Под северным небом. Книга 1. Волк - Лео Кэрью

Инициатива Роупера выглядела как отчаянная авантюра. Если он выведет свои легионы из Хиндранна, то уже не сможет вернуться обратно. Он оставит мощнейшую крепость Известного Мира за спиной, с гарнизоном, вдвое бо́льшим, чем необходимо для обороны, в руках беспощадного к нему врага. Он передаст ее Уворену в полный контроль.

Если Роупер захочет снова войти в Хиндранн, ему придется делать это с таранами, осадными орудиями и ценой огромных потерь.

Ценой гражданской войны.

Роупер и Кетура поженились на следующий день. Поскольку родителей у Роупера не было, брак засвидетельствовали его телохранители (Грей, Прайс и Хелмиц). Со стороны Кетуры свидетелями выступили ее родители – Текоа и Скати, а также два офицера Скиритая. Скати вошла в сопровождениии той самой служанки, которая так сердито смотрела на Роупера, когда он впервые появился в доме Текоа. Сама Скати в этот раз держалась более спокойно и отстраненно, чем в первый день. Заговорила она всего два раза. В первый раз, когда строго велела Роуперу ценить ее дочь больше всего на свете.

– Обещаю, миледи, – ответил Роупер.

И во второй раз, когда взяла Кетуру за руку и долго желала ей счастья. Роупер ждал, что Кетура ответит в своей обычной язвительной манере, но вместо этого она обхватила руку матери обеими руками и терпеливо выслушала все слова до конца, глядя на нее с самым серьезным выражением. Наконец мать закончила, Кетура просияла и поцеловала Скати в щеку.

– Спасибо, мама, – поблагодарила она.

Один из легатов, надев на себя могучие орлиные крылья, провел богослужение в Священном Храме, находящемся на расстоянии брошенного камня от Главной Цитадели. Здесь Роупер и Кетура обменялись клятвами и одинаковыми серебряными браслетами. Роупер поклялся вечно заботиться о ней, а она – быть ему послушной женой. Церемония завершилась словами, сказанными одновременно друг другу:

– Ты похоронишь меня.

Это означало обещание жить вместе до самой смерти.

Несмотря на то что Текоа был подавлен тем, что придется оставить крепость Уворену, он преподнес Роуперу великолепный свадебный подарок – боевого коня. Огромный страшный жеребец был отлично выдрессирован для сражений.

– Его зовут Зефир,[10] – пробурчал Текоа, подводя животное к Роуперу. – В нем двадцать ладоней. Возможно, он крупнейший жеребец, когда-либо рожденный на конюшнях Черной Страны. И, само собой, он с конюшни Видарров. Ваши враги это сразу заметят.

Текоа погладил жеребца по светло-серому боку.

Роупер хорошо усвоил урок, полученный им при первом проезде через Великие Врата Хиндранна. В тот раз Уворен унизил его перед всем народом, заставив надеть нетронутые в битве доспехи и встать во главе опозоренной армии. Теперь же Роупер собирался все сделать по-своему. Он выедет за ворота так же, как въехал – в сверкающих пластинчатых доспехах, но на этот раз эффект будет совершенно другим.

Все легионы, отправляющиеся в поход под началом Роупера, выстроились прямо напротив Главной Цитадели. И хотя это была едва ли половина армии (всего около сорока тысяч воинов), стоя рядами в начищенных до блеска доспехах, легионы производили внушительное впечатление.

Роупер встал во главе колонны.

Холодное Лезвие висело в ножнах на бедре. Кроме оружия, Роупер надел отполированную и натертую маслом стальную кирасу с наложенными друг на друга пластинами, обеспечивающими подвижную защиту плеч и верхних частей рук. Кираса была инкрустирована серебряной проволокой в виде силуэта рычащего волка. Бедра защищала кольчужная юбка. Кожаные сапоги с замаскированными металлическими вставками прикрывали икры. Сверху на доспехи был накинут черный плащ. Кроме того, на нем был шлем Кинортаса – шлем Черного Лорда, – с пропущеными через отверстие сзади волосами в стиле Священной Гвардии. Забрало и боковые щитки шлема прикрывали молодое, не отмеченное шрамами лицо. В таком виде он стал похож на настоящего военного вождя. Даже Уворен, увидев его, поклонился с улыбкой.

