Господин поручик - Александр Башибузук

По лицу девушки пробежала тень легкого недоверия. Я уже приготовился к тому, что меня сейчас выпрут из квартиры, но, в который раз за сегодня, ошибся.

– Аглая, Ефросинья… – жестким тоном бросила Ульяна девочкам. – Быстро спрячьте нашего гостя. Его никто не должен найти. Считайте, что мы играем в казаков-разбойников. И тише…

На мордашках близняшек разом проявилось полное согласие с сестрой. Одинаковым движением приложив пальчики к своим губам, они жестами приказали мне идти за собой.

А через пару минут, я оказался в диване. Да-да, внутри большого раскладного дивана, на стопках, пахнувших пылью старых газет и журналов.

И очень вовремя, потому что едва я успел устроиться поудобней, как задребезжал дверной звонок.

То, что происходило дальше, иначе как театральным представлением назвать не получится.

– Кто? Убийца? – испуганно причитала Ульяна. – Господи, девочки, ко мне, ко мне…

– Уленька, нам страшно! – пронзительно верещали сестрички. – Ой, кажется здесь кто-то есть.

– Я требую, чтобы вы все здесь осмотрели! Немедля!

– Господин полицейский, спасите нас…

– Мадемуазель Козен, ответственная и порядочная квартиросъемщица… – бубнил ветеран битвы при Сомме. – Она всегда вовремя вносит квартирную плату…

– Дамы, мы гарантируем вашу безопасность, – уверяли полицейские, – замолчите пожалуйста. И вы, месье Бренар, тоже…

– Нет, проверьте здесь каждый угол, умоляю вас. Вы же не бросите беззащитных сироток?

– Как пить дать, он уже ушел. По веревке с крыши спустился. Я бы так и сделал.

– Заткнитесь, месье Бренар!

– Да как вы смеете, я потерял ногу при Сомме. Да здравствует Франция!

– Закройте рот!..

– Попрошу не выражаться при детях, моя бабушка была статс-дамой последней русской императрицы! И я вас никуда не отпущу пока вы не найдете этого мерзавца…

– Да ищем, мы, ищем…

Весь этот цирк продолжался довольно долго. Полиция ушла, потом опять пришла, квартира несколько раз была осмотрена, но, заглянуть в диван никто так и не догадался.

На свободу меня выпустили уже когда на улице стемнело. К этому моменту, я уже находился в полуобморочном состоянии. Ей-ей, чуть не сдох. Очередным открытием стала свирепая аллергия тушки поручика на пыль. Из носа потоком лились сопли, глаза слезились, а горло саднило так, словно в него залили расплавленный свинец.

– Вам плохо? – поинтересовалась Ульяна, с холодным недоумением смотря на мою перекошенную рожу.

– Нет, хорошо…

– Он плачет, потому что испугался, – со знанием дела прокомментировала Аглая. Или Ефросинья. Я пока не разобрал, кто из них, кто.

– Не бойтесь, – вторая девочка погладила меня по руке. – Все уже закончилось. Плохие дяденьки ушли. Не плачьте.

Издеваются, что ли? Точно, вон ехидненькие улыбочки проглядывают. Вот же козы!

– Пыль!!! – из последних сил просипел я и оглушительно чихнул. – Можно… а-апчхи!.. Можно… немного воды?

К счастью, не отказали. Придя немного в себя, я наконец получил возможность осмотреться. Сестры проживали в довольно большой трехкомнатной квартире, однако, с очень аскетической обстановкой, отдающей казарменным уютом. Везде царила стерильная чистота и армейский порядок. Ульяна, Аглая и Ефросинья занимали самую маленькую комнатушку, еще одна была приспособлена под цветочную мастерскую, а в третьей, самой большой, расположилась оранжерея. Я все это рассмотрел, когда меня водили умываться на кухню.

Достатком здесь и не пахло, хотя, не могу сказать, что сестры бедствовали. Несмотря на очень скромную, штопанную-перештопанную одежду, никаких признаков недоедания у них не наблюдалось. Вся эта показательная аскеза, показалась мне следствием банальной привычки ограничивать себя в желаниях. И источником этой привычки, скорее всего была Ульяна.

Девушка очень напоминала собой… даже не знаю, как сказать… занудную училку, что ли? Эдакую мымру, холодную, злющую и крайне педантичную. Правда, очень красивую, той простой и милой красотой, свойственной славянским женщинам.

А вот младшие сестры, были ее полной противоположностью. Такие же красавицы, они казались просто переполненными весельем, доброжелательностью и лукавством. Просто очаровательные девчушки.

Ситуация требовала разрядки, я уже совсем было решил начать со знакомства, но все карты спутала Ульяна.

– Извините, сударь, это все, что мы могли для вас сделать, – сурово отчеканила она. – Теперь, настоятельно прошу избавить нас от вашего общества.

И показала пальцем на дверь.

Близняшки разом состроили на мордашках просительное выражение, но, Ульяна даже не глянула в их сторону.

Ну что же. Оно и к лучшему. От добра, добра не ищут.

– Дамы… – я чопорно поклонился сестрам. – Вы оказали мне неоценимую услугу. Смею надеяться, что в самое ближайшее время, смогу вас за это отблагодарить.

После чего, подмигнул младшеньким и потопал к двери.

– Я выходила на улицу, полиции там нет… – холодно сообщила Ульяна на прощанье и захлопнула дверь за мной.

«Мымра…» – буркнул я про себя и стараясь не топать, спустился по лестнице вниз.

Согласно логике событий, полиция должна была нашпиговать квартал до отказа своими соглядатаями, но, как ни странно, ничего такого я не обнаружил. А может, просто моей квалификации не хватило, для того чтобы выявить шпиков.

Но, как бы там ни было, я благополучно добрался домой.

– Ты вернулся! – Лили с ходу кинулась мне на шею. – Я… я уже думала…

– Все нормально, Воробышек… – я слегка прижал ее к себе.

– Алекс… – Серж обошелся без бурного проявления чувств и просто пожал мне руку. – Где тебя носило?

– Позже расскажу. Накормите сначала, голодный как собака.

– Да, конечно, конечно… – Лили потащила меня за руку на кухню. – Если бы ты знал, какая в городе паника. Франко Неро, наверное, в дикой ярости…

– Подожди… – я остановился. – Я же…

Серж молча подал мне газету.

Я прочел заголовок и не сдержавшись, зло отбросил ее в сторону…

Франция. Марсель. Квартал Ле-Панье. Улица Призон.

22 ноября 1919 года. 21:00

– Черт! Я был уверен, что стреляю в Корсиканца…

– Он, со своим братом Лукой, выглядят очень похоже, – словно извиняясь, сообщил Серж. – Совсем неудивительно, что ты ошибся. Да что там, все мы ошиблись. Кто знал, что сегодня ночью начнут действовать сицилийцы? Они разгромили самую крупную опиумную курильню в городе. Целились в младшего брата Корсиканца, Джино; он постоянно там зависал.