Осмелься или беги - Дарья Сорокина

— Хизер, я не слышу, чтобы ты дышала, — напоминает Райли и кладет мою кофту на рюкзак.

Шумно втягиваю воздух вместе с запахом Дейва, стоящего невыносимо близко и одновременно далеко от меня. Аромат его кожи, волос, стирального порошка, одеколона смешивается в одно целое, без чего не представляю Райли. А еще я только что осознала, что он не курит. Ни разу не уловила даже нотки табачного дыма, и это покупает только сильнее.

Не могу просто стоять безвольной куклой без дела, тянусь к его толстовке, осторожно, как если бы к дикому зверю приближалась. Ну же, Дэвид, мне можно доверять.

Следит за моими несмелыми попытками и борется с собой, вижу сомнение во взгляде. Еще чуть-чуть и сдастся, как с поцелуем.

— Не трогай, — одним резким движение снимает с себя через голову кофту и остается в майке.

Не могу отвести взгляд от всего его: растрепанные черные волосы, жилистая шея с напряженными венами, сильные плечи, одно из которых до самого локтя изрезано татуировкой. Острые дуги, пересекающиеся под разные углами. Слишком больно, пронзительно и опасно, кажется, коснешься, и на подушечках пальцев останутся царапины. Вот где прячется частичка настоящего Дейва Райли. Здесь, среди спутанных лезвий.

Не заметила, как стала обводить узоры, повторяя каждый изгиб, пытаясь сгладить их, сделать мягче, нежнее.

— Нравится? — простой вопрос и нежный тембр голоса сводят с ума не хуже ласк этого загадочного свалившегося на меня из ниоткуда парня.

— Нет, — честно призналась, а Дэвид вопросительно изогнул идеально-черную бровь.

— Ты первая, кто мне это говорит. Обычно девушкам жутко нравилась эта татуировка.

— Девушкам? У тебя было много девушек? — откуда из меня вырываются эти плаксивые нотки. Конечно, у Дейва были девушки. Это только ты, Хизер, неинтересна парням. Разве что, отморозкам вроде Хатчета.

Мой психопат накручивает себе на палец светлую прядь и посмеивается.

— Я слышу ревность. Мне не показалось?

Молчу. Хватит с него моей честности, но и врать тоже не хочу. И Дэвид снова меня удивляет признанием.

— Такая как ты — одна, Хизер, — глаза в глаза, предельно серьезен. Но только, что это значит?

Какая одна? Глупая? Смешная?

Духу не хватает спросить, лишь натягиваю ниже футболку, а Дейв осторожно убирает мои руки, и, не встречая сопротивления, оставляет меня в одном лифчике, а затем и он падает в кучу моих вещей.

— Не отворачивайся, Хизер. Тебе нечего стесняться. Смотри на меня!

Смотрю. Ловлю на себя его восхищенный, ласковый и безумный взгляд.

— Это еще не все, малышка, — быстро расстегивает мои джинсы. Помогаю ему, скидываю с себя кроссовки, и перешагиваю через остатки одежды, навстречу.

Дэвид тянет ко мне руку, но замирает, так и не коснувшись. Продолжает изучать, в уме что-то прикидывает. Позу для фото подбирает? Затем его взгляд останавливается на моих босых ногах.

— Тебе нужно сесть. Кафель холодный.

Райли стеллит свою кофту между двумя раковинами и, легко подхватив меня, сажает на еще сохранившую тепло его тела ткань.

— Какая ты легкая, Хизер, и безумно красивая. Раздвинь ножки, хочу увидеть всю тебя.

Не могу. Колени дрожат, не слушаются. Дейв видит это. Улыбается как-то грустно, или снисходительно. Да как же его понять?!

— Хизер, ты боишься меня?

— Нет.

— А что тогда? В машине ты сказала, что готова заняться со мной сексом хоть в туалете.

— Ничего же не будет. Ты опять дразнишься.

Продолжает улыбаться.

— А что мне остается? До десятого испытания еще долго, — звучит расстроено. Зачем тогда мучить друг друга, если он сам не против? Или на мне клеймо ядовитой гадины стоит. Смотреть, но руками не трогать!

— Сейчас я хочу фото. Я выиграл его, Ангелочек. Ты сама действие загадала.

— Хорошо, — больше не могу смотреть ему в глаза. Зажмурилась и развела ноги в стороны. Как же холодно…

Молчит. В этот раз ничего не комментирует, даже телефон не просит. Телефон! Я все еще сжимаю его в ладони, словно последнюю нить, связывающую меня со старым миром, миром той Хизер Холиуйат, что никогда бы такого не сделала!

Дейв обманул. Не собирался он меня фотографировать, или передумал на полпути. Только на внутреннюю часть бедер легли две обжигающие руки, а снизу меня коснулось горячее дыхание, мигом прогнавшее холод.

— Дейв ты же не?.. — сердце навернулось в груди от догадки, что он сейчас сделает.

Физически ощущала ликующую улыбку на губах моего психа, а затем его язык осторожно попробовал меня на вкус.

Хотел просто сфотографировать ее. Показать, какая она красивая и сексуальная, чтобы эти милые плечики наконец распрямились. Чтобы взгляду вернулась дерзость, как когда выковыривала фару из моего порше. Нашего порше… Свидетеля моего поражения. Я проиграл ей в тот миг, когда увидел.

Ты прекрасна, Хизер. Безумно. Настолько, что я себя не контролирую, действую без сценария. А ведь у меня всегда ходы просчитаны на сотню шагов вперед, а если сомневаюсь, то молча сваливаю. Но сейчас я не собираюсь бежать. Хочу опуститься перед тобой на колени, официально признать твою победу, стать твоим. Но кем? Кто я для тебя, Ангелок? Просто скажи!

Отвела в сторону ножку. Зажмурилась. Меня боишься? Я безобидный, Хизер, клянусь! Никогда не подумаю о тебе плохо, даже если вдруг вскроется какая-нибудь страшная правда, я найду тебя тысячи оправданий. Свихнулся. Устал. Добегался.

Мне надоело быть болотом, святоша. Я хочу всю тебя. Засадить все вокруг ласковым вереском, дышать тобой, любить тебя…

Осторожно сел на колени и положил ладони на внутреннюю часть дрожащих бедер. А в мыслях все равно сраный Энтони Трейвис. Представляю, как ублюдок обнимает мою девочку, как целует. Не потому ли сейчас я самому себе доказать собираюсь, что целуюсь круче? Такого точно не было в ее жизни.

Она тоже чокнутая, как и я. Мокренькая, податливая, и вот я, пыхтя, как загнанная псина, высунул язык, и тут же получил бедрами по ушам. Зажалась дурочка, а у меня в мозгах звенит от мощного шлепка, но я не останавливаюсь. Глубже, настойчивее вожу по нежным цветам вереска.

— Дэвид, прости. Тебе не больно?

Конечно, больно, ты по голове мне заехала ляжками! Да разве я скажу? Промычал что-то, щекоча ее дыханием и наслаждаясь содроганием хрупкого тела. А Хизер не знает, куда себя деть, схватила меня за волосы и пытается не то остановить, не то сильнее прижать к себе. Бормочет мое имя, хнычет что-то, стесняется, шумно и часто вдыхает.

— Дэвид…

Бесишь ты. Помолчи минуту, и не называй полным именем. Еще фамилию припомни, и точно заставлю тебе кричать на весь аэропорт.