Любовь с риском для жизни - Барб Хэн

– Ты права, но я мог бы попробовать, – улыбнулся Ник.

Ах, его улыбка… его руки… его губы… Так недолго и привыкнуть, что было бы совсем некстати. У него пистолет, он круглые сутки занят, неся службу, связанную с риском для жизни. Ей хочется спокойную жизнь в деревне, где нет оружия, опасных мужчин и нет нужды скрываться. И все же благодаря ему у нее появилась мысль, что муж и дети – это, в конце концов, не так плохо. Может быть, завести вторую собаку в компанию Бумеру? Сэди уже не раз с болью думала о том, что другие, имея нормальную семью, воспринимают все как должное, когда для нее это недостижимая мечта.

Да неужели? Ее семья приносила ей одни разочарования, а Ник чем лучше? Она ведь хорошо научилась держать дистанцию, почему же она так увлеклась Ником? Почему ей не хватило ума устоять перед мужчиной, который живет в бегах?

Однако стоило ей взглянуть в его темные с медными искрами глаза, как ее сдержанность испарялась без следа.

У них только что был невероятно страстный секс. Это бесспорно. В спальне для них не будет проблем. Но жизнь большей частью проходит вне спальни.

Есть ли между ними связь, способная удержать их вместе, когда они одеты? Или два важных предмета его амуниции будут тому преградой? Жетон и пистолет, от одного взгляда на который ее бросает в дрожь. А что, если он оставит службу федеральных маршалов и найдет другую работу? Но тогда это будет не Ник. Она не посмеет даже заикнуться об этом. Он профессионал. Он занят действительно важным и достойным делом – он спасает людям жизнь, и она не настолько эгоистична, чтобы просить его сменить работу. Сэди в последний раз поправила парик.

– Едем?

– Подожди минутку, – промычал Ник, целуя ее шею.

– Ладно, но ты можешь пропустить рождение одного важного человека.

– Ты красива, когда говоришь чистую правду, – его губы прошлись вдоль ее ключицы, – и сексуальна, когда думаешь о других, особенно обо мне. – Они слились в сладком поцелуе.

Ей хотелось, чтобы он обнял ее покрепче.

Неудачная идея.

Они опоздают, и Ник никогда себе этого не простит.

Он застонал, шепотом бормоча проклятие, и отстранился.

– Мы продолжим позже.

Ник оделся, пригладил взъерошенные кудри и надел бейсболку и темные очки.

Ее сердце сжалось – таким она впервые увидела его в пекарне. Так он выглядел, когда она почувствовала пробуждающийся интерес.

– Ты дозвонился до Люси?

– Нет. Оставил ей сообщение на голосовой почте. Когда приедем в больницу, я позвоню Люку.

Сэди сунула ноги в ботинки, которые к этому времени должна была возненавидеть за незаживающие пузыри у себя на пятках, но жесткая кожа уже начала растягиваться, и она поняла, что ботинки вовсе не дурны. Ей казалось, что в них она больше похожа на жительницу Техаса. Да, ей известно, что техасцами не становятся, техасцами рождаются, но она, может быть, сойдет за трансплантат – одного из тех людей, которые не родились в Техасе, но переехали туда при первой возможности.

Ник тоже обулся, и они рука об руку вышли за дверь.

Сэди по привычке огляделась: нет ли поблизости чего подозрительного? За два года в программе она привыкла присматриваться к каждой машине, к каждому незнакомому прохожему. Суждено ли ей когда-либо изжить этот инстинкт?

Вот и сейчас она заметила небольшой джип синего цвета, стоящий дальше по улице, и забеспокоилась. За рулем кто-то сидит. С виду ничего особенного – человек, возможно, ждет друга, на минутку заскочившего домой, чтобы взять забытую ими вещь. Но после своего похищения на парковке у супермаркета два года назад Сэди поняла, что опасность может скорее исходить от самых обычных, доступных для зрения вещей, чем от тех, что прячутся в темноте.

Она стиснула руку Ника и вполголоса спросила:

– Думаешь, это за нами?

– Не знаю, проверим.

На федеральной трассе I-75 они попали в пробку, но в начале скоростной Джордж Буш-тернпайк ситуация изменилась. Ник съехал на Даллас Норт и взял курс на Паркер-роад. Еще пара поворотов – и справа, позади длинного молла, вынырнули три высокие башни, где размещается больница Пресбирериан хоспитал Плейно.

– Какой именно корпус нам нужен?

– Мне кажется, второй.

Ник нашел свободное местечко на третьем этаже многоярусной парковки.

– За нами вроде бы никого, – сказал он. – Во всяком случае, тот синий джип нас не преследовал.

– Нет, его не было, – кивнула Сэди, но на душе у нее все-таки было неспокойно. Скорее всего, шалят ее больные нервы.

Впрочем, и Ник внимательно поглядывал по сторонам.

– Нельзя игнорировать чутье, – говорил он, когда они подходили к корпусу. – Оно не раз спасало мне жизнь.

Машина с мигалкой и сиреной промчалась в сторону отделения скорой помощи. Заслышав рев сирены, Сэди едва не подскочила. Ее нервы были натянуты до предела. Пока они шли к лифту, она с подозрением косилась на каждого встречного, оценивая его потенциальную опасность. Дневной свет, люди вокруг заставляли ее чувствовать себя уязвимой, несмотря на парик и очки.

Когда они вошли в вестибюль, Ник вдруг передумал подниматься на лифте.

– Идем-ка лучше пешком, – шепнул он ей, и они двинулись на лестницу. Позади лязгнули металлические двери, и лифт уехал без них.

– Какой этаж?

– Третий.

Ник вынул телефон и еще раз прочел информацию от Райли.

– Мэг в палате номер 315.

На втором этаже его телефон запищал – пришло очередное сообщение.

– Это Райли.

– Что он пишет? – спросила Сэди с сильно бьющимся сердцем.

Ник секунду не отвечал, будто подыскивал слова, затем шепотом чертыхнулся.

– Что случилось?

– Он пишет, что там какие-то люди выспрашивают про меня… Ему это не нравится…

– Что? Не может быть!

– Райли говорит, чтобы мы уходили. – Ник стиснул челюсти.

– Звони в полицию! Пусть их арестуют или хотя бы задержат для допроса!

– На каких основаниях? За вопросы обо мне? Если у них жетоны федеральной службы, местная полиция их не тронет.

– А как же конверт, который мы нашли на складе прошлой ночью?

– Это не улика. Нас еще посадят за кражу со взломом…

– Ах да, я и забыла…

– Надо позвонить Смиту, сообщить ему, что происходит. И пусть выделит людей для охраны моей семьи.

Он повернулся и побежал вниз, но тут дверь на первом этаже открылась, и кто-то начал торопливо подниматься. Ник чертыхнулся, сунул телефон в карман, не успев сказав Смиту ни слова, и они рванули обратно. Сэди старалась двигаться бесшумно, но сердце ее стучало так громко, что казалось, преследователи слышат, как оно бьется о ребра. Внизу раздался звук, который ни с чем не спутать – металлический щелчок заряжаемого пистолета, и Сэди внутренне обмерла. Они мчались со всех ног, но шаги раздавались все ближе, пока на седьмом этаже Ник не метнулся в коридор и не прыгнул в кабину, по счастью, стоявшего тут лифта.