Лавка волшебных пряностей - Элиза Полуночная

Лия взяла одну чашку — вторая предназначалась для неё — вливая в неё энергию, чтобы усилить свойства. Напиток едва заметно засветился — значит, она всё сделала правильно. Дальше, как оказалась, была самая сложная часть — напоить молоком Кристофера. Усадить его было непросто, видимо недавняя борьба отняла у него последние крохи сил, и его хватало лишь на то, чтобы скрипеть зубами и не стонать. Возможно, давали о себе знать сломанные рёбра. После некоторых усилий, пару раз помянув недобрым словом Темнейшего, она всё же смогла усадить страдальца, подперев его со всех сторон подушками.

— Так, — она уперла руки в боки и внимательно смотрела на мужчину, будто он мог её видеть и слышать. — Тащить тебя к лекарям или, что ещё хуже, звать их сюда я не буду, потому что тогда начнутся вопросы, на большую часть которых я и ты не сможем ответить. Я не лекарь, хотя экзамен по первой помощи на втором курсе сдала на отлично, и если что, сам виноват. Надо было ползти на другую помойку, но раз попал ко мне — буду лечить как умею.

Закончив с нехитрой вступительной речью, ведьма взяла одну из чашек и приложила её к губам Кристофера. Тот неожиданно заартачился и по-хорошему пить лекарство не собирался.

— Думаю, он чувствует, как от чашки тянет колдовством. Как-никак ты ведьма, а он маг-инквизитор. Вы вроде как природные враги, — глубокомысленно изрёк Бальтазар и удалился на кухню лакать свою порцию молока, оставив Лию в состоянии растерянности. В её воображении золотое молоко уже чудесным образом поставило наглого инквизитора на ноги и тот, порхая, покинул её дом, не забыв поклониться за спасение и вернув лицензию.

— А какой смысл мне его спасать, а потом травить?! — возмутилась Лия.

— А мне почём знать, — донеслось с кухни. — Может, у него мозги набекрень после того, как мы его головой о лестницу приложили.

— Ага… А потом ты сковородой добавил… — ведьма задумчиво посмотрела на инквизитора. Тот тяжело дышал и пытался сползти обратно в лежачее положение. — Ну уж нет. Ты это выпьешь.

Лия снова приложила чашку к его губам. Кристофер что-то хрипел в ответ сквозь сжатые зубы и пытался увернуться.

— Да провались ты к Темнейшему, — пробурчала ведьма, отхлебнув хороший глоток и идя напролом, хватая мужчину левой рукой за затылок, прикладываясь своими губами к его.

Такой подставы Кристофер явно не ожидал. От неожиданности он чуть приоткрыл рот. Лия с трудом сдержала порыв улыбнуться и языком скользнула дальше, насильно вливая ему молоко.

— Обалдеть, — донеслось в спину. — Ну ты, мать, даёшь!

— А что он выпендривается?! — она вытирала губы, старательно отгоняя мысль о том, что было не так чтобы и противно.

— Вот что значит мужика давно не было, — присвистнул фамильр. — Сама набросилась.

— Да хватит уже. Сейчас до него дойдёт, что это никакая не отрава, и сам будет пить как миленький.

— Непере… — прохрипел Кристофер.

— Чего?!

— Молоко… — инквизитор закашлялся. — Непере… носимость.

— Да ладно… — прошептала Лия, осознавая весь масштаб грядущих последствий.

— Аха-ха, — Бальтазар завалился на бок, покатываясь со смеху.

— Так, нужно что-то срочно от рвоты и поноса! — она подскочила на ноги, расплескав по полу половину содержимого чашки.

— Лучше для рвоты, — утирая проступившие на глазах слёзы, прохрипел Бальтазар.

— Да его и так сейчас стошнит, — паниковала Лия, смотря на то, как Кристофер медленно зеленеет лицом.

— Марш за тазиком, — скомандовал кошак. — Лучше спереди, чем сзади.

С этим заявлением сложно было не согласиться, и Лия ломанулась в ванную, искренне надеясь, что не добьёт мужика своими попытками лечения.

Дальнейший день проходил в относительно приятных хлопотах. Откачав несчастного страдальца, благо молока выпил он немного, Лия сварила бульон и положила туда все те же специи, добавив к ним ещё и имбирь. В конце концов, не так важно, с молокой будет куркума, с водичкой или с бульоном, главное впихнуть её в Кристофера.

Пока она хлопотала на кухне, инквизитор успел задремать. Лия тихо подошла, всматриваясь в изможденное лицо мужчины. Откровенно говоря, его было жалко. Если бы она знала, чем обернётся то импульсивное решение, то никогда бы на такое не решилась. Как бы там ни было, ни одна лавка не стоит человеческой жизни.

Ведьма аккуратно откинула с его лба спутанные пряди волос. Кристофер вздрогнул и распахнул веки. Глаза оставались всё такими же мутными. Он ничего не видел, и было заметно, что запаниковал в первое мгновение.

— Всё хорошо, — Лия опустилась на колени рядом с кроватью и аккуратно коснулась руки мужчины, давая понять, что она рядом и не причинит вреда. Хотелось верить, что не вскроется факт какой-нибудь новой аллергии.

— Кто ты? — прохрипел Кристофер.

— Лучше тебе не знать, — она улыбнулась, разворачивая его руку ладонью вверх и медленно выводя пальцем буквы.

— Друг, — прошептал мужчина, верно поняв то, что она хотела сказать.

— Ладно, будем надеяться, ты не вегетарианец.

Лия оперлась коленом о кровать, приподнимая его и подкладывая подушку под спину. Кристофер заметно напрягся, понимая, что его сейчас опять попытаются чем-то напоить и опасаясь этого.

— Расслабься, молоком больше поить не буду, — Лия улыбнулась, беря в руку миску с бульоном и аккуратно черпая ложкой.

— Он уже расслабился, — хихикал на кухне Бальтазар.

— Молчать, злыдень, — огрызнулась в ответ ведьма.

Первую ложку Кристофер пробовал медленно, аккуратно, сперва принюхавшись, будто опасался какой-нибудь пакости. Лия, наблюдая за тем, как он на пару мгновений замер, прежде чем проглотить, пришла к выводу, что обоняние и чувство вкуса у него остались. Это вселяло надежду, что получится вылечить мужчину. Оставшись вполне довольным её кулинарными стараниями, Кристофер с заметным удовольствием съел всю тарелку, не сильно смущаясь, что кормить его пришлось с ложечки. Лия тоже была довольна результатом — жизненная энергия в теле пациента медленно восстанавливалась. Причём прогресс был заметным. Если прежде Кристофер шевелился с заметным трудом, то сейчас умудрился дотянуться до неё, ухватив за локоть.

— Тебе чего? — смутилась ведьма, легко стряхивая захват. Силы удержать её у мужчины пока не хватало.

— Я должен увидеть.

— Зрение восстановится. Я надеюсь…

Вероятно, это не было достаточным ответом. Может,