Опрометчивый поцелуй - Кристи Риджуэй

– Извини, дорогая, но я была влюблена в деда этого молодого человека, когда была еще маленькой девочкой, а потом – в его отца, несколькими годами позже.

Она снова повернулась к Рори, который сделал круглые глаза.

– Не волнуйтесь, только на экране. И мне было жаль, когда я услышала о смерти твоего деда. Это был конец эры. А что с твоим отцом?

Лицо Рори стало замкнутым.

– Он живет во Франции.

– Судьба! – воскликнула Ора и переключилась на него. – Все Водолеи слишком долго решают своисемейные проблемы.

Взгляд Рори сделался отрешенным.

– Да, действительно, это так, – согласился он. Ора важно кивнула.

– Джилли говорила мне, что вы родились в один день. – Вряд ли Джилли об этом помнила. Однако Рори оживился.

– Она так и сказала?

Джилли стиснула зубы и подумала: «Нужен ты мне…» Доктор Джон засмеялся:

– Динк-Динк… – Он все давно понял.

Джилли так посмотрела на него, что он сразу умолк.

– Что это значит? – спросил Рори у доктора Джона. Доктор Джон снова засмеялся так, что от его густого баса под потолком зазвенели хрустальные люстры.

– Динк – изящная и застенчивая. Это наша Джилли. – Рори удивился:

– Застенчивая? Вы думаете, она застенчивая? Возможно, мы говорим о ком-то другом?!

Ора коснулась его руки.

– С вами, Водолеями, всегда так. Ваш знак – так меняется от окружения, что вы никогда не смотрите на сам предмет.

Она открыла книгу, пробежала взглядом по странице и сказала Рори:

– Но у вас будет шанс изменить все к лучшему в следующем месяце, когда Венера и ваша планета-покровительница – Уран – соединятся. Воспользуйтесь этим.

– Черт! – выругался Рори. – Я не верю в эту чепуху. – Ора захлопнула книгу.

– Все Водолеи упрямые! Вы настырны и ограничены во взглядах, но зато вы влюбчивы. Это ваш плюс. Джилли точно такая же.

– Я уже заметил, – пошутил Рори. – Что же вы мне посоветуете? Мне кажется, она вас немного слушает.

Ора удивилась.

– Джилли Скай всегда была самостоятельной. – Однако Рори знал, чего хочет. Он указал на книгу:

– Может быть, там есть что-нибудь такое, что сможет уговорить Джилли… смягчиться хоть немного… Правда, я не уверен, что она вас послушает. И все-таки… а вдруг!

Он подкупающе посмотрел на Ору, потом на книгу.

Джилли снова бросило в жар. Во-первых, из-за его самодовольства, а во-вторых, она терпеть не могла, когда о ней рассуждают за глаза. Сама она никогда не просила погадать на себя. Демонстрировала эгоизм молодости. Пропускала советы мимо ушей и вообще в глубине души посмеивалась над Орой и над ее пристрастием к астрологии. Но советы Оры запали ей в душу, и порой она даже пользовалась ими.

Доктор Джон так захохотал, что кольцо, продетое у него в носу, едва не слетело ему в рот. Ора в недоумении посмотрела вначале на Джилли, потом на Рори. Джилли попыталась спасти ситуацию.

– Рори имеет в виду то обстоятельство, что он не завоевал мою любовь. И поэтому он спрашивает у тебя, которую я считаю своей матерью, разрешения. Только непонятно – на что?

Она обняла Ору и прошептала ей на ухо:

– Скажи, что я руководствуюсь твоими предсказаниями.

Однако Ора была не из тех, кто быстро оценивает ситуации. Она в недоуменном возбуждении посмотрела на Джилли и произнесла:

– Дорогая, если бы это действительно было так, то я бы не волновалась за тебя. Насколько я знаю, ты склонна решать кроссворды, а не читать гороскопы!

От стыда Джилли готова была провалиться сквозь землю. Рори же скептически поджал губы – он все понял.

– Ора, ваша подруга, дабы не встречаться со мной, ссылалась на ваши гороскопы, и я проникся глубоким уважением к вашему искусству.

– Правда? – обрадовалась Ора. Гомерический хохот доктора Джона перешел в кашель.

– Вы меня уморите! – воскликнул он, отдышавшись. Ора схватила его за руку и повела в буфет, где можно было выпить воды. Джилли с отчаянием посмотрела им вслед. Она подозревала, что Ора это сделала специально, в отместку за ее предательство.

– Я тоже хочу пить, – заявила она и попыталась расстаться с Рори.

Однако он крепко взял ее под руку и произнес тоном, не сулящим ничего хорошего:

– Не так быстро, Динк-Динк!

Не обращая внимания ни на кого в зале, он прижал Джилли к себе. Ее сердце бешено билось в груди. Она давно поняла, что он не относится к разряду тех мужчин, которых можно было бесконечно долго водить за нос. Еще мгновение – и он разорвет на ней одежду. Однако он вдруг отпустил ее и спросил:

– Слушай, где я ее видел?

Джилли обернулась и увидела Ким, которая смотрела на них. «Только не сейчас, только не сейчас, когда он раскусил меня», – лихорадочно подумала Джилли. Еще она подумала, что рано или поздно должна познакомить Рори с Ким и что они должны друг другу понравиться, чтобы судьба Айрис наконец решилась. Однако она не могла придумать ничего лучшего, чтобы одновременно и задобрить Рори и отвлечь его от Ким, как поцеловать его. С этой мыслью она приподнялась на цыпочки, обняла Рори за шею, и их губы слились в долгом поцелуе.

Поцелуй привел обоих в легкое помешательство. Джилли издала слабый стон, а Рори заурчал, как довольный кот. Он сжал ее в объятиях еще сильнее, и она почувствовала, что пропала.

– Пойдем! – вдруг сказал он.

Он схватил ее за руки и почти потащил в конец галереи, где, как он понимал, был служебный вход. Однако Джилли почему-то вдруг заупрямилась.

Он обернулся:

– Не паясничай! Ты идешь со мной!

Джилли все еще находилась в том странном состоянии, которого она всегда пыталась избегать. «Я должна сопротивляться», – смутно подумала она. Но тотчас же другой голос напомнил ей, что Рори – ее единственный, любимый, дорогой.

Он снова тащил ее, не позволяя сбить себя с пути. На несколько мгновений она почувствовала себя распутной женщиной. Она могла себе позволить поцелуй, ну два – не больше. Рори снова остановился и страстно поцеловал ее. У нее перехватило дыхание. Наконец он добился своего – они оказались на лестничной площадке. Он прижал ее к стене и снова стал целовать.

– Джилли… – шептал он ей на ухо – Джилли…

В полумраке коридора он предстал перед ней большой тенью. А ее тело показалось ей необычным настолько, что она перестала понимать его. Ей было немного неудобно: стена была холодной, а Рори – таким настойчивым… В какой-то момент тело и разум слились в одно целое, и она уже не различала, где явь, а где чувственность.