гринь. – С братиком! Не стреляйте!

Черкасы неохотно опустили рушницы. Чернявая женщина шагнула вперед. За ее спиной показался кто-то знакомый. Ярина скривилась. Хорош герой, за бабью спину прячется!

Рио оказался не один. Вслед за ним из хаты вышел страховидный густобородый мужик с чем-то, напоминающим шило, в крепкой руке; следом – худой фертик в зеленом плаще.

– Мы сейчас уйдем! – Голос пана Рио звучал спокойно, но в нем слышалась насмешка. – Не стоит преследовать… догонять нас, госпожа Ирина!

Девушка беспомощно оглянулась. Стрелять нельзя – чернявая ведьма заслонялась ребенком. И к коням не успеть…

– Постойте! Вы не имеете права!

Хведир! Ярина тихо охнула, бросилась вперед, но опоздала. Бурсак поправил сползавшие с носа окуляры, быстрым шагом прошел во двор.

– Даже разбойники не трогают детей, пан Рио! Побойтесь Бога! А если нет – побойтесь Дьявола!