Елизавета II. Королева мира. Монарх и государственный деятель - Роберт Хардман

Как только ланч закончился, Королева попросила своих чиновников связаться с министром иностранных дел сэром Алеком Дугласом-Хьюмом и предупредить его о том, что сказал Амин. Дуглас-Хьюм уже знал, что Амин ведет перевооружение армии, потому что совершенно независимо новоиспеченный диктатор обратился к нему за помощью со стороны Британии в приобретении нового оружия, включая парк броневиков. Позже Дуглас-Хьюм поделился этой информацией с Арнольдом Смитом. «Было очевидно, что Амин может стать очень опасен, если примется воплощать в жизнь эти претенциозные мечты», – писал Смит в своих мемуарах.

Несмотря на это, имя Амина еще значилось в списке тех, кому в конце 1971 года Королева отправила рождественские открытки, хотя в результате ошибки канцелярии ее открытка была получена с опозданием. «Когда вчера я отдал открытку президенту, он был в восторге, но он был бы еще более счастлив, если послание пришло до Рождества», – писал расстроенный Гарри Брайнд, Верховный комиссар Британии в Уганде, вице-маршалу Дипломатического корпуса Лису Мэйоллу в январе 1972 года. Несколько дней спустя Амин пригласил Королеву принять участие в праздновании десятой годовщины независимости Уганды. Королева ответила, что она «крайне разочарована», но совершить визит ей помешают другие, более ранние, договоренности. На этом этапе она по-прежнему подписывала свои послания ему: «Ваш добрый друг, Елизавета R».

Однако уже через несколько месяцев стало ясно, что отношения с Амином обречены, поскольку он объявил о высылке проживавших в Уганде 80 000 выходцев из Азии, многие из которых имели тесные связи с Великобританией. Их имущество и предприятия были конфискованы, и 28 000 из них перебрались в Великобританию на фоне распространявшихся сведений о зверствах Амина по отношению к оппозиции в любой форме. Правительство Эдварда Хита, которое с такой готовностью признало противника досаждавшего им Милтона Оботе, теперь принялось лоббировать исключение Уганды из Содружества. Арнольд Смит предупреждал, что многие африканские страны воспримут это как возврат Британии к старым имперским порядкам. Пусть Амин и чудовище, но все же он свое чудовище.

Он не явился на заседания Содружества в 1973 и 1975 годах, отправляя вместо себя министров, а список обвинений его в нарушении прав человека тем временем все удлинялся. К заседанию 1977 года большая часть мирового сообщества уже знала о массовых убийствах, пытках и карательных командах Амина. В стране с населением двенадцать миллионов казнили 300 000 человек, зачастую казни осуществлялись самым невероятным образом: людей заставляли забивать друг друга до смерти, выталкивали из самолетов или скидывали в пропасть. Происходившее в Уганде было явно хуже того, что творилось в Южно-Африканской Республике, стране-парии. Тем не менее Уганда могла рассчитывать на солидарность других стран Африки в вопросе сохранения своего членства в Содружестве. Двойные стандарты на тот момент установили новый рекорд.

Поэтому в 1977 году заявление Амина о его намерении посетить встречу глав правительств стран Содружества в Лондоне вызвало беспокойство, граничащее с паникой. Первоначально встречу предполагалось провести в Замбии, однако по личной просьбе Королевы она была перенесена в Великобританию, чтобы совместить это мероприятие с празднованиями ее Серебряного юбилея. Присутствие Амина поставило бы в неловкое положение не только британское правительство, возглавляемое в то время лейбористом Джеймсом Каллаганом, но и более демократические государства – члены Содружества и особенно саму Королеву. Если бы Амин приехал, она была бы обязана встретиться с ним как Глава Содружества.

Необходимо было оказать давление с разных сторон, чтобы удержать Амина от поездки в Лондон. Но прислушается ли он? Сэр Уильям Хезелтайн, бывший Личный секретарь Королевы, вспоминает, что Букингемский дворец пытался использовать связи старых сослуживцев, отправив к Амину офицера, который, как и президент, ранее служил в рядах Королевских Африканских стрелков.

– Его послали отговорить Амина, и я помню его слова, что это безнадежно, – говорит Хезелтайн. – Его приняли в какой-то глинобитной хижине с водосточной канавой вместо входа и заставили ползти по ней, чтобы попасть на аудиенцию с Амином. Это была крайне неудачная попытка дипломатии.

Амин не желал прислушиваться к презираемому им правительству империалистической Британии. Посему министр иностранных дел Дэвид Оуэн попытался убедить другие африканские страны удержать Амина от поездки к Королеве в Лондон. Эта миссия также провалилась.

Джеймс Каллаган обратился за советом к новому Генеральному секретарю Содружества Сонни Рэмфэлу.

– Он был в ужасе, – говорит Рэмфэл. – Я предупредил его: «Вы не можете прогнать Амина». В конце концов Тед Хит принимал его на Даунинг-стрит.

Рэмфэл отправился в Уганду, где ему предстояла одна из самых странных встреч за все пятнадцать лет его пребывания на посту Генерального секретаря.

– Амин пригласил нас на открытие туристического отеля в заповеднике Королевы Елизаветы и предложил нам свой вертолет, – вспоминает Пэтси Робертсон, пресс-секретарь Рэмфэла. – Помню, кто-то сказал: «Это же тот самый вертолет, из которого он выбрасывает людей», и это вызвало беспокойство. Тогда один из журналистов спросил: «Зачем сюда пригнали детей?» Оказалась, это была танцевальная труппа пигмеев Амина.

Рэмфэл мягко, но твердо сказал Амину, что в случае приезда в Лондон он лишь поставит Королеву в неловкое положение и оттолкнет своих союзников в Содружестве.

Амин, похоже, наслаждался такой неопределенностью и всеобщим вниманием. Разжигая неизбежные слухи, он исчез из поля зрения общественности как раз в тот момент, когда лидеры Содружества начали прибывать в Лондон. Может, он и в самом деле намеревался переиграть Королеву на ее территории? Даже когда главы правительств собрались в соборе Сятого Павла на благодарственный молебен в честь двадцатипятилетия пребывания Королевы на троне, ощущалось явное беспокойство по поводу того, что Амин мог появиться в последнюю минуту. Граф Маунтбеттен отметил в своем дневнике, что Королева была сама на себя не похожа. «Потом я спросил ее, почему у нее был такой сердитый и встревоженный вид, – писал он. – Она засмеялась и сказала: “Я просто думала, как ужасно будет, если к нам вдруг ворвется Амин”». Маунтбеттен осмелился спросить, что бы она в таком случае сделала. Заметив, что перед ней был возложен Жемчужный меч лорд-мэра[81], Королева ответила, что «со всей силы ударила бы его им по голове».

Хотя Амина так и не показался в соборе Святого Павла, по мере того как гости перешли к ланчу, устроенному лорд-мэром, напряжение росло. Пресса узнала, что самолет Амина только что вошел в воздушное пространство Ирландии. Он еще может успеть к десерту. Джеймсу Каллагану и его министрам, конечно, ланч не доставил никакого удовольствия, как вспоминает министр иностранных дел Дэвид Оуэн:

– Мерлин Рис [министр внутренних дел] подошел ко мне и сказал: «Дэвид, Амин вот-вот совершит посадку в аэропорту Лондона!» У нас были подготовлены планы на случай, если он окажется настолько сумасшедшим, что прилетит, поэтому я ответил: «Мы отбуксируем его к самой дальней части аэродрома и попросту не дадим ему выйти из самолета». Большую часть банкета Мерлин вел переговоры по телефону.