Делай деньги! - Терри Пратчетт

У Витинари бы такое сработало, он был в этом уверен. Витинари выставил бы Жозефину на посмешище и поднял свой авторитет среди присутствующих. У Витинари, который умел вздергивать бровь идеальной дугой, вышло бы именно так.

– Что? Что? О чем ты говоришь? – спросила Жозефина. – Не глупи, мальчик! Я говорю об этом вашем фон Липвиге! Он же почтальон, ради всего святого! Почему ты не предложил ему денег?

– Я предлагал, – ответил Космо и мысленно добавил: «Я припомню тебе это “мальчик”, кислая ты старая кошелка. Когда мои брови будут мне подчиняться, посмотрим, что ты тогда запоешь!»

– И?

– Он не заинтересован в деньгах.

– Чушь!

– А что там с шавкой? – послышался старый голос. – Что будет, если она, упаси боги, преставится?

– Банк перейдет к нам, тетя Бережена, – ответил Космо крошечной старушке в черных кружевах, чьи руки были заняты вышивкой.

– Вне зависимости от того, как она преставится? – уточнила Бережена Шик, усердно орудуя иголкой. – Животное всегда можно отравить.

С отчетливым свистящим звуком законник тети Бережены поднялся со своего места и заявил:

– Моя клиентка желает прояснить, что она подразумевала исключительно общедоступность смертоносных препаратов, и сказанное не должно рассматриваться как подстрекание к какому-либо противозаконному виду деятельности.

Отработав гонорар[7], он сел.

– Увы, Стража вцепится в нас, как в дешевые кольчуги на базаре, – сказал Космо.

– Стражники в нашем банке? Да просто указать им на дверь!

– Времена уже не те, тетушка. Теперь так нельзя делать.

– Когда твой прадед столкнул своего брата с балкона, Стража за пять шиллингов и пинту пива на нос сами от трупа избавились!

– Да, тетушка. Но сейчас патриций – лорд Витинари.

– И он позволит Страже шастать в нашем банке?

– Вне всякого сомнения, тетушка.

– Какой же он после этого джентльмен? – заметила тетя с грустью.

– Он допускает в Стражу вампиров и вервольфов, – вставила Тарантелла Шик. – Отвратительно, что им позволяют ходить по нашим улицам, как нормальным людям.

…и что-то щелкнуло в памяти Космо.

«Он почти как нормальный человек», – прозвучал голос его отца.

– Это твоя проблема, Космо Шик! – воскликнула Жозефина, не замечая того, что мишени сдвинулись. – Это все твой проклятый отец…

– Молчать, – спокойно перебил Космо. – Молчать. Эти изумруды, кстати, тебе не к лицу.

Это было неожиданно. Шики могли судиться, устраивать заговоры, злословить и клеветать, но нельзя же забывать о манерах.

В голове Космо раздался новый щелчок, и снова отцовский голос сказал: «И ведь как ловко он научился прятать свое истинное лицо, и чего ему это стоит. То, чем он был, уже не то, что он есть. Но ты имей в виду, на случай если он начнет чудить…»

– Мой отец восстановил банковское дело, – сказал Космо, все еще слыша звон отцовских слов в голове, когда Жозефина набрала воздуху в грудь для тирады. – И все вы ему позволили. Да, позволили. Вам было все равно, что он делал, лишь бы банк был открыт для вас и ваших махинаций, которые вы так тщательно скрываете и замалчиваете. Он перекупил акции всех мелких вкладчиков, и вы ничего не имели против, пока сами получали свои дивиденды. Прискорбно лишь, что он водился с дурной компанией…

– Хуже, что он водился с той певичкой! – сказала Жозефина.

– …чего не скажешь о его выборе последней супруги, – продолжал Космо. – Тилли была хитра, коварна, безжалостна и беспощадна. Моя проблема исключительно в том, что она в этом превзошла вас всех. Теперь же я попрошу вас всех удалиться. А я пойду и верну наш банк. Вы знаете, где выход.

Он встал, направился к двери, закрыл ее за собой и опрометью ринулся к себе в кабинет, где прислонился спиной к двери и принялся злорадствовать, для чего его лицо идеально подходило.

Старый добрый папаня! Конечно, этот разговор произошел, когда Космо было десять лет, он еще не обзавелся личным законником и не до конца понимал колючие и настороженные семейные отношения Шиков. Но отец знал, что говорит. Он не просто дал Космо совет, он вручил ему оружие, которое можно использовать против других. Зачем еще нужны родители?

Господин Бент! Он был… не просто господином Бентом. Он был порождением кошмарного сна. В тот момент откровение напугало маленького Космо, и впоследствии он думал засудить отца за бессонные ночи – все в лучших традициях Шиков, – но, хвала богам, передумал. В суде все вышло бы наружу, и он лишился бы этого чудесного подарка.

Так этот фон Липвиг решил, что он правит банком, да? Но нельзя управлять банком без Маволио Бента, и завтра к вечеру Бент будет уже у Космо в кармане. Хм, нет… Отложим ненадолго. Еще один день эпатажного сумасбродства фон Липвига доведет беднягу Бента до точки, когда даже особые навыки убеждения, которыми обладал Кренберри, вряд ли понадобятся. О да.

Космо подтолкнул бровь наверх. Он не сомневался, что у него уже начинает получаться. Он вел себя с ними точь-в-точь как Витинари, да? Да. О, выражения лиц родни, когда он велел Жозефине замолчать! От одного воспоминания дрожь бежала по позвоночнику.

Не правда ли, самое время? Да, хотя бы на минуточку. Он заслужил… Космо отпер ящик стола и нажал потайную кнопочку внутри. С другой стороны открылось потайное отделение. Оттуда Космо достал маленькую черную шапочку. Почти как новая. Досихпор был гений.

С великой серьезностью Космо водрузил шапочку на макушку.

Кто-то постучал к нему в кабинет. Непонятно зачем, потому что дверь тут же распахнулась.

– Снова запираешься у себя в комнате, братец? – спросила, торжествуя, Пуччи.

Космо подавил порыв сдернуть шапочку с головы, как будто его поймали за чем-то непристойным.

– Было не заперто, сама видишь, – ответил он. – А тебе запрещено приближаться ко мне ближе, чем на пятнадцать ярдов. У меня есть предписание.

– А тебе не разрешено находиться в двадцати ярдах от меня, так что ты первый его нарушил, – сказала Пуччи, придвигая стул. Она грузно оседлала его и сложила руки на спинке. Стул заскрипел.

– Но приближался-то не я.

– Ну, в широком смысле все равно, – сказала Пуччи. – Знаешь, у тебя это уже опасная одержимость.

Теперь Космо снял шапочку.

– Я просто пытаюсь забраться в его шкуру, – сказал он.

– Очень опасная.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Я хочу понять, как работает его мозг.

– А это? – спросила Пуччи, махнув рукой в сторону большой картины, висевшей напротив стола.