Голодная пустошь  - Лорет Энн Уайт

— У Харви по прозвищу Черный Пес.

Тана записала имя, поблагодарила Дина, пошла к выходу. Дойдя до внедорожника, свистнула собакам, и они помчались к ней сквозь низкие заросли кустарника, промороженные до матовости. Осторожно надела шлем, стараясь не задеть швы и синяк на скуле. Завела мотор и поехала по тропинке вдоль реки к дому О’Халлорана. Ей нужно было официальное подтверждение того, что красный «АэроСтар» в самом деле находился в пятницу вечером неподалеку от места происшествия.

Было как раз такое время, когда снег лежал слишком плотным слоем, чтобы можно было проехать на снегоходе, но на внедорожнике еще получалось. В то утро она выбрала четырехколесный, чтобы собакам было удобно бежать за ним. У воды прибавила скорость. Утреннее солнце играло на кристаллах льда, красило воду жемчужно-розовым и оранжевым. Собаки мчались по пятам, вывалив языки, теплое дыхание клубилось в воздухе.

Это истинные жемчужины Севера, думала Тана, глядя, как кристаллы льда сверкают крошечными хрусталиками. Бриллианты погоды. Бесценные, редчайшие, как ускользающие лучи солнца. Все ими владеют, и не владеет никто…

Она подлила бензина. Скользя и подпрыгивая, повела машину выше вдоль бурлящей реки, и радость наполнила ее сердце.

Вот почему мы приехали сюда, малыш, — нам здесь будет здорово. Открытое небо, природные бриллианты, простор, где собаки смогут свободно бегать… все это точно сработает!

Желто-бордовый самолет О’Халлорана был припаркован у ангара. Тана подъехала к его дому, стоявшему прямо у взлетной полосы, постучала в дверь. Штора в окне отодвинулась, потом дверь открылась. Сердце Таны упало.

Минди. Явно невыспавшаяся. Распухшие губы, затуманенный взгляд. Мужская фланелевая пижамная куртка, под которой, насколько Тана могла разглядеть, ничего не было. От нее разило алкоголем. Господи. В мозгу Таны одно за другим всплыли воспоминания. Вина. Стыд. Раскаяние. Ярость. Все это окутало ее густой черной тучей, из которой было не вырваться. Даже здесь. Сколько прогулок с собаками вдоль реки ей понадобится, чтобы почувствовать себя свободной?

Девочка смотрела на Тану с молчаливой неприязнью.

— О’Халлоран дома?

— Нет.

Она ощутила прилив раздражения.

— Не знаешь, где его найти?

— А тебе зачем?

— Нужно задать ему пару вопросов.

— Обо мне?

— Нет.

Во взгляде Минди читалось едва ли не разочарование, затем он снова посуровел.

— Он поехал к своей шлюхе, которую постоянно трахает, — Хизер Макалистер с Фермы Уродов. Но щас они стопудово трахаются как кролики.

Сердце Таны заколотилось. Она не поняла, почему.

— Что за Ферма Уродов такая? — спросила она.

Минди закатила глаза, всем своим видом говоря «тупая телка».

— Где живет таксидермист. Все ее так называют.

— Кроу Удав?

Минди пожала плечами, стала закрывать дверь.

— Подожди, — Тана придержала дверь. — Минди, если ты захочешь поговорить…

— С тобой стопудово не захочу.

— Послушай, я была такой же, как ты. Я знаю…

— Да ни хрена ты не знаешь! — крикнула она.

Тана моргнула.

— Я скажу тебе только то, что знаю, Минди. Тебе четырнадцать…

— В следующем месяце пятнадцать.

— И ты живешь с человеком, который годится тебе в отцы. Если он с тобой спит…

— Я же сказала: ни хрена ты, мать твою, не знаешь, тупая сука, — и она захлопнула дверь прямо перед носом Таны.

