Мои 99 процентов - Салли Торн

Мой взгляд неумолимо притягивает квадратная металлическая пряжка его ремня.

– Ты спятила? – только и может остолбенело выговорить он.

Я тянусь к нему, точно невменяемая секс-зомби, и он, шарахнувшись, едва не вжимается в холодильник: огромный мужчина, до смерти напуганный моими растопыренными пальцами. Он сдергивает с окна сломанные подъемные жалюзи и бросает их на пол между нами, как будто это способно меня остановить.

– Дарси, ты шутишь?

– Я что, по-твоему, похожа на человека, который шутит?

Он сглатывает, и челюсть его напрягается, на шее вздуваются ленты жил. Наверное, я сейчас похожа на хищного зверя.

– Я не шучу. Я же тебе сказала, с сегодняшнего дня я говорю только правду. Я хочу тебя, просто до смерти. И знаю, что ты тоже меня хочешь. Так покажи мне, на что ты способен.

Я шумно дышу, часто и неглубоко.

– Дарси, это уже слишком. Прекращай морочить мне голову.

Холли права. Я ужасающе неромантична. Потом наверстаю.

– Том Валеска, войди в меня.

У него вырывается судорожный вздох, а в глазах мелькает что-то похожее на страх. Я чувствую себя беспринципной совратительницей, которая домогается робкого и застенчивого мальчика, краснеющего от смущения. Валески нигде в зоне видимости не наблюдается. У меня впервые начинают закрадываться сомнения, и я, сощурившись, вглядываюсь в его лицо. Серьезно? А я-то думала, что он накинется на меня как дикий зверь.

– Ну?

Он принимается теребить пряжку своего ремня, как будто она вдруг резко начала ему мешать.

– Прости, что устроил тебе шок. Надо было сказать тебе сразу же, как только приехал.

Он неловко пытается отвернуться от меня, и я все понимаю. У него твердокаменная эрекция, и это из-за меня. Я потихоньку наступаю, сокращая разделяющее нас расстояние по дюйму за один шажок, пока не оказываюсь к нему так близко, что не могу даже моргнуть. И пусть дом катится ко всем чертям!

Выражение моего лица заставляет Тома поперхнуться. Мне не нужно зеркало, чтобы понять, что, видимо, выгляжу я внушительно.

Я дам ему секунду собраться с духом.

– Но почему ты молчал? Господи, Том, я выставила себя настоящей идиоткой! Сколько раз я упоминала ее имя, а ты ни словечка даже не сказал?

Я направляюсь к двери кладовки. Здоровая, зараза! Это все, что я могу сделать.

Хрясь! Том подхватывает дверь, пока меня ею не прихлопнуло.

– Много раз. – Он со страдальческим выражением укладывает ее на растущую кучу обломков. – Врать тебе оказалось гораздо сложнее, чем я думал.

Он снова бросает взгляд на дверь моей спальни и легонько трясет головой, как будто ему в ухо попала вода.

– Ты действительно только что попросила меня, чтобы я…

Выговорить это вслух язык у него не поворачивается.

– Винсу ты сказал правду, а мне нет?

– Я не сдержался, – объясняет он абсолютно серьезно.

Там, на улице, он был всегдашним идеальным Томом. Я сочла бы его холодным, но, когда он снова на меня смотрит, глаза у него кажутся темными и мерцающими. Голодными. Невидимый магнит притягивает нас друг к другу. Наконец-то.

– Сказал человек, который возит в машине кувалду. – Я качаю головой и, выдрав все ручки со сломанной духовки, швыряю их ему под ноги. – Ты единственный прямолинейный человек в моем окружении, ты знаешь это. Единственный, кто говорит правду. И ты врал мне с самого своего приезда. Почему?

– Я думал, так будет лучше. Если я скажу тебе об этом после ремонта. – Он произносит это с таким видом, как будто в этом есть какая-то логика.

– Но почему?

«О нет», – шепчет еле слышный голос у меня в голове.

– А вот поэтому.

Он обводит разгромленную кухню рукой, но взгляд его прикован к моим губам. Я провожу по ним языком и вспоминаю про сироп, который пила. Живым я его отсюда не выпущу.

И тут он возвращает меня обратно к реальности – деликатный и щепетильный, каким умеет быть только Том.

– Я подумал, что безопаснее будет не говорить тебе, пока дом не будет готов. Потому что подозревал, что дело может закончиться чем-то в этом роде. – Он, точно не в силах удержаться, безотчетно оглядывается на дверь моей спальни. – А этого допустить никак нельзя.

Его широкая грудь вздымается и опадает.

В его глазах читается смятение. Он не ляжет со мной в постель, потому что не думает обо мне в этом смысле. Совсем. А я-то только что раскрыла перед ним все карты. Как в тот раз, когда я попросила у Джейми продать мне кольцо Лоретты прямо на парковке ровно через минуту после того, как он его унаследовал. Ну когда я уже научусь мыслить стратегически? Язык мой – враг мой, вечно я ляпаю не подумав.

– Я решил, что безопаснее будет соврать, – говорит Том.

Меня окатывает волной малинового жара, которая поднимается по телу и шее и заливает лицо до самых корней волос. Кажется, даже мой скелет готов раствориться от унижения.

– Безопаснее. – Мой голос доносится откуда-то издалека. – Безопаснее?

Мои родители, наверное, поняли бы причины, которые толкнули Тома на эту маленькую невинную ложь; Джейми-то точно их понимает.

– Мне нужно сконцентрироваться на доме, – рассудительным тоном произносит он. – Я никогда еще не занимался всем в одиночку. – Кожа его блестит от испарины; он до сих пор до конца не отдышался. – Я знаю тебя практически с пеленок. Ты сестра Джейми. Я обещал твоим родителям приглядывать за тобой.

И тут я все понимаю. Главное в жизни – это вовремя найти буфер.

Меган была буфером, потому что было ясно как божий день, что стоит только ей выйти из игры, как я тут же на него брошусь. Господи, я и минуты даже не продержалась! Ну что я за неудачница! Для хронической лгуньи я слишком часто лажаю в ответственные моменты.

Он впервые работает на себя самого и не хочет, чтобы я вешалась ему на шею. Я его клиентка. Сестра его лучшего друга. Дочь мистера и миссис Барретт с больным сердцем, о которой он поклялся заботиться. Головная боль и обуза.

Я – громящая кухни психопатка, которая намерена сорвать с него одежду и зацеловать до смерти. И я должна взять себя в руки.

– Ну да, – выдавливаю я из себя смешок и киваю. – Логично. Вообще-то, это, наверное, даже разумно.

Каким-то образом на дрожащих ногах я дохожу до входной двери, и в дом врывается прохладный вечерний воздух. Где тут ближайший океан? Я намерена попросить убежища в Атлантиде.

– Будь другом, когда мы с тобой в следующий раз увидимся, сделай вид, что ничего не было. Не хочу чувствовать себя последней идиоткой. Но знаешь что? Я думала, у тебя хватит пороху.

Я заезжаю в винный магазин, покупаю какой-то сладкой дешевой дряни, потом еду к Трули. Она открывает дверь и по-совиному моргает в темноту.