Песня сирены - Гапарон Гарсаров

Лавра сняла с себя шёлковую блузку и увидела блестящую пуговичку, которая покатилась по полу. Не хватало ещё в такой обстановке ремонтировать одежду. Девушка подняла её и положила на стол рядом с вазой искусственных роз. Нацепив майку, Гербер решила отправить эти гадкие цветы в помойное ведро. И только она собралась выйти, как в дверь требовательно постучались.

– Лаврочка, ты будешь обедать? – поинтересовалась Груня, заглянув внутрь.

– Нет, теперь если только ужинать. А который, кстати, час? – вспомнила выпускница, что её часы пропали день назад.

– Что-то около четырёх, – прошептала прислуга и, прикрыв за собой дверь, заговорщицки поманила к себе. – Хозяин в гневе, звонил нотариус его мамани и подтвердил, что её квартира вместе со всеми сбережениями отписана любовничку.

– Разве в свете последних событий Рината нельзя лишить наследства?.. – Лавра не сильно удивилась такому известию.

– Ничего ему не достанется, конечно, но злоба на Ингу осталась. Ты вообрази, если б твоя мамахен так поступила? Не знай, не знай, я бы свою после такого точно придушила. Где это видано, чтобы всё кровное и вдруг какому-то там проходимцу!

– А что с Мариной, я её не могу найти?

– Она очень горюет по Инге, – с грустью вздохнула Груня. – Катерина хочет всех вас к Малоне домой отправить, пока тут все дела не уладятся. Лариса уж больно настаивает на этом.

Внутренне Лавра обрадовалась Ларисиной задумке. Если у той получится, возможно, ей удастся тайком от взрослых уйти на встречу с Игорем. Правда, она дала ему этот адрес, не зная заранее, что придётся проводить этот вечер в другом месте.

– Слушай, а если я попрошу тебя об одной услуге, сделаешь? – прервала она горничную.

– Да, а что надо-то?.. – сощурилась служанка.

– Сюда может позвонить или даже прийти человек, Игорем звать. Ты ему скажи, что я у Ларисы, дай ему наши координаты, но Глебу Валентиновичу с Екатериной Львовной ни слова. Можешь?

– Я и не такое проделывала, – горделиво усмехнулась Аграфена, выйдя обратно в коридор. – Всё сделаю, будь спок.

– Я тебе так признательна, – ещё больше повеселела Лавра, но мигом поменяла лицо при появлении Эрнеста Львовича, который поприветствовал её со стороны столовой.

Гербер кивнула ему, распрощалась с домработницей и, глянув на вазу в руке, бросила её на софу. Лучше навестить рыжую подругу, иначе некрасиво получается – у той несчастье, а она строит интриги, лишь бы увидеться с Селивёрстовым.

Холодова лежала в окружении своих бесчисленных мягких игрушек и казалась спящей. Её лицо на этот раз было красным и заплаканным. Плотные золотистые шторы не давали июльскому солнцу проникнуть в спальню, отчего здесь установился полумрак.

– Иди сюда, – хриплым голосом попросила подруга, шевельнувшись под шёлковым покрывалом, – я тебя так долго не видела.

– Не хотела мешать, мы с Ларисой ездили в её академию. – Гербер отошла от двери. – У меня такие новости…

– Лаврик, боюсь, я не настроена слушать новости, – вздохнула Марина, освобождая ей место возле себя.

– Мне жаль, что с твоей бабушкой всё так получилось. Но вчера она, конечно, обзывала меня последними словами…

– Да, с ней было нелегко, – признала рыжая девушка, обнимая розового слона, которого она привезла с собой из провинции. – Особенно она плохо сходилась с посторонними, вроде тебя. Сложный характер. Наверное, и я такая же в какой-то степени. Но такая ужасная смерть… Ведь ба его так любила, буквально стелилась перед ним как половая тряпка. Лариска была права, он выродок, и я его теперь ненавижу…

– Не думаю, что их связывало что-то большее, чем постель или деньги, – предположила выпускница. – Я слышала, как они ссорились вчера. Инга Михайловна весьма борзо вела себя с ним. Это неправильно, для таких целей можно было подыскать себе мальчика без денег.

– Это не оправдывает того, что сделал Камаев! – возразила Холодова с нескрываемым возмущением. – Тешу себя мыслью, что отец задаст ему жару. Этот гад живым уж точно из тюрьмы не вылезет!..

– Забудь об этом, Ингу Михайловну в любом случае уже не вернуть, – погладила Лавра её по всклоченной голове. – Лучше послушай, кого я сегодня повстречала в бассейне.

– Кого-то из родных? – ожила Марина, крепче прижимая к груди своего слоника. – Или из друзей?.. Ой, прости, я всегда забываю, что кроме меня у тебя больше нет приятелей.

– А Селивёрстов? – уточнила Гербер.

– Так он действительно здесь, ты видела его???

– Больше того, он даже преподаёт плавание у твоей сестры, и сегодня я планирую попасть к нему на свидание.

– Господи, ну ты даёшь!.. – обрадовалась Холодова, на секунду забыв про своё горе. – Это так здорово. А что он сказал?

– Ну, мы сначала перекинулись парой слов. – Лавра решила умолчать о его странном поведении. – А потом договорились пойти вечером куда-нибудь. Главное, чтобы твой папа не узнал, что я буду сегодня с Игорем.

– Это ещё почему?

– Не надо его напрягать в эти дни. Ваша бабушка погибла, ему и так забот хватает. Лариса попросила твою маму отпустить нас к себе с ночевой, оттуда я смогу тайно сходить на встречу к Игорю. Прикроешь меня, если что?

– Ну, ради такого дела – конечно, – похлопала её по коленке подруга. – Можешь не бояться, отец ни о чём не узнает.

* * *

Когда на город опустился вечер, к Холодовым заявился Тарас с какой-то девицей в броских розовых лосинах. Коллеги Инги Михайловны уже успели разойтись. Шершнёв, с которым Лавра то и дело сталкивалась в коридоре, тоже куда-то испарился. Женщины во главе с Екатериной Львовной сидели в столовой и мирно беседовали. Уже было решено, что на ночь девушек отправят на улицу Матросова. Лариса добилась этого от матери и теперь помогала Лавре подобрать наряд для похода на свидание.

Покопавшись среди её вещей, племянница Глеба Валентиновича пришла к выводу, что ничего из них лучше даже не примерять. «Одна сплошная провинциальщина», – объяснила она и пообещала дать что-нибудь из своей коллекции платьев. Марина в их посиделках не участвовала, продолжая наслаждаться темнотой в своей спальне. Там её никто не донимал. Правда, Татьяна Валентиновна пару раз заглядывала к расстроенной племяннице, но особых результатов не добилась. Только когда Володя дал указание собираться, рыжая подруга соизволила переодеться и спустилась во двор, где тут же скрылась на заднем сидении отцовского джипа.

Сегодня сумерки казались более густыми. Белые ночи, действительно, заканчивались. Хотя темнота не грозила основным улицам Петербурга. Всё вокруг было ярко подсвечено, горели бесконечные фонари, витрины, окна, фары машин, которых стало гораздо больше, чем днём. Город полыхал подобно новогодней ёлке, украшенной гирляндами и зеркальными игрушками. Лавра впервые видела его таким ослепительным.

– Володя, ты не знаешь, когда состоится то пиротехническое шоу на воде? – поинтересовалась Лариса у охранника, не отрываясь от окна, за которым мелькали неоновые вывески.