Вуаль тысячи слез - Гейл Линдс

Храм освещался вращающимися по овальной орбите тринадцатью каплевидными лампами, от которых исходил холодный, голубоватый, как в гигантском холодильнике, свет. Много веков назад стены храма были оштукатурены кундалианскими мастерами, любовно покрывшими каждый сантиметр огромного зала фресками. Теперь фрески были скрыты плющом, который по непонятной причине разросся под этим холодным светом.

Нит Исстал лежал обнаженный в центре лаборатории, поддерживаемый ионными потоками и приборами, свисавшими, словно сталактиты, с вогнутого потолка. На жидкокристаллических экранах приборов мелькали данные о работе систем организма, которые непрерывно снимались полуорганическими сенсорами, окутывающими тело техномага. Абсолютно гладкое лицо гэргона было гермафродитным — в зависимости от угла зрения Исстала можно было принять и за женщину, и за мужчину.

Нит Батокссс возбужденно расхаживал по лаборатории.

— Видишь эти зеленые листья и побеги, густой плющ, обвивающий стены лаборатории?

— Признаюсь, я часто удивлялся, зачем они вам. — По безволосому телу Нита Исстала тянулась нейронная сеть, тонкая как шелк. Сеть заканчивалась в модуляторе на черепе гэргона. — Можно мне встать?

— Да, конечно. — Нит Батокссс написал в воздухе формулу, и сенсорная сеть исчезла. Лицо Нита Исстала запульсировало, становясь то мужским, то женским. — Я закончил имплантацию германиево-терциевой схемы в твой мозг. Как только я ее активизирую… — Он застучал по голографическим кнопкам.

— Да, — вздохнул Нит Исстал. — Я понимаю, — проговорил он тоном, от которого слова прозвучали как «я все понимаю». Отныне гэргон считался полноправным членом Товарищества. — Я чувствую, как уравновешиваются мужское и женское начало.

— Достижение сексуальной гармонии и определенной стабильности всегда приходит со зрелостью. — Нит Батокссс оглядывал молодого протеже. — Жаль тех в'орннов, которые всю жизнь проводят однополыми. — Техномаг протянул Ниту Иссталу руку и помог встать. — Представляешь?

— Если честно, то нет! Это кажется таким ужасным… — Нит Исстал снова посмотрел на зелень. — Нит Батокссс, могу я повторить свой вопрос? Плющ, обвивающий вашу лабораторию, апельсиновая сладость, которую вы пьете по утрам, при этом ненавидя ее запах… Как это можно объяснить?

Нит Батокссс сорвал с лозы два листочка и, положив на ладонь, протянул Ниту Иссталу.

— Что ты видишь?

Нит Исстал внезапно помрачнел.

— Боюсь, я провалю этот экзамен.

— Понятно, ты нервничаешь, — успокаивал его Нит Батокссс. — Считай, что это не экзамен, а урок.

Нит Исстал кивнул и глубоко вздохнул.

— Я вижу… э-э… — Он пожал плечами. — Два листка апельсиновой сладости.

— На самом деле это гораздо большее. — Нит Батокссс подошел к плющу. — В них — воплощение К'эоннно. — Техномаг говорил о теории Порядка и Хаоса, основополагающей в философии гэргонов. — Видишь листочки? — Батокссс сорвал с лозы целую пригоршню и бросил на колени Нита Исстала. — Настоящий лиственный дождь, не хватит и дня, чтобы пересчитать все. Посмотри внимательно, каждый лист — пятидольный, в этом и заключается теория Порядка. А теперь взгляни снова — у каждого из листочков собственный сетчатый рисунок, воплощающий хаос индивидуальности. Прямо под нашим носом находится подтверждение теории К'эоннно. Именно поэтому стены лаборатории обвивает лоза апельсиновой сладости, и я пью ее сок каждое утро. Это напоминает мне о том, что наша вера в основополагающий порядок и стабильность является единственно правильной. Стабильность и Гармония — абсолютные синонимы. Никогда не забывай первое правило К'эоннно!

Батокссс хлопнул покрытыми защитным панцирем руками, и в воздух полетели ионные брызги.

— Теперь одевайся побыстрее. Слышу звуки колокола! Пора начинать собрание.

* * *

Времени оставалось в обрез. Риана пыталась собраться с мыслями, чтобы решить, что делать.

Шаги приближались, и, затаив дыхание, она разобрала обрывки разговора кхагггунов, которые обсуждали детали штурма. Риана стала припоминать подходящие заклинания Осору. Атмосфера накалялась.

— Что происходит? — хрипло прошептала Элеана.

— Кхагггуны обыскивают подсобку. Я снимаю заклинание, которое наложила на желоб. Через секунду они его увидят.

— Что? Что ты делаешь? — встряхнула ее за плечи Элеана. — Ты сошла с ума? — Она схватилась за меч.

— Нет! — закричала Риана. В душе что-то перевернулось, сигнализируя, что часть ее существа переместилась в Иномирье. — Слушай, ни в коем случае не хватайся за меч. Просто следуй за мной, хорошо?

— Нет уж, я не собираюсь…

С победоносным криком по желобу скатился кхагггун.

— Вот они! — заорал он.

За первым воином последовали другие, и вот в подземную прачечную набились шестеро кхагггунов из отряда Олннна Рэдддлина.

— Ну, кто тут у нас прячется? — фальшиво просюсюкал один, обнажая меч.

— Две красотки, — ухмыльнулся второй. — Неожиданная удача, позабавимся с ними и убьем.

Третий кхагггун нацелил автомат прямо на беглянок.

— Вы обе, поднимайтесь! — прорычал он. Элеана молчала, вызывающе оглядывая солдат.

— Ну-ну, вы только посмотрите! — прошипел первый кхагггун. — Сейчас мы их немножко поджарим, потом обдерем, а потом…

Третий кхагггун подошел вплотную.

— Я сказал, поднимайтесь! Живо!

— Делай, как он велит, — прошептала Риана. Она уже различала очертания Иномирья, и ей было немного не по себе от того, что третий глаз отмечал какую-то разницу, неуловимые изменения, чуть слышный шепот на пороге сознания, какое-то волнение, тревожившее священную тишину Иномирья. Времени на размышление не было, и Риана послала в чистое белое небо сигнальную ракету. Именно так делала Джийан. Хватит ли этого? Она надеялась, что хватит.

— Но…

— Помни, что я тебе говорила! — проговорила Риана, поднимая Элеану на ноги. Сигнальная ракета стремительной дугой понеслась через Иномирье.

— И что теперь? — Элеана с отвращением рассматривала злобные ухмылки на лицах кхагггунов. — Подождем, пока нас изнасилуют? Позволь мне по крайней мере использовать меч, и я заберу с собой парочку этих подонков.

— Нет, не вынуждай их открывать огонь.

В Иномирье было что-то не так, белоснежный горизонт омрачала Тьма. Риана взяла Элеану за руку.

— Как только я подам сигнал, не медля беги к двери.

— Зачем? Нам оттуда не выбраться. Дверь закрыта крепче, чем…

— Заткнитесь, вы обе! — рявкнул кхагггун, автомат которого был нацелен прямо на женщин. — Ну-ка тихо!

Во Тьме начали различаться цвета. Разглядев шесть пар рубиново-красных глаз, Риана едва успела ретироваться в реальный мир. Она чувствовала чье-то приближение. Темное пятно за спинами кхагггунов сгустилось, запульсировало, постепенно принимая очертания…