Притворюсь твоей - Анна Одувалова

– Зачем? – поинтересовалась она со слезами. – Я не делала тебе зла… не трогала…

– Ага… – не повелась я. – Всего лишь несколько раз напугала чуть ли не до смерти. Но… вообще ничего личного. Ты мне просто мешаешь. Слишком близка к моему мужу… а он мне нужен самой.

– Неужели? – Она хитро оскалилась и подошла к самой границе, посмотрев на меня с ненавистью. – Грис забавный, с ним интересно играть, но видишь, в чем секрет… – Ее голос стал тихим, вкрадчивым. – Ему тяжело с человеческими женщинами… они хрупкие и ломаются…

– Как сломалась предыдущая? – не удержалась от вопроса я.

– Э… нет. – Демоница снова улыбнулась. – Так дело не пойдет. Ты ведь ничего не знаешь, я дала достаточно подсказок… Грис сильный, очень сильный. Он сильнее, чем раньше, и поэтому страдает. Мне кажется, зря… ты не сможешь его удержать, просто потому, что он боится тебя сильнее, чем меня.

– Потому что человеческие женщины хрупкие? – хмыкнула я.

– Да.

– А кто сказал тебе, что я человек? – Я позволила змеиному золоту затопить зрачок и чешуе пробежать по щекам. На лице демоницы отразился панический ужас, и она, обжигаясь и захлебываясь от вопля, который никто не слышал (об этом я тоже позаботилась), попыталась вырваться на свободу. Я пожалела о своей откровенности. Соперница явно сошла с ума, а у меня осталось еще так много вопросов, ответы на которые могла дать только она.

Но демоница билась, словно обезумев, шипела и кричала: «Не смей его трогать!» До меня не сразу дошло, что это она так сильно беспокоится о герцоге. Переубеждать я ее не стала, это было бесполезно. А потом, поняв, что выбраться не удастся, она как-то осунулась, притихла и, задумавшись, произнесла:

– А может быть, так и лучше… для меня так будет лучше…

Добиться объяснения, что именно значит эта фраза, я так и не смогла. Больше черноволосая не сказала ни слова, повернулась ко мне спиной и начала напевать старинную, уже слышанную мной песню.

Первая часть моего плана удалась. Правда, общение с демоницей оставило неприятный осадок, но я знала, что еще обязательно навещу свою пленницу, если, конечно, герцог туда не нагрянет первым. Но я хотела надеяться, что он будет занят другими, более важными делами. В замок уже к обеду прибудут гости. Каждого нужно встретить и разместить, а потом еще несколько дней развлекать, ну а ночной досуг своего супруга я планировала взять на себя. Вчера мне почти удалось переступить грань. А сегодня я поступлю не очень честно, зато не оставляю ему выбора.

Я еще раз взглянула на притихшую демоницу, открыла рот для того, чтобы задать вопрос, но потом махнула рукой. Не будет она со мной говорить. А мне сейчас некогда терять время и пытаться вывести ее на чистую воду. Впереди ждет слишком много хлопот и приготовлений. Я вышла на поверхность и, убедившись, что никого поблизости нет, отправилась по направлению к своим покоям.

– Рано начинается твое утро, Эрри!

Я совсем не ожидала в полутемном коридоре встретить взлохмаченного Кэлвина. От него пахло морозом, улицей и лошадью.

– Да и вы рановато с прогулки. – Я предпочла уклониться от ответа и перевести разговор.

– Грис еще слаб. Приходится выполнять некоторые его обязанности.

Мы раскланялись в коридоре, но меня не покидало ощущение, что брат герцога слишком внимательно смотрел вслед. Очень хотелось верить, что он ничего не заподозрил. Хотя, что именно? То, что хрупкая герцогиня посадила на цепочку ручного демона Гриса? Да я бы сама в это не поверила, если бы кто-то сморозил подобную глупость.

Слишком хорошо знала, какое именно впечатление я произвожу на посторонних людей. А тех, кто знает меня настоящую, очень мало. Я бы сказала, их совсем нет.

Сегодня предстоял длинный и тяжелый день, к которому надлежало приготовиться как следует. Я начала с горячей ванны, увлажняющих масел и притираний, потом позволила служанке уложить волосы в высокую прическу, но полюбовавшись на себя в зеркало, заставила распустить – прическа делала меня старше. Исчезал налет невинности, а это мне не было на руку.

Я остановилась на локонах – крупных, упругих, спускающихся по спине. Лишь несколько прядей со лба и висков мы закололи на затылке замысловатым гребнем с рубинами. Яркие камни смотрелись у меня на волосах вызывающе, но я знала, что они буду гармонировать с выбранным платьем.

С нарядом я решила не скромничать и остановилась на алом атласе – прекрасный контраст с наивным взглядом, пухлыми губами и бледной кожей. Платье-вызов. Я была уверена, герцог оценит мой наряд и поймет намек, а я стану заметной в толпе.

Я редко носила красный цвет. Он слишком агрессивный для моей нежной пастельной внешности, но иногда именно он был уместен, например, сегодня.

Грис зашел за мной перед обедом и замер, уставившись на платье, а может быть, грудь в смелом вырезе. Я, честно сказать, ждала упреков, но, к моему удивлению, мужчина лишь сглотнул и отступил к двери со словами:

– Я знаю, чего не хватает твоему образу.

Я пожала плечами, а он снова исчез в коридоре. Я даже разглядеть супруга толком не успела. Он вел себя странно. Надеюсь, это все из-за моей неземной красоты.

Остались последние штрихи. Чуть-чуть румян на бледные щеки и кармина на губы, яркого, алого, но тонким слоем, чтобы смотрелось естественно и нежно. Мадам Совари научила меня и этому. Сейчас, спустя годы, я понимала – не такой уж ведьмой она и была. Все мои умения и навыки ее заслуга. А то, что учеба была несладкой, так оно того стоило.

Сегодня я выбрала корсет, хотя не любила их до ужаса, они слишком сковывали движения, зато я смогла добиться воистину кукольной талии, да и грудь смотрелась выразительнее. С плотным атласным корсетом контрастировал легкий подол из органзы. Если бы он не был многослойным, я бы рисковала опозориться, а так тонкие слои материала накладывались один на другой и образовывали пышный, непрозрачный подол, который менял оттенок при каждом шаге. Необычно. Это платье было настолько цельным и продуманным, что не нуждалось в отделке. Лишь по корсету шло изящное кружево.

Пока я заканчивала приготовления перед зеркалом, вернулся Грис. На сей раз он даже не постучал, а я не стала поворачиваться в его сторону. Мужчина медленно подошел сзади – я видела его отражение в зеркале – и остановился у меня за спиной. Я, делая вид, будто заканчиваю макияж, не упустила возможность разглядеть герцога. Сильный, властный, притягательный.

– Это тебе, – произнес он и протянул черный бархатный футляр.

Я обернулась, изобразила смущение и приняла подарок.

– Вообще, сначала я планировал подарить тебе не это, – признался он. – Мне казалось, к твоим глазам подойдут топазы… но платье, – Грис замолчал, а я нетерпеливо открыла коробочку, – натолкнуло меня на мысль о рубинах, – закончил он, а я замерла, пораженная.

Передо мной на бархатной подложке лежал удивительной красоты рубиновый гарнитур – ожерелье, серьги и диадема. Белое золото и россыпь камней, похожая на брызги крови. Изыскано, утонченно и шикарно. Герцог, сам того не подозревая, угадал мою суть – нежная оболочка и заключенная в нее опасная страсть.