Мотылек - Поппи Адамс

Мне пришло в голову, что у нас, в том числе и у Виви, нет практически ничего общего с Артуром. Молодой человек вряд ли когда-нибудь выезжал за пределы города, Виви же поселилась в нем относительно недавно. Артур знал все о продаже товаров повседневного спроса и ничего – о насекомых. Виви мало что было известно о магазинах и многое – о насекомых. Артур был энергичным оптимистом – Виви вечно создавала себе сложности.

Когда я разлила остатки супа по тарелкам, Артур пустился в пространное описание своей пекарни, которая, по его словам, находилась в западном пригороде Лондона, на Вейнскот-роуд. Апатичный до этого Клайв почему-то уцепился за это название, видимо, решив принять более активное участие в застольной беседе.

– Вейнскот? Как интересно! – оживленно произнес он. – Почему же эту дорогу назвали Вейнскот?[2]

– По правде говоря, понятия не имею, – ответил Артур, наклонив голову с видом человека, который только сейчас понял, что этот вопрос действительно очень интересен.

– Вы не знаете? – недоверчиво переспросил отец. – Работаете в пекарне на Вейнскот-роуд…

– Я не совсем работаю в ней, – вежливо, без малейшего оттенка заносчивости в голосе поправил его Артур. – Я управляю ею.

– Да какая разница! – Клайв отмахнулся от замечания Артура так, словно это была назойливая муха. – Вы управляете пекарней, но так и не удосужились узнать, откуда взялось название дороги, на которой она стоит?

– Папа! – воскликнула Виви.

Но Клайв, не обращая на дочь внимания, вытянул из ее парня обещание, что тот обязательно выяснит происхождение названия этой дороги.

– Видите ли, молодой человек, существует целое семейство молей, носящих это имя, и мне очень хотелось бы узнать, не названа ли дорога в их честь, – или, что более вероятно, не названа ли она в честь некого рода энтомологов, который дал имя полосатым совкам.

Артур с готовностью согласился, что это действительно очень важно и интересно, что всегда следует знать, откуда взялось название улицы, на которой ты работаешь, – однако мне показалось, что он считает это веселой шуткой Клайв а.

Тема была закрыта, и я уже приготовилась к периоду неловкого молчания, но тут Виви разрядила обстановку, сделав это весьма элегантно.

– Папа очень умный, правда, Клайв? – спросила она.

– Ну, вообще-то… – с серьезным видом начал отец, явно не уловив игривого сарказма Виви.

– Я хочу сказать, Артур, что одна вещь получается у него особенно хорошо – он замечательно умеет сводить тему любого разговора к молям. Большинству людей кажется невероятно трудным вставить молей в разговор, но Клайв считает, что ими должна заканчиваться чуть ли не каждая беседа – так ведь, папа?

Мы с мамой захихикали, и лишь тогда Клайв понял, что его поддразнивают, и широко улыбнулся. Артур же не сводил с Виви восхищенных глаз.

– Папа, – энергично продолжала Виви, – почему бы тебе не показать Артуру свою коллекцию? Ему это будет очень интересно. – Она повернулась к Артуру. – У Клайва есть мотыльки со всех концов света, и некоторые из них больше твоей ладони.

Я немного расслабилась – похоже, все шло хорошо. Виви взяла ситуацию в свои руки. Она словно привезла с собой свежий воздух, который разом заполнил дом, оживив его и вновь сделав нас семьей.

Уход за гусеницами – это все равно что уход за детенышами любого другого живого существа. Они требуют постоянного внимания к себе. Чердак, зал, а в последнее время и большая часть южной террасы были отданы коробкам для личинок, в которых обитали выведенные нами бесчисленные гусеницы крушинницы. Это было настоящее нашествие – но нашествие, порожденное нами сознательно. После того как мы организовали для Артура экскурсию по музею, он добровольно вызвался принять участие в нашем обходе гусениц – помогал нам убирать за ними, кормить их и проверять их состояние. Гусеница крушинницы серовато-коричневая с зелеными вкраплениями. Почти все время она проводит, охватив задними ножками веточку и согнувшись крючком, и она очень похожа на искривленные ветки ежевики, на которых ее чаще всего находят. Сходство довершает пара наростов на середине спины, которые выглядят в точности как почки ежевики. Артур разглядел гусениц не сразу, но, присмотревшись, он с удивлением обнаружил, что их здесь очень много. Он с мальчишеским энтузиазмом обрушил на нас целый водопад вопросов, так что мы не смогли устоять перед искушением описать ему основы ухода за гусеницами крушинницы. Постепенно Клайв стал разговаривать в том же тоне, в котором он обычно читал свои лекции. Артур услышал немало полезных советов по разведению крушинниц.

– Листья должны быть свежими, но не слишком молодыми и сочными, иначе у гусениц начнется понос. Понос распространяется по коробке с личинками подобно эпидемии и обычно вызывает смерть всей партии, – рассказывал Клайв.

Было заметно, что он проникается все большей симпатией к молодому человеку.

– Кроме того, необходимо защищать их от вирусных болезней, блох, мушек-паразитов, ос, клещей. А поскольку гусеницы – это, считай, мешки с жидкостью, для них вредна сухость, а также сладости и соль, и они легко тонут…

– Похоже, у них мало шансов выжить, – храбро прервал лекцию Артур.

– А знаешь, кто их злейший враг? Уховертки, – произнес Клайв.

– Уховертки?

– Просто ужас! – воскликнул отец, энергично тряся головой. – Если бы я мог уничтожить какой-нибудь вид живых существ на земле, это были бы уховертки! Им удается вторгаться в самые непроницаемые коробки и разорять колонии моих гусениц…

– А это что? – опять перебил его Артур.

Взяв в руки наполненную листьями банку из-под варенья, он стал вглядываться в нее. Я поняла, что он хочет перевести разговор на более приемлемую тему.

– Почему эта гусеница совсем одна? – спросил Артур, завидев обитателя банки.

– Он каннибал, – чуть ли не с гордостью ответил Клайв – как отец, не замечающий антиобщественного поведения своего отпрыска.

– Да? – пробормотал Артур, держа банку так, словно ему хотелось ее отбросить.

– Некоторые гусеницы от рождения имеют склонность к пожиранию своих братьев и сестер. Все они проедают свои оболочки, когда выводятся, но некоторые на этом не останавливаются.

– Просто отвратительно! – убежденно заявил Артур, осторожно поставив банку.

– Ну почему же, все это полезный протеин, – заметил Клайв. – Некоторые виды молей, такие как бражник сиреневый и «мертвая голова», в полном составе являются каннибалами и никогда не упускают возможности сожрать друг друга, а у других видов таких попадается один-два на выводок. Главное быстро обнаружить их, ведь стоит начать, и они очень быстро покончат со всеми остальными.

– Так, значит, вам приходится следить за ними после того, как они выводятся, и изолировать каннибалов?