Тана застыла на месте, сжимая кулаки. Сердце бешено стучало. Кровь бурлила от злости, бросалась в голову. Злость была гораздо сильнее, чем злость на то, что происходило сейчас. Она ненавидела свой выбор. Свои ошибки. Людей, которые не спасли ее, когда могли. Ей хотелось выбить дверь, вытащить отсюда Минди Кой, увезти в безопасное место, вовлечь в программу социальной адаптации. Заставить ее забыть о прошлом. Ей хотелось своими руками убить человека, который так относится к женщинам и детям. Она ненавидела О’Халлорана сильнее, чем могла выразить. Громко стуча подошвами, она дошла до внедорожника, где ждали собаки.

Сукин сын. Мерзкий, больной сукин сын. Есть в этом городе кто-то, кого ты не трахнул? Старое мясо уже не катит, так ты решил совращать малолеток, подсаживая на бухло и хрен знает какую наркоту, которой ты пичкаешь жителей этого богом забытого города, ты чуть не убил девятилетнего мальчика, сукин сын…

Оседлав внедорожник, она рванула дальше, слишком быстро, по лесной тропе, которая должна была привести ее к дому Кроу Удава. Колеса скользили по опасному льду, в крови бурлил адреналин. Собаки старались угнаться за ней, но отставали все больше и больше.

Спустя несколько яростных миль Тана, тяжело дыша, остановилась у входа в дом Удава. Выключила мотор, огляделась в ожидании собак.

Грубо обтесанные столбы образовывали арку над длинной, изрезанной колеями, покрытой снегом въездной дорогой, ведущей к приземистой бревенчатой хижине под рифленой крышей. С арки свисала тяжелая шкура бизона. По краям позвякивали колокольчики, украшенные, судя по всему, отбеленными подъязычными костями; ледяной ветер медленно раскачивал их. Вдоль хижины располагалась крытая веранда, набитая всевозможным хламом. У ступенек, ведущих к крыльцу, металась и лаяла привязанная тощая собака, похожая на хаски. Из трубы клубился дым. Никакого транспорта поблизости не было. С правой стороны, на клочке земли, ведущем вниз к реке, сжались несколько сараев и построек разной степени разрушенности, пара заброшенных повозок и старый грузовик.

Тана постаралась взять себя в руки. Ее бурный темперамент был большой проблемой — это ей сказали, еще когда она проходила стажировку в Саскачеване, только готовясь стать полицейским. Ей рекомендовали над ним работать. Она заставила себя глубоко вдохнуть несколько раз и сосредоточиться на том, зачем она сюда приехала: чтобы найти О’Халлорана и расспросить его о красном вертолете. И, если уж она здесь, посмотреть, где и как Аподака и Санджит мешали свою приманку. Судя по всему, она играла ключевую роль в привлечении хищников, а значит, могла стать причиной нападения. Если Джейми на месте, она сообщит ему, что поговорила с Виктором и что им нужно провести собрание, чтобы обсудить его поведение в «Красном лосе». А что касается Минди Кой… она еще вернется к этому вопросу.

Запыхавшиеся, довольные собаки подбежали к ней. Она слезла с внедорожника, достала из багажника поводки. Прикрепила к ошейникам Макса и Тойона.

— Вы, ребята, подождете здесь, — сказала она, привязывая поводки к внедорожнику. — Не хочу, чтобы вы за мной ходили, потому что там сидит злобный волкохаски. Это его дом, засранца несчастного. Мы же не хотим лезть в его жилище, верно?

Усмирив собак, Тана медленно пошла по так называемой подъездной дороге. Хаски рычала, ворчала, урчала, натягивая веревку. Когда Тана подошла к дому, собака внезапно смолкла и полезла под дом. Тана встревожилась не на шутку, на шее выступили капли пота. Она замедлила шаг, правая рука инстинктивно схватилась за пистолет. За ней наблюдали. Она чувствовала это. Медленно осмотрелась. От реки прозрачными столбами поднимался туман, окутывая старый сарай с правой стороны, гладя и лаская брошенные за ненадобностью, заржавевшие повозки.