Обольститель - Андреа Кейн

— Я знаю, — невесело заметил Ник. — Нелегко мне далось это согласие. Я уж прикидывал и так, и этак. Сам не знаю, что заставило меня согласиться. Но ты смотрела на меня таким умоляющим взглядом! Это, конечно, недостаточно, чтобы заставить меня встречать Тайрхема с распростертыми объятиями…

— Конечно, недостаточно, — прервала отца Николь. — Но признайся, ведь он тебе нравится.

— Ты права — он мне нравится. В противном случае ноги бы его здесь не было, не важно, дал бы он мне работу или нет. Но мне в нем нравится совсем другое: по-моему, он искренний человек. А ты как думаешь?

Николь почувствовала, как затрепетало ее сердце.

— Да, папа, он мне действительно нравится, и я уверена, что он искренен. Не могу объяснить почему, но я поверила Дастину с первой нашей встречи. Больше того, я не могу заставить себя не думать о нем, не скучать по его обществу. Я понимаю, существует много причин, по которым для всех нас будет лучше, если я разорву наши отношения. Но дело в том, что я, кажется, не могу этого сделать.

— Ники! — Лицо Олдриджа было спокойным, но голос звучал глухо. — Существует еще одна причина, по которой я согласился на визиты маркиза. Это никак не связано с твоими чувствами и моим уважением к этому человеку. Я не спал всю ночь, вспоминая, как порядочно и честно повел себя маркиз, но не забывая и о его дурной репутации. А под утро я вконец растерялся, вспомнил Алисию, и тут меня осенило… — Ник тяжко вздохнул. — Если бы Алисия была жива, она сказала бы, что я не имею права встревать в твои личные дела. Судьба, напомнила бы мне Алисия, мудрее логики и страсти.

— Я помню, — тихо отозвалась Николь. — Желания и судьба. Мама в них верила.

Искра воспоминаний вспыхнула в глазах Ника.

— Желания и судьба! — воскликнул Олдридж. — Именно так она и сказала в тот день, когда я сделал ей предложение. Я отлично понимал, что не имею на это права. Она хорошо воспитанная юная леди, а я простой жокей, едва начавший зарабатывать деньги и известность. Но Алисия заявила, что мы созданы друг для друга и она желает, чтобы мы были вместе. Она оставила свой респектабельный дом, семью и вышла замуж за человека, который не мог ей ничего предложить, кроме своей любви и мечты.

— Но твоя мечта сбылась, папа! — воскликнула Николь. — Ты стал самым знаменитым жокеем в Англии.

— Все это так, Проказница. — Ник с нежностью погладил руку дочери. — Так вот, если Тайрхем действительно тот, кто тебе предназначен, то я буду самым последним ханжой, если помешаю твоему счастью. Да, вы разные люди. Но мы с Алисией так любили друг друга, что это помогло нам забыть о различиях. Конечно, это произошло не вдруг, и порой нам было очень трудно. Я привык заботиться о себе сам, приходить и уходить когда мне вздумается, встречаться с друзьями. Алисия же была домоседкой, по воскресеньям посещала церковь и привыкла каждый вечер ровно в семь часов выходить к семейному столу. Каждый из нас к чему-то потихоньку привыкал, от чего-то потихоньку отказывался, и это каким-то образом срабатывало. В твоем случае привыкание будет еще более тяжелым. Но ради тебя, ради памяти моей незабвенной Алисии я подожду. Слушайся своего сердца, а я буду молить Бога о твоем счастье. Но горе маркизу Тайрхему, если он хоть чем-то обидит тебя!

— Спасибо, папа! — Николь порывисто обняла отца. — Ты замечательный человек, и мама сделала правильный выбор.

— Мы были счастливы с твоей матерью. Но нам потребовались сила, терпение и твердость характера. Все это у тебя есть. — Он взял Николь за руки и откинулся на спинку кресла. — Страшно, Проказница?

— Ужасно!

— Так и должно быть. — Олдридж легонько дернул Николь за козырек кепки. — Будь осторожна, Ники. Ты обладаешь мужеством, но сердце у тебя нежное. — Смущенно закашлявшись. Ник поднялся на ноги. — А теперь иди, занимайся со своим жеребцом. Ты уже попробовала его в галопе?

— Да, сегодня утром, — отозвалась Николь, радуясь перемене темы. — Кинжал очень грациозен. Он скорее плывет, а не бежит. Сегодня после обеда я планирую взять несколько простых препятствий, чтобы закрепить технику. Если все пойдет хорошо, завтра я пройдусь с ним положенное расстояние галопом, а Брекли будет засекать время. А когда Дастин вернется из Суффолка, то увидит, что мы с Кинжалом подготовились к Эпсому на целую неделю раньше срока.

При упоминании о поездке Дастина в Суффолк, Ник Олдридж нахмурил брови.

— Надеюсь, Тайрхем узнает достаточно, чтобы положить конец всему этому и вернуть меня на скаковую дорожку, где мне и место.

— Папа, я знаю, ты беспокоишься… — начала было Николь.

— Беспокоюсь? Да я просто с ума схожу. Но сведения, которые я дал маркизу, да еще плюс то, что добавит Салли, должны дать какие-то результаты.

— Если только существуют ответы, — отозвалась Николь, — Дастин их найдет.

Дастин тоже на это надеялся.

Прислонившись к стеклу, он посмотрел на проплывавший за окном экипажа сельский пейзаж Суффолкшира. Тайрхем приближался к конечному пункту своего путешествия. В который уже раз Дастин достал составленный Олдриджем список и задумался, к чему может привести начатое расследование. Если ему повезет, то Ник Олдридж обретет свободу, а Николь будет принадлежать ему, Дастину. Но это будет совсем не так просто. Николь столь же упряма, сколь и красива. Что ж, если понадобится, он сдвинет небо и землю, но своего добьется.

Дастин с нежностью вспомнил вчерашний поцелуй, изумление в глазах Николь и откровенное проявление чувства на ее лице. Господи, как же он хотел, чтобы этот поцелуй длился вечно!

Перед Дастином стояла нелегкая задача: завоевать Николь, убедив ее в том, что его намерения честны, особенно если учесть, что он опорочен в глазах Николь. И все же первую победу он одержал, убедив Николь согласиться с его визитами. Нет, даже две победы — его пригласила не только Николь, но и ее отец. Вспоминая написанное на лице Олдриджа смятение, Дастин ощутил прилив сочувствия. Этот человек обожает свою дочь. И нет ничего удивительного в его нежелании отдать ее в руки отъявленного распутника.

Что ж, эти опасения скоро рассеются словно дым.

— Прибыли, сэр, — объявил кучер, останавливая экипаж.

Очнувшись, Дастин сунул список обратно в карман, открыл дверцу и спрыгнул на землю.

На первый взгляд коттедж, к которому они подъехали, выглядел необитаемым. Дастин помрачнел. Олдридж ничего не говорил о том, что Салливан может куда-то отправиться после Ньюмаркета. К тому же вчера поздно вечером Дастин отправил Салливану телеграмму с просьбой встретиться сегодня утром. Так куда же, черт возьми, он подевался?

Дастин постучал. Дверь была не заперта. В голове Дастина тут же зазвенел тревожный звонок. Он вошел в дом.

— Мистер Салливан! — Тишина. Дастин озадаченно огляделся, все более проникаясь ощущением, что здесь что-то неладно. Мебель, насколько он мог видеть, стояла на месте, и все же…

— Салливан! — снова позвал Дастин.