Ведьмина зима - Кэтрин Арден

Цепи короля зимы

— Морозко здесь? — спросила Вася. — Это темница для демона холода?

— Да, — сказала Полуночница.

Вася смотрела на деревню. Что могло тут удержать короля зимы?

— Белая лошадь — лебедь — она близко? — спросила она у Пожары.

Та подняла золотую голову.

«Да, — сказала она. — Но она боится. Она долго ждала его во тьме. Я найду ее. Я нужна ей».

— Хорошо, — сказала Вася и прижала ладонь к шее Пожары. Лошадь даже не укусила. — Спасибо. Когда увидишь белую лошадь, передай ей, что я постараюсь спасти его.

Пожара топнула.

«Я скажу ей», — она повернулась и ускакала, снег таял под ней, порез на ее ноге почти зажил.

— Спасибо, — сказала Вася Полуночнице.

— Ты себя погубишь, Василиса Петровна, — сказала Полуночница. Но в ее голосе были сомнения. Ее черный конь выгнул шею и тихо выдохнул, она почесала его бок, хмурясь.

— Все равно, — сказала Вася, — спасибо, — она пошла с болью к деревне. Она ощущала взгляд Полуночницы. Она почти пропала из виду, но крикнула, словно не сдержалась:

— Иди к большому дому. Но не говори никому, кто ты.

Вася оглянулась, кивнула и пошла дальше.

Она думала, что темница Морозко будет напоминать поляну Медведя. Или запертую башню со стражей, и он был бы как принцесса наверху. И она думала, что это будет лето, где он слабый и бессильный. Но это была просто деревня. Зимой. Сады спали под снегом, звери дремали в теплых загонах. Дом в центре источал шум и свет. Дым лился из дыры в крыше. Она ощущала запах жарящегося мяса.

Как мог Морозко быть тут?

Вася перелезла через забор и прошла к большому дому.

Она была близко, когда свежий снег во дворе задрожал, и появился черт. Вася застыла. Это был дворовой, страж двора, и он был не крохотный, как другие дворовые, которых она знала. Он был с нее ростом, глаза были яростными.

Вася с опаской и уважением поклонилась ему.

— Чужая, что ты тут делаешь? — прорычал он.

Ее рот и горло пересохли, но Вася выдавила:

— Дедушка, я тут за едой, — не совсем ложь. Она была голодной. Припасы деда Гриба давно кончились.

Тишина. Дворовой сказал:

— Далеко ты прошла только ради еды.

— А еще я тут за зимним королем, — тихо призналась она. Было сложно обмануть духа дома, было глупо пытаться.

Дворовой разглядывал ее. Она задержала дыхание.

— Тогда иди через дверь, — просто сказал он и пропал в снегу.

Так просто? Невозможно. Но Вася прошла к двери. Когда — то она любила праздники. Теперь слышала слишком много шума и ощущала огонь. Со странной отстраненностью она посмотрела на свою ладонь и поняла, что рука дрожит.

Собравшись с силами, Вася поднялась на крыльцо между лучами света. Залаяла собака. Другая, третья, потом целым хором. Дверь открылась, скрипя от холода.

Но вышел не мужчина или, как боялась Вася, отряд с мечами. Это была женщина, одна. С ней был поток теплого дымного воздуха, насыщенного запахом еды.

Вася замерла, сжалась, чтобы не убежать в тени.

Волосы женщины были цвета бронзы. Ее глаза напоминали бусины янтаря, она была почти одного роста с Васей. Гривна на ее горле была золотой, золото было на ее запястьях и ушах, на поясе и вплетенное в волосы.

Вася знала, как выглядела для нее: с дикими глазами после тьмы, дрожащими губами от холода и страха, в замерзшей одежде. Она старалась звучать спокойно:

— Бог с вами, — но ее голос был хриплым и слабым.

— Дворовой сказал, у нас гость, — сказала женщина. — Кто ты, незнакомка?

«Дворовой. Она слышит…?».

— Я — путник, — сказала Вася. — Пришла попросить ужин и место для ночлега.

— Почему девица ходит одна посреди зимы? И так одетая?

Одежда мальчика не помогла. Вася осторожно сказала:

— Мир жесток с одинокими девицами. Безопаснее выглядеть как юноша.

Женщина нахмурилась сильнее.

— У тебя нет ни оружия, ни сумки, ни зверя. Ты в такой одежде и ночь вне дома не протянешь. Откуда ты, девица?

— Из леса, — придумала Вася. — Я упала в реку и все потеряла.

Это было почти правдой. Женщина сдвинула брови.

— Тогда почему… — она сделала паузу. — Ты видишь? — спросила она другим голосом. Она выглядела и испуганной, и заинтересованной.

Вася знала, о чем она. «Никому не говори, кто ты».

— Нет, — сразу сказала она.

Свет пропал из глаз женщины. Она вздохнула.

— Зря я надеялась. Идем, тут господа из разных земель и их слуги. Тебя не заметят. Поешь и поспишь в тепле.

— Благодарю, — сказала Вася.

Женщина открыла дверь.

— Я — Елена Томиславовна, — сказала она. — Господин — мой брат. Идем.

Сердце Васи колотилось, она прошла за ней. Вася ощущала дворового за спиной. Он смотрел.

* * *

Елена поймала служанку за плечо. Они немного поговорили, Вася уловила лишь «вернуться к гостю» от Елены. Странное сочувствие мелькнуло на лице старой служанки.

Служанка повела Васю в погреб с сундуками, свертками и бочками. Бормоча, она стала рыться там.

— Тебе тут не навредят, бедняжка, — сказала она. — Снимай эти вещи, я найду тебе что — нибудь приличное.

Вася хотела поспорить, но поняла, что за это ее выгонят.

— Как скажете, бабушка, — она стала раздеваться. — Но я бы хотела сохранить свои вещи.

— Конечно, — мягко сказала служанка. — Не выбрасывай бесцельно, — она посмотрела на синяки Васи, цокнула и сказала. — Работа мужа или отца — не знаю. Смелая девица, оделась мальчиком и убежала, — она повернула лицо Васи к свету, нахмурилась из — за пореза. — Может, если останешься тут и будешь трудиться, господин даст тебе небольшое приданое, и ты найдешь нового мужа.

Вася не знала, смеяться или злиться. Служанка надела льняное платье через голову Васи. Потом еще слой одежды, подвязала ткань поясом. Лапти на ноги. Служанка похлопала по коротким черным волосам Васи и достала платок.

— Чем ты думала, дитя, обрезая волосы?

— Я путешествовала как мальчик, — напомнила Вася. — Так безопаснее, — она спрятала деревянного соловья в рукав платья. От одежды пахло луком и прошлым владельцем, но она была теплой.

— Идем в зал, — сказала служанка после печальной паузы. — Я поищу тебе ужин.

* * *

Запах пира ударил по ней: пот, медовуха и мясо, что жарилось в большой горе углей в центре длинного зала. Комната была полна людей в богатой одежде, их украшения блестели медью и золотом в дымке. Стало жарче, воздух трепетал, летел к дыре в центре крыши. Одинокая звезда сияла во тьме, ее скрывал дым. Слуги носили в лукошках свежий хлеб, припорошенный снегом. Вася, пытаясь смотреть во все стороны сразу, чуть не споткнулась о собаку, что уходила, рыча, в угол со своим щенком и костью.