– Вы выглядите потрясающе, милорд.

Они вежливо попрощались друг с другом, прекрасно понимая, что отныне командуют двумя противоборствующими армиями.

Солнце наконец пробилось сквозь серое одеяло туч, скрывавшее его уже месяц, и залило Хиндранн мягким золотым светом. Роупер вел армию по улицам, вновь заполонившимся женщинами и детьми. Несмотря на доспехи, Роупер ощущал на себе множество обращенных на него взглядов, пока он ехал на Зефире к Великим Вратам. В этот раз никто и не думал насмехаться над ним. Возможно, благодаря попытке покушения, успешно сорванной им в одиночку. Возможно, благодаря тому, что теперь он вел армию, которая даст решительный бой сатрианцам. Как бы то ни было, но теперь на него смотрели почти с уважением.

Риск авантюры Роупера заключался не только в том, что он передает Хиндранн с огромным гарнизоном в руки Уворена, но и в том, что было совершенно не ясно, с какими силами придется столкнуться в битве с сатрианцами. Роупер вел за собой сорок тысяч легионеров и восьмитысячный корпус тяжелой кавалерии, но никто не мог сказать с уверенностью, насколько велика армия врагов. Разведчики докладывали, что со дня последней битвы она выросла как минимум в полтора раза. А кто-то даже утверждал, что сражаться им придется с двухсотысячным войском. Роупер в эти слухи не верил, но понимал: в любом случае у сатрианцев армия гораздо многочисленнее, чем у него. Вести о военных походах обычно встречались с нетерпеливым возбуждением, но в этот раз, когда Роупер собрал легатов и объявил им о своем решении лично повести армию против сатрианской орды, он увидел шок на их лицах. Раздавая приказы, он явственно видел сюрреалистичную дымку, окутавшую зал. Легаты приняли новость молча. Растерянные командиры легионов выходили из комнаты, не поднимая глаз…

Облаченные в доспехи воины, шагавшие за спиной Роупера по улицам, находились в столь же подавленном настроении. Провожавшие их женщины стояли с побелевшими пальцами, плотно сжав губы. Это было самое гнетущее прощание. Все случилось так неожиданно, и победа казалась абсолютно невозможной. Разве может такой поход закончиться триумфом?

Роупер пытался не обращать на это внимания. Он сохранял строгое выражение лица, стараясь спрятать за ним свои сомнения. И пока он молчал, ему это удавалось. Рядом ехал Грей с безмятежным видом. Он поглаживал шею лошади рукой в перчатке и время от времени улыбался зевакам. По другую сторону от Грея ехал Текоа, сурово глядя вперед.

Две огромные, обшитые железом дубовые створки ворот распахнулись перед Роупером. Он выхватил Холодное Лезвие, поднял его над головой, отдавая прощальный салют всем тем, кто высыпал сейчас на улицы, и приготовился к пересечению Внешней Стены. Его не оставляли мысли о том, вернется ли он когда-нибудь сюда еще.

Вдруг, к немалому его удивлению, за спиной кто-то захлопал. Толпа немедленно подхватила, и вот уже раздался гром многочисленных аплодисментов. Роупер даже не ожидал, что инициатива возглавить армию так быстро поднимет его популярность. Он всего-то собирался обзавестись союзниками и военной славой, чтобы сравняться с Увореном, а заодно изгнать сатрианцев из страны. Но он уже подзабыл, как ценят такие поступки жители Хиндранна. Анакимы – самая воинственная раса в мире. Легионы и тех, кто командует ими, они будут любить всегда.