На пороге Мира - Михаил Француз

— Естественно! Ты в тот раз буквально растоптал мою гордость и самоуважение! Я-то наивная гордилась тем, что наизусть Евгения Онегина знаю в четырнадцать лет! А тут такое!

— Ты же знаешь, что это не моя заслуга.

— Знаю-знаю, эксперименты-опыты-наркотики… Какая разница? Тем более, что ты же мне тогда не говорил этого. До того, как мы поспорили!!

— Ну, так и в кино после выигрыша я тебя за свой счет повел, а не за твой, хоть проспорила ты, а не я, — заметил парень.

— Потому что ты — читер!! А значит спор не был честным, а значит ты обманул девушку и обязан был искупать свою вину!

— Меня убивает твоя логика, — прикрыл лицо рукой парень. — Я бы еще понял, если бы она отсутствовала вообще, но ведь она есть! Но абсолютно нелогичная! Ну как, как(!!) такое может быть: нелогичная логика?

— Не нелогичная, просто женская — смирись!

— Это бесконечный спор, — отмахнулся парень. — Но я же правда не такой, как этот Сагара?! Правда ведь? — состроил просящие глазки юноша.

— Почему ты так настойчиво от него открещиваешься? Прикольный же перс!

— Он — тупой! — простонал юноша. — Выезжает на одних инстинктах. Никакого планирования, никакого рассчета, нулевая наблюдательность, никаких выводов из собственных ошибок, нулевые способности к обучению!

— Вот ты о чем, — рассмеялась девушка. — В этом ты, пожалуй прав. Ты значительно опаснее — убийца с ангельским личиком. Никогда не знаешь, что у тебя там внутри черепной коробки варится, и на сколько ходов вперед. Не переживай об этом. Просто куратор твой плохо тебя знал, когда придумывал позывной.

— А ты бы какой позывной придумала для меня?

— Я бы тебя Ичимару назвала.

— Гин? Из Блича? — удивился парень.

— Ты смотрел Блич? — удивилась в свою очередь девушка.

— Читал, — поправил ее парень. — Услышал от тебя как-то, заинтересовался, нашел в сети — прочитал.

— И как тебе?

— До второго пришествия квинси было интересно. А потом пошла какая-то каша нелогичная. Настолько, что я плюнул на все и не стал дочитывать.

— Значит, кто такой Ичимару Гин, ты знаешь?

— Знаю. Но не очень улавливаю сходства.

— То есть не достаточно, что он «Хозяин Тысячи Ножей» и малолетний гений-убийца?

— Он уж слишком явно опасный гад. Я не такой.

— И снова ты прав, — вздохнула она. — Гин был явный тролль, в отличии от тебя. Твой троллинг просекаешь только через несколько лет общения. Анастасия Константиновна вон до сих пор считает, что ты безнадежен, как пилот… наивная.

— Ну… Я не то, чтобы ее троллил… Просто не хотел заканчивать общение с ней… Она мне нравилась. И как человек и как инструктор… и как женщина. Половое созревание, гормоны, все дела…

— А что же не обольстил? — усмехнулась девушка. — Насколько я тебя знаю, поставь ты себе такую цель — она бы не устояла.

— Я ее слишком для этого уважаю. Она для меня не просто половозрелая самка — объект охоты, а человек, женщина. Красивая, добрая, веселая, с чувством юмора. Мне просто нравилось с ней общаться, быть рядом, учиться у нее… Она, кстати, классный пилот! Объективно, лучшая из тех, кого я видел. На той же Заре-1 ей равных не было. Даже тот майор, которым она так восхищается, по уровню ей значительно уступает.

— Тебе-то откуда знать?

— Так я на ее личные тренировки смотрел. У меня даже записи остались с посекундным разбором элементов, показаниями приборов управления и режимов двигателей.

— Подглядывал значит, — уверенно сделала вывод девушка. — Вуаерист проклятый! Небось и из душа ее личного у тебя также записи имеются?

— Естественно, — ничуть не смутился парень. — И данные медицинских обследований, и снимки зубов, и записи томографа, и детские ее фотографии, и записи с детсадовских утренников, и школьные праздники, и полное ее досье, и досье ее родителей, братьев и других родственников, и на весь круг ее общения начиная с детского сада до настоящего момента, и конечно же записи каждого ее полета за все время обучения и опять же до сегодняшнего момента…

— Достаточно!! — остановила его девушка. — Я даже не хочу знать, какими материалами ты обладаешь про меня!!

— Хорошо, — пожал плечами юноша.

— Что хорошо?!

— Не хочешь знать, значит не скажу.

— Нет уж, говори!!

— Твоя логика меня убивает…

— К чертям логику! Что ты там на меня накопал?!

— …

— Нет, стой! Не хочу знать! Не говори, а то поссоримся, — на какое-то время над столиком повисло молчание, которое нарушал лишь легкий ветерок.

— В душе подглядывал? — наконец, прервав молчанье, строго спросила девушка.

Парень коротко кивнул. Снова повисло молчанье.

— И как я тебе? — осторожно спросила девушка. Юноша только открыл рот, собираясь что-то сказать, а девушка его уже остановила, закрыв этот самый рот своей ладонью.

— Нет! Ничего не говори! Я и так знаю, что прекрасна, неотразима и восхитительна! А твои анатомические коментарии строения моего тела, мне не интересны! Совсем! Я права? — парень продолжал молчать, не пытаясь скинуть ладонь девушки со своих губ. — Чего молчишь, я права?!! — юноша саркастически изогнул правую бровь. Девушка убрала руку. — Я права?!!!! — с нажимом и нахмуренными бровями повторила она.

— В чем?

— В том, что я самая очаровательная и привлекательная, расчудесная и вообще сэкси?!! Я права?!!

— Конечно же права, — улыбнулся юноша. — Я ведь помню «два правила».

— Мог и не добавлять, — показала язык девушка.

— Тогда бы это не было так забавно, — сказал он, пряча улыбку за стаканом сока.

— Тролль! Матерый и толстый! — парень ничего не ответил, лишь снова отпил.

— Как у тебя дела-то, с твоей новой идеей фикс? С театром?

— Замечательно, — пожал плечами он. — Нашел и записался в три театральных студии с несовпадающим графиком работы, пробил какие экзамены надо сдать для поступления в училище, какие документы надо оформить. Вчера уже на первом занятии был.

— Шустрый, как и всегда, — хмыкнула девушка.

— Разве это плохо?

— Это обыкновенно. Ладно, мне пора. У некоторых нормальных неулучшенных людей, есть такая необходимость — зубрить, чтобы нормально сдать экзамены и поступить в летное училище.

— Удачи, — пожелал ей парень, помахав рукой. — А я, пожалуй, поесть закажу. Три часа до тренировки у Василича, позже уже нельзя будет, а другое кафе искать влом.

— Ты к Василичу продолжаешь ходить? — удивилась она. — Тебя же отчислили из училища. Как ты на занятия к Инструктору попадаешь-то?