Время жестоких чудес - Артем Лунин

Пора

Пришла нам подвести итоги лета.

Смотри —

Вот люди Воличи стоят кругом поляны,

Ждут,

Ждут испытаний осени они.

Смотри —

Стоят там зрелые в багрово-черном траурном покрове,

Смотри —

Стоят там юные в белейших одеяниях,

Смотри —

Стоят там те, кого уже детьми назвать

Нельзя,

Но взрослыми их все ж не именуешь.

Смотри —

Стоят, нетерпеливо ждут они, обнажены.

Ласкает ветер,

Холодный ветер осени их кожу,

Солнце светит,

Однако нет уже тепла былого в касаниях

Лучей,

В его лучей касаниях.

Младые ждут,

Они стоят и ждут опасных

Испытаний.

Опасных испытаний, где

Смерть

Свидетелем незримым

Средь войев

Может встать, направить сталь

Дорогой крови,

Младых испытывая силу…

Смотри же!

Люди Воличи стоят кругом поляны,

Ждут,

Ждут испытаний осени они.

Авторство химна приписывается Лоране Рыжей

Страда закончилась, подступили недели празднеств. Мечта была местной хозяйкой Последнего Снопа, и со всех окрестных деревень приходили и приезжали люди.

Осенний праздник длился неделю. Из соломы сплели коня, посадили на него последний сноп, с песнями внесли в деревню и торжественно сожгли на площади в залог будущего урожая. Теплый запах хлеба бродил по улицам, властно звал к столу.

Запоздалая осень пришла в Харлунд. Дубы, вязы, буки роняли листву, лес был полон голосов детворы, собиравшей ягоды и грибы. На дальние болота за клюквой ходили с лошадиными упряжками, встречались люди из разных деревень, юноши и девушки обменивались венками из желтых листьев и спелой ржи, обещаясь друг другу. В Мечте играли три свадьбы. Ромэн Бронек брал в жены девушку из соседней деревни. Дереку, который был на год старше брата, надоело отшучиваться от бесконечных подколок селян, и он позвал новых жителей Мечты на охоту.

Сходили удачно. Глухари и рябчики сами шли в руки, на третий день охотники выследили лесного быка, может быть, того самого, который избежал встречи с Дереком в приснопамятную ночь. Могучего рогача раздразнили стрелами и взяли на копья. В болотах охотники видели секачей, но подступиться к ним не решились. В темных заводях Меты Дерек показал, как особыми стрелами острожить щук.

Нагруженные мясом, смертельно уставшие, но счастливые, охотники выбрались из леса. Они подоспели как раз к концу праздника, которому полагалось быть особенно богатым и щедрым.

Праздник последнего снопа удался на славу. Люди пировали, пили, водили хороводы, заставляя себя забыть о прошедшем трудном лете и грядущей тяжелой зиме.

Молодые ученики-войи старательно постигали темное искусство убийства себе подобных, изучали мечный и безоружный бой, учились ратиться в строю и поодиночке. Дим и Алек были неразлучны, славно дополняли друг друга, Дерек подумывал о том, чтобы назначить их в двойку. Алек был сильнее в мечном бою, зато Дим давал ему фору в безоружном.

Сегодня они как следует помяли друг другу бока, потом на пару прошли Маятник. Когда шли обратно, на крутящемся бревне Алеку попался Джурай.

Неприятель стоял напротив, скалясь, покачивая палкой с тканевой обмоткой. Дэвани и не думал поладить с новичком, у них уже случилось несколько крепких стычек. Алек попытался ухмыльнуться как можно гнуснее и свирепее и вспомнил еще одну из заповедей Школы: В соперничестве растет умение и понимание противника. Алек успел узнать любимые приемы Джурая и примерно представлял, как он начнет – решительно и осторожно, исподволь проверяя оборону. Короткие резкие выпады, безупречное равновесие, глазной контакт…

Джурай сделал первый пробный выпад, и Алек вышвырнул из головы все лишнее.

Оказывается, он не знал противника так уж хорошо. В результате оба бойца слетели с бревна и некоторое время катали друг друга по канаве. Подоспевшая Вики развела драчунов, влепила каждому по затрещине и по кругу вокруг деревни – в мокрой грязной одежде, с гирями и тяжелыми шинаями. Побежали, конечно, наперегонки.

Потом, не переодевшись, они сцепились опять, победил Алек, но при этом крепко зашиб руку и был отправлен в травный дом положить примочку.

Деревня была полупуста, люди пропадали на охотах, в гостях, гуляли на свадьбах. Алек прошел главной улицей и вышел к лечебнице.

Большой дом, возведенный из четырех смыкающихся срубов, сверху по форме был похож на крест, каждая из сторон которого указывала в одну из сторон света. К лечебнице примыкали навесы, под которыми сушились травы.

Открыв одну из четырех дверей, Алек услышал голос Лины и обрадовался, что она осталась в деревне.

– Это считается позором…

– Что считается позором? – спросил Алек, откидывая цветную занавесь. – Ой, то есть здравствуйте и извините, я случайно подслушал…

Лина говорила с Максом, рядом сидела Рита с мужем, Влад и еще один незнакомый мужчина. У всех были хмурые лица.

– Не подходи, – велела Лина, зажимая нос. – И не сатись никута, от тепя смертит, как от топычи наших героеф…

Она вдруг скривилась, глядя на зашибленную руку, осторожно потрогала его боль. Велела закатать рукав, некоторое время изучала огромный синяк, хмуро качая головой. Подошла Рита с целебной мазью, Лина отобрала у нее горшочек и сама стала накладывать примочки. Она ловко управлялась со снадобьем и лечебными повязками, Алек следил за тонкими беспокойными пальцами и прислушивался краем уха к разговору старших.

Речь шла об одной охотничьей ватаге. Успех Дерека со товарищи вдохновил их, и горячие головы полезли в самые топи, решив добыть вепря…

Алек поежился, он видел поединки секачей и знал, что в лесу лишь два зверя опаснее – тролль и человек. Вернее, человек и тролль.

Лина затянула узелок, Алек зашипел. Девушка провела пальцами по повязке, убирая боль.

– И они…

– Нет, никто не погиб. Они даже добыли кабана. Только…

Лина кивнула на койку. Алек только сейчас заметил, что в лечебнице находится еще один человек, который был забинтован так, что выглядел тюком тряпья. Едва заметно вздымалась грудь, черты бледного как мел лица были неподвижны. Алек подошел, не сразу узнал своего приятеля из соседней деревни.

– Ник?..

Раненый открыл глаза, никак не мог сфокусировать взгляд. Алек чувствовал, как боль его рвется наружу, но сильная воля сдерживает страдание.

– Привет, – хрипнул он.

– Привет, – отозвался Алек. Нужно было что-то сказать. – Этот поросенок славно тебя отделал…

Бледные губы вздрогнули. Алек наклонился ближе.